«Если мы поверим в то, что мир хорош, или даже просто послушаем его»

Программа Марины Михайловой

«Жили-были дети»

О рассказе Рэя Брэдбери «Они были смуглыми и золотоглазыми»

АУДИО + ТЕКСТ

 

М.Михайлова:

Здравствуйте, дорогие радиослушатели!

С вами радио «Град Петров», и сегодня с нами в студии Даша, Аня и Ольга Антипова, редактор нашей программы. Здравствуйте!

 

Все: Здравствуйте!

 

М.Михайлова:

Собственно, Оля, Вы и посоветовали нам поразмышлять о рассказе Рэя Брэдбери, который называется «Они были смуглыми и золотоглазыми». Это очень короткий рассказ, но мы его читать в эфире все равно не будем, потому что мы постараемся так заинтриговать наших слушателей, чтобы они сейчас, сразу после передачи побежали в библиотеку, к компьютеру или к своей книжной полке – открыли этот рассказ и прочли.

Но первый мой вопрос будет вот какой: почему Вы, Ольга, выбрали именно этот рассказ для обсуждения? Что Вам кажется в нем интересным и поучительным?

 

О.Антипова:

Я думаю, что я выбрала его для нашей передачи потому, что мне самой он очень нравился примерно в таком возрасте, в котором находятся наши дорогие радиослушатели и те девочки, которые сегодня вместе с нами в нашей студии. Я помню, насколько большое впечатление этот рассказ на меня тогда произвел. И прежде всего, мне кажется, это рассказ о том, что такое внутренняя самоидентичность человека. На самом деле, там довольно много тем – отношения между детьми и родителями, что такое родина и что такое чувство родины, патриотизм. Я думаю, что это в наше время тоже очень актуальные темы, потому что эти темы актуальны в любые времена, потому что без этого невозможно стать настоящим человеком. Но вот как понимать это довольно сложное явления – патриотизм? Как к нему относиться, и что мы иногда понимаем под этим словом? Вот мне кажется, что в этом неплохо бы разобраться – и с помощью этого рассказа.

 

Прежде всего, мне кажется, это рассказ о том, что такое внутренняя самоидентичность человека.

 

М.Михайлова:

Девочки, а вы прочли рассказ? И как он вам показался?

 

Даша:

Мне показался он очень интересным. Но я выделила в нем немножечко другое для себя, а именно то, что на человека очень легко влиять, и что человек постоянно меняется. И даже если он замечает это изменение, он не всегда может ему противостоять.

 

М.Михайлова:

Да, тоже интересные темы для обсуждения. А ты, Аня, что вычитала из этого рассказа?

 

На человека очень легко влиять, и что человек постоянно меняется. И даже если он замечает это изменение, он не всегда может ему противостоять.

 

Аня:

Мне показалось, что этот рассказ о любви к Земле, к природе Земли. Там был момент, когда главный герой узнал, что не сможет вернуться обратно на Землю с Марса. И он испугался за себя, за то, что с ним будет, что он будет есть и прочее. И я сразу подумала, что вот, он никогда не сможет вернуться на Землю, никогда не сможет взаимодействовать с природой Земли, с этой планетой – а его почему-то заботило несколько другое. И я выделила для себя именно разницу, это разные миры.

 

М.Михайлова:

Давайте мы обозначим некоторые моменты в этом рассказе. Перескажем все-таки содержание – в двух словах, но на самом деле, конечно, рассказик этот нужно читать. Он короткий, но он какой-то очень наполненный и красивый, я бы сказала – потому что это тоже признак хорошей, высокой литературы, когда на нескольких страницах выстраивается целый мир, и такое ощущение, что ты как будто видел все эти каналы, эту зеленую звезду в небе, стройных, золотоглазых, смуглых людей и так далее. Я вам только прочитаю первую страничку рассказа:

 

Ракета остывала, обдуваемая ветром с лугов. Щелкнула и распахнулась дверца. Из люка выступили мужчина, женщина и трое детей. Другие пассажиры уже уходили, перешептываясь, по марсианскому лугу, и этот человек остался один со своей семьей.

Волосы его трепетали на ветру, каждая клеточка в теле напряглась, чувство было такое, словно он очутился под колпаком, откуда выкачивают воздух. Жена стояла на шаг впереди, и ему казалось — сейчас она улетит, рассеется как дым. И детей — пушинки одуванчика — вот-вот разнесет ветрами во все концы Марса.

Дети подняли головы и посмотрели на него — так смотрят люди на солнце, чтоб определить, что за пора настала в их жизни. Лицо его застыло.

— Что-нибудь не так? — спросила жена.

— Идем назад в ракету.

— Ты хочешь вернуться на Землю?

— Да. Слушай!

Дул ветер, будто хотел развеять их в пыль. Кажется, еще миг — и воздух Марса высосет его душу, как высасывают мозг из кости. Он словно погрузился в какой-то химический состав, в котором растворяется разум и сгорает прошлое.

Они смотрели на невысокие марсианские горы, придавленные тяжестью тысячелетий. Смотрели на древние города, затерянные в лугах, будто хрупкие детские косточки, раскиданные в зыбких озерах трав.

— Выше голову, Гарри,- сказала жена.- Отступать поздно. Мы пролетели шестьдесят с лишком миллионов миль.

Светловолосые дети громко закричали, словно бросая вызов высокому марсианскому небу. Но отклика не было, только быстрый ветер свистел в жесткой траве.

Похолодевшими руками человек подхватил чемоданы.

— Пошли.

Он сказал это так, как будто стоял на берегу — и надо было войти в море и утонуть. Они вступили в город.

 

Вот это начало рассказа, и мы видим человека на другой планете. Причем у него есть совершенно отчетливое ощущение, что он оказался во враждебной среде – «как будто воздух выкачивают из-под колпака». Руины древних городов были похожи на детские косточки, раскиданные среди травы и так далее. То есть зловещий мир окружает человека, и мы начинаем тогда понимать с самого начала, что это рассказ не только про приключения землян на Марсе. А это рассказ вообще может быть прочитан как история наших отношений с миром, потому что мы много раз в жизни оказываемся на другой планете. Когда мы приходим в детский сад – вот маленький ребенок, который был всегда дома, там были мама, бабушка, собака, родные чашки и ложки. И вдруг в один прекрасный день его приводят куда-то и оставляют. И говорят: «ты теперь здесь поживи». Для маленького ребенка эти шесть часов – это огромный срок. И так теперь будет каждый день – помните этот момент в своей жизни, у кого он был? И когда мы приходим в школу, в новый коллектив, когда человек женится или выходит замуж – мы оказываемся на другой планете. Ты был один, все было тихо, спокойно, как хотел, так и строил свою жизнь. Но теперь все время кто-то будет рядом с тобой, нужно будет смотреть на него и как-то считаться с ним. Да любая важная в жизни вещь – переезд, поступление в какой-то новый коллектив. Или вот еще: ты был здоровый, а потом – заболел, и ты уже на другой планете. И тебе нужно все время строить свою жизнь заново.

И вот, мне кажется, что первая реакция на эту другую планету именно такова, как в этом рассказе: я не хочу здесь находиться, здесь все против меня. Это такой страх.

 

Когда мы приходим в школу, в новый коллектив, когда человек женится или выходит замуж – мы оказываемся на другой планете.

 

Но дальше этот человек, его зовут Гарри Битеринг, со своей семьей начинает там жить, и вдруг в один прекрасный день обнаруживается, что связь с Землей потеряна, что больше не будет ракет, которые каждый день привозят газеты, продукты, еще что-то важное. Но не только это плохо. Плохо еще и то, что он чувствует какие-то изменения и в близких людях, и в себе самом. Это ему страшно не нравится. И поэтому он начинает строить ракету – для того, чтобы все-таки иметь возможность вернуться на Землю когда-нибудь. И вот такой момент поворотный есть в этом рассказе – это момент, когда он вдруг произносит марсианское слово, слово на чужом языке.

 

Лежа в постели, Битеринг чувствовал, как внутри шевелится каждая косточка, и плавится, точно золото в тигле, и меняет форму. Рядом лежала жена, смуглая от долгих солнечных дней. Вот она спит, смуглая и золотоглазая, солнце опалило ее чуть не дочерна, и дети спят в своих постелях, точно отлитые из металла, и тоскливый ветер, ветер перемен, воет в саду, в ветвях бывших персиковых деревьев и в лиловой траве, и стряхивает лепестки зеленых роз.

Страх ничем не уймешь. Он берет за горло, сжимает сердце. Холодный пот проступает на лбу, на дрожащих ладонях.

На востоке взошла зеленая звезда.

Незнакомое слово слетело с губ Битеринга.

— Йоррт,- повторил он.- Йоррт. Марсианское слово. Но он ведь не знает языка марсиан!

Среди ночи он поднялся и пошел звонить Симпсону, археологу.

— Послушай, Симпсон, что значит «Йоррт»?

— Да это старинное марсианское название нашей Земли. А что?

— Так, ничего.

Телефонная трубка выскользнула у него из рук.

— Алло, алло, алло! — повторяла трубка. Алло, Битеринг! Гарри! Ты слушаешь?

А он сидел и неотрывно смотрел на зеленую звезду.

 

И дальше они попадают в древний марсианский город, а там остались мраморные виллы среди чистой воды, среди этой странной лиловой травы. Они приходят туда для того, чтобы немножко отдохнуть. И вдруг решают переселиться туда на лето. Лето проходит, и жена говорит ему: «Ну что, возвращаемся в город?» И Гарри говорит: «В город мы не вернемся. Или, может быть, вернемся через годик. Или через два. А пока пойдем-ка лучше купаться».

 

Рука об руку они пошли к бассейну, тихо ступая по дорожке, которую омывала прозрачная ключевая вода.

 

А дальше, через несколько лет, прилетает ракета с Земли. И когда эта ракета открывается, радостные земляне кричат: «Мы наконец-то прибыли к вам! Ура!» И тут они видят, что город пуст, что никого нет. А где-то неподалеку они нашли марсианское поселение, где жили смуглые золотоглазые люди – очень миролюбивые, очень спокойные.

И тут эта история повторяется по второму кругу. В ракете было два офицера-космонавта. И капитан – очень деловой, говорит, что мы сейчас тут все быстренько переименуем, назовем этот канал в честь Вашингтона, а этот – в честь Франклина. Ровно то же самое делали когда-то и предыдущие прибывшие сюда земляне – фантазии у них особенно нет, и все называлось в честь великих президентов. И вдруг капитан чувствует, что лейтенант его не слушает. Он смотрит куда-то вдаль, он видит холмы, он видит голубой воздух, который колышится над холмами, струящуюся воду каналов, какие-то удивительные горы, он слышит, как шумит ветер. Капитан говорит: «Лейтенант, Вы меня слушаете?» И на этом заканчивается рассказ.

То есть мы понимаем, что в каком-то смысле это второе поколение прилетевших может ожидать та же самая судьба. И как мы можем оценить то, что произошло с этими людьми?

Даша сказала о том, что это рассказ о таком всасывающем воздействии среды на человека. Что человек претерпевает действие разных сил и меняется.

 

…мы сейчас тут все быстренько переименуем, назовем этот канал в честь Вашингтона, а этот – в честь Франклина. Ровно то же самое делали когда-то и предыдущие прибывшие сюда земляне – фантазии у них особенно нет, и все называлось в честь великих президентов.

 

Даша:

Да, и человек может даже сам не замечать, как он постепенно меняется.

 

М.Михайлова:

Аня тоже сказала замечательную вещь о том, как странно, что эти люди потеряли верность Земле. Забыли родину свою…

 

Аня:

Да, но родину можно по-разному понимать…

 

Это рассказ о таком всасывающем воздействии среды на человека, человек претерпевает действие разных сил и меняется.

 

М.Михайлова:

Давайте подумаем, что же все-таки с ними случилось, и что означает и для автора рассказа, и для героев вот это изменение, произошедшее с ними? Что же с ними произошло, как вам кажется?

 

Аня:

Они подстроились под планету. Они прилетают на новую планету, на которой какие-то свои правила. И в конце концов эта планета, как, можно сказать, некое высшее существо, их меняет под себя. И для некоторых это может быть незаметно, а кто-то замечает и пытается сопротивляться. Но все равно оказывается, что планета сильнее, чем человек. И она побеждает – несмотря на то, что у нее нет разума. Она просто как пожирающее существо, она как бы паразитирует, и съедает их организм, мозг и изменяет их до конца. Они уже не вернутся в обратное состояние.

 

Даша:

А мне кажется, что это, наоборот, скорее положительный момент, что они интегрировались в среду, а не жили как чужие. Они бы просто не смогли существовать в том состоянии сознания, которое у них было после перелета с Земли. Либо им нужно было бы вернуться на Землю – что бы они и сделали, если бы, скажем, эти изменения происходили медленнее. Они бы успели построить ракету (правда, где бы они взяли топливо, я не очень понимаю), но допустим, если бы они вернулись на Землю, то все было бы хорошо. Но они не вернулись на Землю, поэтому они должны были все-таки подстроиться под другие условия. Иначе у них не было бы возможности существовать.

 

М.Михайлова:

Оля, а Вы как скажете?

 

О.Антипова:

Первый вопрос: а почему бы они не могли существовать иначе? Это не очевидно из рассказа, что обязательно человек, который прилетает на другую планету, не может там существовать как человек. Мне кажется, это была такая распространенная, да и сейчас не оставленная некоторыми западными учеными идея, что нужно осваивать космос, что человечество шагнет дальше нашей планеты. Вот мы сейчас найдем для себя подходящие новые миры, на которых есть масса полезных ископаемых, которые на Земле уже могут закончиться; чистый воздух, потому что на Земле мы его уже испортили. И мы поедем дальше, и мы понесем свою цивилизацию, свою культуру по всей Вселенной. Будем там находить новый, удобный для нас мир и пользоваться им, пользоваться так, как нам удобно.

И вот этот рассказ совершенно о другом. О том, что даже если ты будешь просто пользоваться, ты потеряешь что-то, собственно, самое важное – ты себя потеряешь. Ты потеряешь свою память, свою культуру потеряешь, даже свое тело в чем-то потеряешь – как здесь это показано.

 

Это не очевидно из рассказа, что обязательно человек, который прилетает на другую планету, не может там существовать как человек.

 

М.Михайлова:

Вам кажется, что они потеряли?

 

О.Антипова:

Да, мне кажется, что потеряли то, что у них было. И получается, что распространяясь по этому космосу, по этим планетам такой великий, такой сильный человек, хозяин своей судьбы, оказывается совершенно не хозяином себе в этой ситуации. Наоборот, с ним происходят изменения против его воли. Ведь герой же не хочет меняться.

Мало того – он боится меняться. Он как человек, видимо, чуткий, внимательный к себе, он чувствует, что что-то происходит, и это что-то его очень пугает. Он не может этому сопротивляться, и это изменение происходит исподволь и касается чего-то очень важного. Кстати, дети изменяются быстрее, и раньше, и как-то легче всего. И они первые начинают говорить по-марсиански очень активно, требуют, чтобы их называли новыми марсианскими именами, они опережают своих родителей. Они скорее подвергаются этим изменениям.

 

Даша:

Мне показалось, что это больше как – в чужой монастырь со своим уставом не суйся. Если ты живешь на другой планете. Я даже не воспринимала это как другую планету – это аналогия с другим государством. И это про нашу Землю, по большому счету. Если ты переезжаешь в другое место по своей воле и там остаешься, то ты уж, пожалуйста, принимай условия, которые там есть. То есть, приезжая, там, в Англию, говорить по-русски с англичанином – это как-то странно. Все равно не поймут. И здесь, мне кажется, то же  самое. Нужно понимать и уважать чужую культуру, в которую ты попал.

 

М.Михайлова:

Я бы еще отметила то, что жители Земли в этом рассказе представлены как такие довольно банальные персонажи. Вот и эта идея – все на свете назвать именами своих президентов. Как бы утвердить великую американскую родину свою – где угодно, хоть бы даже и на Марсе. А потом и этот капитан, который в конце рассказа прилетает, он тоже говорит: «У нас столько дел, лейтенант! Нужно строить новые поселки, искать полезные ископаемые, заложить шахты, взять образцы для бактериологических исследований, составить карты!» «Капитан бубнил и бубнил». И вот этот лейтенант, который, с одной стороны, слушает все это «бу-бу-бу» про то, что «мы сейчас должны быстренько устроить свою цивилизацию», а, с другой стороны, неотрывно смотрит на марсианские холмы… Причем у Бредбери, если мы вспомним другие его рассказы, даже ту же повесть «431 градус по Фаренгейту», то мы увидим, что у него был довольно критическое отношение к тому способу развития американской цивилизации, который он наблюдал. Он понимал, что это, во-первых, насилие над человеком, а, во-вторых, это насилие над природой. Это такое двойное насилие, очень мощное.

И вот эти люди, которые прилетают на Марс, что они хотят? Собственно говоря, у них нет фантазии. Они хотят всю ту же Америку, всю ту же грязь и нещадную эксплуатацию человека человеком и природы тем же человеком насадить еще и здесь. Там уже все перепортили и все ресурсы исчерпали, так давайте мы теперь здесь это сделаем. Но вдруг получается, что этот загадочный мир, в который они прилетают, он оказывается мудрее и сложнее, и сильнее их. Ведь этот Марс с ними не делает ничего ужасного. Там никто не заставляет их меняться. Но когда они смотрят на эти горы, на эти реки, на эти растения, когда они дышат этим воздухом, плавают в этой воде, они как бы вступают в поток другой жизни. И эта жизнь, как мне кажется, их меняет.

И тут есть еще такая тема, которая не только для этого рассказа, но и в принципе важна. Вот я живу внутри мира, очень сложного. Как мне в нем жить? Одни люди, какие-нибудь мудрецы восточные говорят, что жить надо так, как падает осенний лист с дерева – без насилия, без сопротивления, и ничего в этом мире не портить, ничего не разрушать. Другой человек скажет: нет, зачем же? Нужно все разрушить до основания, а потом построить новый мир.

И это какой-то удивительный рассказ – ведь они же стали счастливыми! Они гармоничные, красивые, нежные. Там девочка занимается тем, что изготавливает какой-то ковер, мальчики играют на флейтах, вода журчит в каналах, солнце золотое… Чем плоха эта жизнь? Что же – лучше эту ржавую ракету доделывать?

 

Вот я живу внутри мира, очень сложного. Как мне в нем жить?

 

Даша:

Вот Вы сказали, что одни люди считают, что нужно без насилия жить, а другие – что нужно все портить. Но не все считают, что нужно все портить. Люди не готовы отказаться просто от банального комфорта – просто не использовать так много воды, выключать ненужный свет, когда уходишь. Просто они не готовы от этого отказаться, и действительно, мало кто думает об этом. А вредить, портить специально? Я просто не знаю таких людей.

 

М.Михайлова:

Видишь ли, здесь главное вот что: кто я в мире? Я хозяин, который может поесть – и выкинуть мусор на обочину. И людям много раз говорят и говорят: убери за собой. Но они все равно это делают. Почему так? Потому что им кажется, что он такой господин, он попил, поел, разбросал все, замусорил – а кто-нибудь потом придет и уберет. Или даже не уберет – тогда мы в следующий раз найдем другое место и там будем мусорить. То есть человек не чувствует себя в этом мире приглашенным. Ему кажется, что он здесь единственное живое существо. Вот он прошел – и дальше пусть и трава не растет.

Либо же мы все-таки понимаем, что все это – не наше. И вода, и земля, и другой человек – это не средство, чтобы мне достигать своих целей. В них есть какая-то свобода. И либо я это уважаю, либо нет.

 

Вредить, портить специально? Я просто не знаю таких людей.

 

Даша:

Мне кажется, что, наоборот, должно быть ощущение, что все это – мое. Потому что то, что «мое», это то, о чем я и заботиться буду больше. И чем больше ты ассоциируешь себя с этим миром, тем больше ты ему любви и уважения отдаешь.

 

М.Михайлова:

Возможно. Но когда речь идет о друге или о любимом человеке, я не могу сказать, что это «мое». Они же совершенно самостоятельны, хочет – придет, а хочет – не придет…  Это просто дар, который можно получить, а присвоить его невозможно.

 

О.Антипова:

Просто есть «мое» как у хозяина, как у доброго пастыря. А есть «мое» как у захватчика, наемника, который пользуется этим. Это два разных «мое»… И можно по-разному к этому своему «имению» относиться в этом смысле.

Вы знаете, у меня от этого рассказа было с самого начала такое двойственное ощущение. С одной стороны, он, действительно, очень красивый. Даже само название невероятно красивое…

 

М.Михайлова:

Да, кто же не хочет быть смуглым и золотоглазым?

 

О.Антипова:

Да, и эта вилла, с мраморным бассейном, и этот ковер, и этот язык какой-то удивительный, ведь эти марсианские слова выглядят такими симпатичными, не выглядят какими-то грубыми или зловещими. То есть это, действительно, такая золотая марсианская сказка и естественная, органичная марсианская жизнь.

Но, с другой стороны, за всем этим у меня лично по прочтению этого рассказа остается, как бы в наследство от этого главного героя, который уже сам перестал обо всем тревожиться, вот этот его жуткий страх и эта потеря. Даже больше от того, что он сам перестал ее таковой ощущать. Теперь, когда он смотрит на эту зеленую звезду, она ему уже ничего, кроме слова «Йоррт» не говорит. Это просто другая планета, а ведь когда-то это была их родина, их культура, их прошлое. И этого совсем уже ничего нет. И они этого уже не помнят. Это для них вообще уже не важно, как будто ничего и не было.

 

М.Михайлова:

«Не ходите дети в Африку гулять…» Тогда сиди на Земле, возделывай ее и люби.

Просто мне кажется, что эта граница двух миров очень важна. На Земле живут земляне. Но если ты хочешь приехать на Марс и там устроить еще одну Землю…

 

Аня:

Мне кажется, что дело в том, что они несколько раз упоминали о том, что на Земле стало опасно, и они уехали на Марс вынужденно. Получается, что они прибыли на новую планету, и у них не было варианта лететь назад. Это была вынужденная мера для выживания.

 

М.Михайлова:

Это была своего рода эмиграция…

 

Аня:

Да, и это была эмиграция в неизвестное место. И они прибыли на эту планету, как мне показалось, как своего рода захватчики. Они хотели стать хозяевами этой планеты. Они хотели выращивать там то, к чему они привыкли.

 

М.Михайлова:

Да, и свои имена дать всему на свете. Они даже не хотели знать, как это раньше называлось, помнить об этом.

 

Аня:

Да, они не хотели это принимать. И получилось так, что как будто напали на эту планету. А она, защищаясь, изменила их. Ведь они так изменились, что потеряли себя. Они перестали называть себя своими именами, помнить о своем прошлом. В какой-то момент они говорят о самих же себе как о каких-то пришельцах. То есть «кто-то сюда прилетел как пришелец». И они уже не понимают, что это они же и были.

 

Они хотели стать хозяевами этой планеты. И дать свои имена всему на свете. Они даже не хотели знать, как это раньше называлось, помнить об этом.

 

М.Михайлова:

Хорошо, но вот смотрите: эти люди, семья – мужчина, женщина и трое детей. Они связаны любовью. Собственно говоря, когда они покидали Землю, то, по-видимому, главный мотив был такой, по крайней мере, для родителей: сохранить детей. Как-то сделать так, чтобы дети не пострадали от этой войны, от этого насилия, от этого безобразия. Они же остались вместе, они любят друг друга, они друг дружку держат за руку. Они вместе ходят по всем этим марсианским дорожкам среди всяческой странной, но все же большой красоты.

А что они потеряли? Они потеряли какую-то цивилизационную форму, к которой они привыкли. А вместо этого они получили другой мир и другую жизнь.

Знаете, мне кажется, что этот рассказ тем и хорош, что мы видим, что его можно и так, и так, и так прочитать. И каждый из нас услышит в нем свое. И мы все будем правы. Потому что Брэдбери специально пишет такую открытую форму и не говорит нам: «дорогие дети и взрослые, этот рассказ написан про то-то и се-то». Тут нет никакой «специальной» морали.

Но мне кажется, что в этом рассказе есть какая-то тема про доверие к миру. Когда они выходят из ракеты, им кажется, что они окружены враждебной, какой-то агрессивной, страшной средой. Но если ты присмотришься к этому немножко, то ты увидишь прозрачные реки, и синие горы, и золотой воздух. То есть, мне кажется, что здесь есть такой момент, такая тема – почему и дети раньше вживаются во все это: доверие к этому миру.

Мы, конечно, можем смотреть на реальность как на монструозную машину, которая только и ждет, чтобы нас как-то расплющить и уничтожить. Но если мы поверим в то, что мир хорош, или даже просто послушаем его… Ведь этот самый Гарри Битеринг как-то особенно не собирался любить Марс, и вдруг получилось так, что он в нем оказался дома. То есть, важно доверять и доверяться жизни.

 

Даша:

Да, и ему интересно, как назывались раньше эти горы…

 

М.Михайлова:

Да, какое-то базовое уважение было у него к этому миру. Согласна, это важная вещь.

 

Аня:

Получается, что они добровольно – или полу-добровольно – поменяли старый мир, старую свою жизнь на новую. И она началась полностью с чистого листа, то есть у них не осталось даже прошлого. Это такое состояние, что они потеряли все, что у них было. Они начали заново отношения, просто ощущения. Любое понятие у них изменилось.

 

М.Михайлова:

У них осталась любовь. Как апостол Павел говорит: «Все прекращается. Только любовь не перестает». Вот они так вместе, и родители, и дети. И они так вместе держатся. А жизнь – да, другая.

 

Даша:

А если главное осталось, то все остальное – приложится.

 

М.Михайлова:

Но в любом случае мы не можем ставить никакие точки, но мы ставим много вопросительных знаков. Потому что это, действительно, рассказ коротенький, но очень подходящий, например, для семейного чтения. Вот нас здесь четверо, и мы все прочитали этот рассказ по-разному, и что-то свое каждый из нас отметил. Поэтому мы очень рекомендуем нашим слушателям почитать этот рассказ дома. Времени займет немного, а вот удовольствие получите большое.

 

Я хочу поблагодарить вас, дорогие коллеги, за участие в этом разговоре. И особое спасибо Вам, Оля, за то, что Вы придумали такую хорошую тему и такой прекрасный вспомнили рассказ.