Американский священник на русском Соборе. Дневники революционных лет

Программа Марины Лобановой

«Книжное обозрение»

Гость: Александр Игоревич Мраморнов, историк, руководитель издательства «Спасское дело»

Тема: дневники протоиерея Леонида Туркевича

Эфир: 23 февраля 2025 г.

АУДИО

Издательство «Спасское дело» издало дневники протоиерея Леонида Туркевича за 1917-1918 годы – период, когда он принимает участие в историческом Священном Соборе Православной Российской Церкви, восстановившем патриаршество и завершившем Синодальный период в истории Русской Церкви. Автор дневников ездит по России, встречается с людьми, обсуждает с ними разные темы. Всё это – в революционном 1917 году. Ведет практически стенографические записи на заседаниях в ходе работы Всероссийского Поместного Собора. То есть записывает в дневник самые разные слышанные и виденные сюжеты почти дословно.

Например, такая запись от 23 октября (5 ноября) сделана в Москве: «…с вечера, в беседе за ужином происходил обмен мыслей по поводу происходящих событий. Один из прибывших мирян (бывший в полиции некогда, арестованный, но потом выпущенный как не имеющий на себе вины), рассказывал о поездке своей в Оптину пустынь для того, чтобы получить совета старцев: Нектария и другого (имя я позабыл, как будто Леонид), куда ему поступить. Оживленный рассказ этого человека прекрасно изобразил прозорливость старцев, а вместе загадочность их советов. Оба в один голос советовали «обождать» и не идти на частную службу, ибо еще «не пора»… Перешли на почву мистики и, между прочим, сообщено было о некоей девушке, бывшей в Оптиной по случаю болезни и здесь получившей от старцев предупреждение, что, хотя она и выздоровеет, но будет крепко спать. По приезде в Киев, где ее родители проживают, девушка, действительно, выздоровела, но потом, на первой седмице Великого поста уснула и спала до страстного четверга. Пробудилась она только однажды, покушала немного и вновь уснула. После этого необычайного сна означенная девушка сообщала удивительные сны, какие она во сне видела. Сообщение это запретил ей разглашать ее духовник – местный священник. Однако кое-что она рассказала еще до этого запрещения. Именно, что будто бы возьмут верх в России большевики и даже поставят царем какого-то «мужика»… о. Алексий остановился и долго не хотел продолжать разговора. Только наши настойчивые просьбы заставили его закончить рассказ. Конец же его сообщения таков… царя Николая… убьют…»

А 26 октября (8 ноября) священник записал в дневнике: «Это был хороший вечер. У меня составилось такое настроение, что если судил Господь мне здесь быть, то – буде продолжится и надалее Собор, я вступлю с предложением в Собор относительно канонизации священномученика Макария и схимонаха старца Германа, а также алеута, пострадавшего в Сан-Франциско от иезуитов».

Описывает живые картины, в каких общественно-политических обстоятельствах работал Собор: «Автомобили и грузовики пролетают по Садовой. Кареты Красного креста; солдаты с винтовками, торчащими в разные стороны; хвосты у самих домов; безлюдье на улицах. Канонада из больших орудий… Пробираемся, однако, на общее заседание Собора в Соборной палате».

Записывает и серьезное, и забавное, как, например, шутки на Соборе перед самим событием избрания патриарха: «Епископ Димитрий говорил, что церковная история делится на периоды: век апостольский, век мужей апостольских, век Соборов, патриаршеский, синодальный, а затем настанет век баллотировки и… шаров». Или по дороге обратно в Америку: «Сегодня пост. Вспоминаю своих. Купил 2 книжки – Зайцева «Грех» и Новикова «Во имя Господне». И еще «Националистов в III-й думе». Последняя стоит 25 копеек, а в ней до 400 страниц. Дешево ценятся националисты России…».

Интересная часть дневника – путешествия священника в революционное время.

16 (29) декабря 1917 г. Киев. Шепетовка. «…я двинулся на вокзал. На перроне стоял поезд на Казатин. Я в него и вошел, чтобы не терять ни времени с поездкой в г. Борисполь… Влез в вагон чрез окно, ибо хода чрез дверь не было. Чрез уборную пробрался в коридор, где и стоял все утро до прихода поезда в Казатин. Натолпилось народу полным полно… Один железнодорожник вел беседу в колене коридора с «товарищами», упрекал их за симпатии к насилию, грабежу и беспорядкам. Женщина – местная уроженка – бранила их же за препятствия, чинимые украинцам, стремящимся водворить порядок хотя бы в своем крае… Я молчал всю дорогу».

11 (24) января 1918 г. Острог, Волынская губерния. «Дни стали проходить за днями в семейной обстановке. По утрам вставалось в 8… Молились всей семьею Богу, пили чай… в часа 3 давался уже обед. Вечером в часов 6 пили чай, а в 9 закусывали немного и все, помолясь Богу, ложились спать. Мой день распределялся несколько особо. По уходе из дому всех утром я читал по-английски учебник, затем переводил на малорусский язык уроки по Закону Божию Ольдема… В промежутках я давал уроки по Закону Божию, русскому языку и арифметике … помогал обучаться по географии, всеобщей истории, французскому языку…

…была Антонина Андреевна … она рассказывала, как у них, т.е. у нее и о. Клавдия, сделали реквизицию «товарищи». Пришли 11 человек, приставили к лицу револьвер и потребовали выдачи всего, что имеется ценного в доме. Антонина Андреевна, отведши рукою руку командовавшего, сказала: «Что вы, 11 человек, напали на безоружных 2-х человек. Вот все перед вами: что хотите, то и берите». – И они все растаскали: самовары, часы, картины, рясы, сапоги… Словом, все… Из книг только взяли одну, очевидно для приличия…»

«Отслужил службу. Народа много. Настроение очень повышенное… Говорил на тему о преступности подрывать честь и славу русского народа и того места, где некогда православие цвело, где напечатана 1-ая славянская Библия на Руси, где могли строить такие великолепные храмы, как этот соборный… Остро выступил против самосуда, какой имел место на днях. Поймали виновников убийства целой семьи – старика, старухи и девочки. Поймали 3-х человек и водили их по городу два дня, пока не убили вчера. Я вспоминал заповеди Божии и призывал к покаянию даже простых зрителей этого самосуда…»

24 февраля 1918 г. Аксаково. «Постепенно знакомлюсь со своими спутниками. Любопытны простодушные рассказы то о бегстве, то о столкновении с красногвардейцами, то о содружестве матросов, то о положении крестьянства на местах. Дальше никакой войны никто не желает. «Россию продали» – таково заключение по поводу условий мира. Мой сосед чрез человека высказывает трезвые суждения, что Англия и Америка не сдадут Германии ни в чем и таки разобьют ее: они сильнее Германии своею техникою. Он артиллерист легкой полевой артиллерии из-под Могилева. В углу идут дебаты по поводу Учредительного собрания. Выходцы из простого крестьянства смысла за ним не признают. Упрекают, почему за 8 месяцев Временное правительство его не собрало… В другом углу речи – против мощей, попов, даже против крещения».

Приводятся в книге и стихи, которые писал протоиерей Леонид в своей поездке. Например, стихотворение на восстановление патриаршества на Соборе 1917-1918 гг.:

В годину скорби и печали,

Когда теснил Отчизну враг,

А страсти внутрь страны пылали,

Был поднят Церковью, как флаг,

Заветный древний православный

От Цареграда взятый крик:

«Пусть патриарх в нас будет! Славный

Мы уготовим Богу лик!..»

Смятенья Божьему народу

Пусть не несет противник злой;

Пусть высшую в Христе свободу

Избранник утвердит святой!

Протоиерей Леонид Иеронимович Туркевич перед своей поездкой 1917 года в Россию и участия в работе Священного Собора Православной Российской Церкви (от Северо-Американской епархии) занимал должность настоятеля кафедрального Свято-Николаевского собора в Нью-Йорке. В Америку же он приехал в 1906 году. Под началом святителя Тихона (Беллавина), который в 1898-1907 гг. возглавлял православную епархию-миссию в США, отцу Леониду была поручена организация Северо-Американской духовной семинарии, по ходатайству архиепископа Тихона он же был назначен первым ее ректором.

После года, проведенного в России, он возвратился в США, где в условиях послереволюционного прекращения финансирования русской православной миссии активно внедрял в церковную жизнь решения Поместного Собора 1917-1918 гг.

После смерти жены он продолжал воспитывать пятерых детей, а когда они выросли –  принял монашество с именем Леонтий. Был епископом Чикагским и Миннеаполисским. В 1950 г. на Всеамериканском Соборе он был избран архиепископом Нью-Йоркским, митрополитом всея Америки и Канады. Скончался в 1965 г.

См. также: