Патриархи XX века: Патриарх Алексий I

Патриархи XX века

На сайте размещены тексты лекций протоиерея Георгия Митрофанова, заведующего кафедрой церковной истории Санкт-Петербургской духовной академии.

Передачи 12 — 15: Патриарх Алексий I 

Фрагмент первой лекции:

«И вот – 1917 год. Год, который потряс многих, в том числе и епископа Алексия. Читая его письма периода гражданской войны, поражаешься тому, насколько же этот, действительно, уже во многом сформировавшийся как князь Церкви иерарх, образованный, умный, был дезориентирован происходящими событиями. Он действительно не знал, как реагировать на то, что произошло. И уж тем более не мог размышлять над причинами того, что произошло. Это лишний раз свидетельствует, насколько для современников подчас трудны для восприятия события, который впоследствии кажутся в чем-то ясными и понятными.

…

Он оказался в сложном положении и как канонист, к тому же с высшим юридическим образованием, и просто как православный архипастырь. Он не имел права снимать прещение с обновленческих священников. Но в то же время угроза жизни митрополиту Вениамину была очень велика. Он собрал Епархиальный совет, на котором некоторые высказались в поддержку снятия прещения с обновленцев, и снял с них прещение, после чего направил прошение об освобождении митрополита Вениамина на поруки. Но, как вы знаете, митрополит Вениамин освобожден не был; суд над ним состоялся, и он был расстрелян.

Но обновленцы к этому времени уже возобновили свою активную деятельность. Причем сам епископ Алексий оказался в положении, когда, не желая формально подчиняться обновленцам, он одновременно перестал поминать Патриарха Тихона, издал указ о прекращении поминовения Патриарха Тихона в петроградских храмах и о провозглашении Петроградской автокефалии – то есть о самоуправлении. После того, что произошло тогда, летом 1922 года, его положение стало очень тяжелым. Он довольно быстро снял с себя полномочия управляющего епархией – 24 июня  1922 года. В октябре 1922 года был арестован и отправлен в ссылку в Казахстан, в Каркаралинск, где служил в местном храме как простой священник…»

.

Фрагмент второй лекции:

«Ситуация могла разрешиться только одним образом: смертью Сталина. И о чем молился Патриарх Алексий в это время – трудно сказать. Трудно мне предположить, что искренне он мог молиться в это время о том, о чем писалось в адресе – о даровании многих лет жизни человеку, вновь уничтожавшему Русскую Православную Церковь, которой митрополит, а теперь уже Патриарх Алексий, посвятил всю свою жизнь».

.

Фрагмент третьей лекции:

«…Патриарху Алексию не оставалось ничего, кроме как пойти на формальное нарушение определения Поместного Собора 1917-18 годов, которое налагало отлучение от Церкви на всех тех, кто осуществляет гонения на Церковь и осуществляет убийства невинных людей. Речь шла тогда, конечно, о руководстве большевистского режима, захватившего тогда власть в стране. Эту анафему никто не отменял по сей день. И, тем не менее, в Патриаршем соборе в день похорон Сталина была отслужена панихида, на которой свое слово сказал уже не митрополит Николай, а Патриарх Алексий».

.

Фрагмент четвертой лекции:

«…Патриарх Алексий решился на еще один, достаточно не привычный, не типичный для него шаг. Он был приглашен на конференцию советской общественности, конечно же, «за разоружение» в Кремлевский театр – тогда такой существовал, еще до Дворца съездов. Такое театрального вида сооружение. Он должен был прочесть соответствующий доклад, из которого было ясно, кто является оплотом мира во всем мире, кто является источником агрессии и так далее. И он говорил все эти полагающиеся слова. А потом решил сделать экскурс в историю Церкви и произнес слова, которые, я думаю, у вас не вызовут никакой особой реакции – а тогда они вызвали особую реакцию у слушающих его «миротворцев в штатском» (как можно было бы их назвать): «Церковь Христова, полагающая своей целью благо людей, от людей же испытывает нападки и порицания. И, тем не менее, она выполняет свой долг, призывая людей к миру и любви. Кроме того, в таком положении Церкви есть и много утешительного для верных ее членов, ибо что могут значить все усилия человеческого разума против христианства, если двухтысячелетняя история его говорит сама за себя; если все враждебные против него выпады предвидел Сам Христос и дал обетование о непоколебимости Церкви, сказав, что и врата ада не одолеют Церкви Его». В контексте того, что происходило, это действительно был поступок.

…

Конечно, надо сказать, что подобного рода изменения положения управления Церковью, когда Архиерейский собор изменил положение, принятое Поместным собором, изменило ситуацию в Церкви. И процесс разрушения приходской жизни изнутри усилился – при том, что, например, коль староста получал возможность контролировать церковные доходы и ничего не делать, скажем, по ремонту ветшавшего храма, то он мог довести храм до такого состояния, что храм уже можно было закрыть по техническим причинам.

Разные использовались способы для того, чтобы осложнить приходскую жизнь. И надо сказать, что в данном случае Патриарх Алексий ничего предпринять против не мог. Он мог с этим не согласиться, но это означало бы только то, что он был бы вынужден уйти со своей кафедры, а ситуация продолжала бы развиваться в этом направлении, уже под руководством другого иерарха.

Закрытие храмов активизировалось, и уже  к лету 1963 года в стране оставалось действующих храмов 8 314. Причем, есть очень интересная статистика: в РСФСР было 2 093 действующих храма, на Украине – 5 114, конечно, за счет Западной Украины прежде всего. А вот в Белоруссии – 465, это было самое страшное место в Советском Союзе для Русской Православной Церкви – Белоруссия. В Молдавии – 231 действующий храм, и еще было несколько храмов в Средней Азии. 100 храмов в Казахстане и 4 храма в Армении и Азербайджане. Вот такое число храмов. И процесс закрытия должен был продолжаться».