450 лет назад великий князь Литовский и Русский взошел на трон Франции

«Архивная история»

Совместная программа радио «Град Петров» и Санкт-Петербургского института истории Российской академии наук

Гость: Владимир Владимирович Шишкин, доктор исторических наук, ведущий научный сотрудник Отдела всеобщей истории Санкт-Петербургского института истории РАН

Тема: история Франции по материалам архива СПБИИ РАН

Эфир: 28 октября 2024 г.

АУДИО

Владимир Шишкин:

Российские архивы – это несметная кладезь сокровищ и богатств. И их французская составляющая – довольно большая. В этом году исполняется 450 лет с момента, когда Генрих де Валуа или Генрих III, французский король, взошел на трон Франции, а до этого 5 месяцев он пробыл в Польше, в Кракове, в Вавельском замке, будучи королем Польши и великим князем Литовским и Русским – так официально звучал его титул. В свое время еще французы обратили внимание на то, какое большое количество документов этого короля сосредоточено в русских хранилищах. И вот только в XX веке мы, собственно говоря, начали перлюстрацию и подсчет этих документов. И оказалось, что в России хранится настоящий архив этого короля, приблизительно тысяча документов: это и акты, и грамоты, входящая-исходящая корреспонденция. Практически все документы королевской канцелярии подписаны Генрихом III. Даже Франция не может похвастаться таким количеством документов и такой значимости и ценности.

В этом году мы поставили себе цель посмотреть, что же осталось у нас от Генриха де Валуа именно как короля Польши. И этих документов оказалась не так мало. Так, удалось составить их реестр и понять, насколько они ценны для отечественной науки, для отечественной культуры, для исторического сообщества и, может быть, даже для широкой общественности, которая интересуется или помнит Генриха де Валуа еще по романам Александра Дюма, где он был одним из главных героев, «Королева Марго», «Графиня де Монсоро» и «Сорок пять».

…

Знаменитый философ, моралист Мишель де Монтень назвал свой век, в котором он жил, XVI век, «свинцовым веком». Это было время бесконечных войн, внешних и, к сожалению, внутренних. Истоки Русской Смуты тоже заложены в XVI веке. Во Франции тоже была своя Смута, она получила (правда, чуть позднее) название Религиозных войн. Современники даже называли их Гражданскими войнами.

Гражданские войны или Религиозные войны были связаны с жестким противостоянием двух религиозных течений, на которые разделилась Франция в XVI веке, католиков и гугенотов. И так получилось, что Генриху III довелось царствовать в самый разгар этих войн. Он был последним представителем династии Валуа, и эта династия, в общем, погибла вся в горниле внутреннего противостояния, физически исчезнув, и самого короля убили, как известно, в 1589 году.

Но, тем не менее, политическое наследие, которое он оставил, позволило его преемникам, Бурбонам, восстановить Францию в наилучшем виде. Как мы знаем, следующее столетие, XVII век – это расцвет Франции, это – Людовик XIV, расцвет французской монархии, эталонные образцы правления, двор Версаля.

…

Генрих де Валуа являлся третьим сыном короля Франции Генриха II и небезызвестной итальянской принцессы из Флоренции Екатерины Медичи. Когда умер его отец, Генриху Валуа было всего лишь 8 лет, и так как он был только третьим сыном, в общем, изначально не рассматривался на какой-то престол, на какой-то трон – впереди было еще два брата.

…

У него были лучшие учителя-гуманисты, и, надо сказать, это был самый интеллектуально одаренный король. У нас в Петербурге в Российской национальной библиотеке хранятся четыре книги из его личной библиотеки, и эти книги, как печатные, так и рукописные, показывают интеллектуальный уровень Генриха, который мог читать по-французски, по-гречески, по-латински, знал итальянский язык, понимал испанский язык, английский язык, мог перекинуться словами на немецком языке. В Польше он изучал польский. Одним словом, человек был чрезвычайно разносторонний, и по сравнению с его преемниками из династии Бурбонов, конечно, контраст был сильный.

…

Генрих III – король чрезвычайно утонченный, интеллектуальный, изысканный, не похожий на других королей, не любивший охоту, бряцание оружием. Хотя половину своей жизни, наверное, прожил в военном лагере и даже одержал несколько великолепных военных побед.

…

Как король Франции он столкнулся с несколькими проблемами, главная из них – религиозное противостояние. Это был монарх, который в принципе не хотел никаким образом решать религиозные конфликты военным путем, потому что для него и католики и гугеноты – одинаково все были французами. Он всеми силами пытался поддерживать этот хрупкий мир, хрупкое равновесие, делал все возможное, чтобы договориться с одними, договориться с другими, где-то уступить одним, где-то уступить другим. В итоге оказался не нужен ни первым, ни вторым. Миротворческая миссия его завершилась провалом.

Как сказал про него один современник, Пьер де Л’Этуаль, это был бы очень хороший король в мирное время. Добрый по природе и отзывчивый, король, например, когда ехал по Парижу, собирал все петиции, которые ему бросали парижане, простые люди, ни одну не пропускал. Если ему, допустим, совали какое-нибудь письмо, прошение о чем-нибудь – он никогда не выбрасывал, всё это собиралось, его канцелярия всё обрабатывала. Он пытался никому не отказывать в просьбах в материальной помощи, и так далее.

Но, к сожалению, религиозное противостояние во Франции было таково, что католики и гугеноты не хотели договариваться между собой, и король, как некая такая посредническая фигура, проиграл в этой своей роли, он не смог их примирить. Должно было пройти 40 лет этих войн, чтобы Франция, поредевшая ровно на треть (примерно треть населения погибла во время Религиозных войн), примирилась сама с собой… Ну, это можно сравнить с нашей Смутой, они почти совпадали по времени; наша Смута случилась чуть позже, а суть приблизительно та же самая. И интервенция во Францию, и вооруженная борьба католиков и гугенотов, и, в общем, у короля не было столько ресурсов, чтобы их примирить. Мы даже точно знаем, сколько денег было у Генриха III в 1588 году: вот всё, чем он располагал – это 600 кг золота. Для сравнения: столько же имел в казне Михаил Федорович, когда взошел на трон в 1613 году. Бюджеты Русского государства и Франции были соотносимы. 600 кг золота – это ничто, это, можно сказать, казна совершенно пустая, голая.

…

Генрих III пытался всеми силами эту казну восполнить и активно помогал купеческим компаниям, которые торговали с дальними странами. Одним из ключевых направлений для него была Россия. Он всеми силами продвигал торговые миссии в Россию. И мы вот сейчас уже точно знаем, можно сказать погодно, что и в какой последовательности происходило. К сожалению, последующая Русская Смута это всё низвела почти на нет. И Франции уже в XVII веке пришлось заново открывать уже открытое. Но первым открывателем был, конечно, Генрих III.

…

Я уже говорил, что Генрих де Валуа стал первым выборным королём Польши. Когда закончилась польско-литовская династия Ягеллонов, то встал вопрос – кого из европейских царствующих домов можно пригласить на польский трон, и кто, скажем так, не помешает Польше, примет ее, но примет на определенных условиях. Поляки хотели сохранить свои исторические вольности и поэтому придумали так называемые артикулы, статьи, условия, на которых выбранный король согласится стать королем Польши и великим князем Литовским. Я хочу напомнить, что он занимал два трона, это были два разных государства под одной короной, но именно два разных государства, с двумя разными системами управления: Польша и Великое княжество Литовское. Корона Великого княжества суммировала еще массу титулов, потому что великий князь Литовский был одновременно великим князем Литовским, Русским и Прусским. То есть это часть России, еще наследие Киевской Руси, так называемая рутенская часть (часть Белоруссии и современной Украины) входила именно в Великое княжество Русское, которое там оставалось ещё когда-то, основой которого было королевство Русь, так называемая Западная Русь. И Генрих III в официальной титулатуре до конца его жизни, до 1589 года именовался: король Франции, король Польши, Великий князь Литовский, Русский, Прусский. Это официальная его титулатура. Соответственно, его жена, королева Луиза, которая умерла в 1601 году, будучи Великой княгиней Литовской и Русской, не только королевой Франции и Польши.

…

Польский трон выморочным оказался в 1572 году, причем, я так понимаю, разговоры об этом троне зашли года за два до того, как последний король из династии Ягеллонов Сигизмунд II Август скончался. И он уже понимал на тот момент, что у него не будет детей, и именно он обратил внимание поляков на французского принца. То есть переговоры начались, конечно, не спонтанно. Генрих де Валуа получил известие о том, что выбран королем Польши, будучи в лагере под Ла Рошелью, гугенотским городом, который осаждал не только кардинал де Ришелье в 1628 году – в 1573 его осаждала другая французская армия, армия короля Карла IX, во главе этой армии стоял Генрих де Валуа, тогда еще Генрих Анжуйский.

…

Одним из главных польских условий для короля было продолжение войны с Московским государством – то, чего Генрих не сделал и, более того, не собирался делать, как выяснилось. Сейчас мы готовим очередной том корреспонденции Ивана Грозного, и нам известна его переписка с Генрихом де Валуа. Генрих не собирался воевать с Иваном Грозным, более того, он собирался создать некую такую миротворческую зону на востоке Европы, зону свободной торговли на Балтике.

…

В частности, будучи даже королем Польши, он отстаивал интересы французских негоциантов, которые стремились в Нарву – это единственный русский порт на Балтике в XVI веке. Нарва была ключевым местом. Дело в том, что Нарва стала русской в результате Ливонской войны в 1558 году. И, конечно, сразу французские купцы обратили на это внимание: богатое Русское государство вдруг распахнулось, можно было не искать какие-то окольные пути, очень небезопасные, в том числе через Польшу, а можно было приплыть напрямую из Франции, допустим, их Дьеппа, из какого-нибудь северо-нормандского города – напрямую в Нарву.

Что русские ждали от французов в XVI веке? Конечно, они ждали товаров, которых не было в России. В частности, ценилась хорошая французская бумага. Как известно, Лицевой свод Ивана Грозного написан на французской бумаге. Это – одна из ключевых русских летописей XVI века, созданная на французской бумаге с французскими филигранями. Потом, русское делопроизводство в Москве было огромным, организованное в приказах, хорошо отлаженное, и, понятное дело, для него требовалось много бумаги. Поэтому бумага была едва ли не ключевым товаром, который французы привозили. Затем, русские нуждались, конечно, в новых технологиях. Помимо этого, французы контрабандой везли оружие. Во время Религиозных войн, как вы понимаете, во Франции было много оружия, в том числе, скажем так, оружия неучтенного. Конечно, датчане, шведы, поляки, Ганзейский союз всячески грабили французов, сжигали их корабли, в общем, не давали им добраться до Нарвы.

Теперь нам известен и первый французский купец, который добрался до Нарвы. Мы, собственно говоря, «раскопали» его историю только в этом году, и одно важное свидетельство как раз хранится у нас в архиве Н. П. Лихачева.

Итак, Генрих де Валуа отправился в Польшу осенью 1573 г. и вынужден был двигаться сухопутным путем, потому что датский король отказал ему в проходе кораблей через проливы в Дании. Да и морское путешествие было небезопасным. Генрих решил отправиться через Германию. И во Франкфурте к нему неожиданно на аудиенцию напросился человек по имени Дитрих Бадоэр. И вдруг выясняется, что этот самый Дитрих Бадоэр, – вроде как немецкое имя и почти что немецкая фамилия, оказался бывшим французским парижским купцом, которого во Франции звали Тьерри Бадуэром, и который оказался гугенотом и бежал накануне Варфоломеевской ночи из Парижа. Причем, бежал он при интересных обстоятельствах. Оказывается, в Париже он возглавлял огромную торговую компанию, которая торговала всем подряд. Но главное – это были драгоценные камни, изделия из драгоценных камней, предметы роскоши и заморские товары. Дело в том, что компания Тьерри Бадуэра вела дела с Португалией, а, соответственно, с Новым Светом, с Америкой; товары из Америки поступали через Португалию в Европу. У него были торговые фактории в Испании, в Германии, во Фландрии, Нидерландах. И он был первым, кто попал в Россию из французских купцов в 1561 году. То есть в 1558 году Нарва стала русской, а через три года первый французский корабль уже причалил к Нарве. И вот этот самый Тьерри Бадуэр, мало того, что он снарядил корабли в Россию, он еще и сам лично захотел приплыть и посмотреть, что такое Россия, и поторговать. Нам известно, что он привез как раз груз бумаги, а обратно отправился с грузом меха. Мех во Франции, русский особенно, очень ценился: многие отороченные мехом платья знатных дам или королей – это были меха из России, возможно, из этого самого корабля Тьерри Бадуэра.

Так вот, во Франкфурте Бадуэр нашел Генриха де Валуа, короля Польши, и предложил ему свои услуги. В том числе – свои знания о России, которые, как он надеялся, были бы полезны Генриху в Польше.

…

Когда я начал выяснять дальше, кто же он такой, как очутился во Франкфурте, оказалось, что, собственно говоря, он не француз. Он приехал во Францию где-то в 1540-х годах из Венеции и, скорее всего, был венецианцем; во всяком случае, в Италии его фамилия звучала как Бадовере. Но один из моих коллег сделал предположение, что, возможно, это был беженец с венецианского Кипра, то есть, возможно, он был греком, православным (может, поэтому во Франции он быстро принял гугенотскую веру, которая, как считалась, ближе по догматам к православию, чем католичество).

…

Как я упоминал, ход всему этому нашему историческому расследованию дал наш документ из коллекции Н.П. Лихачёва, хранящийся в архиве Санкт-Петербургского Института истории РАН. Итак, Бадуэр действительно был богатым парижским купцом, гугенотом, и ему помогла бежать в Германию Екатерина Медичи, и во Франкфурте он получил право на жительство и право ведения собственных торговых дел. Видимо, немецкие фактории у него сохранились и приносили доход. Он стал там Дитрихом вместо Тьерри, вместо Бадуэр на французский манер он стал Бадоэром на немецкий манер. Даже после потери французского имущества он был настолько богат, что опять ссудил деньгами уже Генриха де Валуа, который направлялся в Польшу.

…

Нам точно известно, что Тьерри Бадуэр, первый французский купец на русском берегу, снабдил Генриха деньгами, предоставив ему 40 тысяч ливров. Генрих их употребил не на войну, понятное дело.

…

Вообще, королевский статус означал работу, ремесло. В XVI веке короли воспринимали свою деятельность именно как работу во благо сословий, во благо народа. Три сословия во Франции – это духовенство, дворянство и третье сословие, как называли всех неблагородных. Но третье сословие было чрезвычайно дифференцировано. Тьерри Бадуэр, французский богатейший купец, один из самых богатых людей в Европе, французский Фуггер, можно сказать, тоже был представителем третьего сословия и был очень доволен своим положением, но хотел большего.

…

Кстати, я выяснил, как сложилась судьба его детей. Сам Бадуэр умер в Германии в 1581 году. Видимо, денег своих он не получил обратно ни от предыдущих королей, ни от Генриха де Валуа. Так, он жаловался в одном из писем в 1577 году своему агенту в Англии, что одолженных средств, к сожалению, не вернуть, поскольку французские короли долги свои выплачивать не собираются. Нам действительно неизвестно, были ли они впоследствии выплачены. Но дети Бадуэра были неплохо устроены. Как минимум, у него было два сына: один продолжил его дело как торговец в Германии, а второго, уже новый король, Генрих Наваррский, Генрих IV Бурбон, взял к себе в личные секретари.  Жак Бадуэр сначала числится как личный королевский секретарь, а впоследствии его возвели во дворянство и начали использовать как дипломата в Германии и в итальянских государствах. Там он познакомился, кстати, с Галилео Галилеем и был одним из его покровителей, став сопричастным к изобретению телескопа. Сохранилась и его переписка с Галилео Галилеем. Вот такие исторические пересечения.

Полностью слушайте в АУДИО.

См. также: