Есть ли причины у одиночества?

 

Программа Людмилы Зотовой

«Семья»

Гость: психотерапевт Альфред Александрович Щеголев

Тема: одиночество

часть 1    часть 2

АУДИО + ТЕКСТ

 

Продолжаем разговор об одиночестве с врачом-психотерапевтом, доцентом Восточноевропейского института психоанализа, практикующим психологом Альфредом Александровичем Щеголевым. Вы говорили о необходимости ограничения в общении с техникой, с компьютером. Что имеется в виду? Каждый человек должен понаблюдать за собой и за своими детьми?

 

Общение должно быть значимым, прежде всего. Ведь первое общение, которое запечатлевает человек в подсознании – общение с матерью, понимание, что мама его любит, в чем эта любовь проявляется, как она его обнимает, как с ним разговаривает, как они вместе ходят, общаются.

Дальше – семья, забота отца. Совсем хорошо, если в семье не один ребенок. Образ общения, которое ребенок первично получает в семье, он потом, став взрослым человеком, проецирует на окружающий социум. Если он в семье получил чувство братства (потому что были братья и сестры), потом у него к окружающим людям тоже будут братские отношения. А если он рос одиночкой, жестким эгоцентристом, все ему приносили на «блюдечке с голубой каемочкой», все было для него, только бы он не волновался, не плакал, тогда мы получаем нередко совершенно чудовищную психику.

 

А его «братьями» в детстве были при этом компьютер и телевизор.

 

Да. Хорошо, если у него как-то там сквозь все это безобразие пробиваются какие-то таланты, способности. А если ничего этого нет, он, по сути дела, обречен.

 

Это явно будет человек, который пополнит ряды людей одиноких?

 

Да, но не только: это вообще будет угроза обществу.

Мы сейчас много говорим о нравственности. Нравственность – от слова «нрав». А нрав у человека формируется до 5-7 лет: в семье, в общении с мамой, в общении с семейным кругом. Качество полученного нрава расцветет нравственностью в районе 30 лет. Если в семье было все очень проблемно, то и нравственность будет соответствующей. Отношения человека к другим строится по образу и подобию того, что он имел в раннем детстве. А то, что потом его будут перевоспитывать, переубеждать – это все, как говорят, «мертвому припарки». У него все уже заложено, причем очень прочно, пожизненно, можно сказать. Поэтому первые годы жизни – самые ответственные в формировании личности и, конечно, общительности этой личности. Это определяет, насколько она будет общительна, насколько одинока.

Если у человека было счастливое детство, он получил этот контакт, была радость к жизни, радость существования – я есть! – которую мама дает, так он с этим чувством и пойдет по жизни. Он будет невольно индуцировать в окружающих нечто подобное. А если он – человек во многом обокраденный в детстве, не получил того, что необходимо, ему в жизни будет очень сложно. Все эти надежды, упования на то, что он вырастет и сам все поймет, беспочвенны. Он много чего «поймет»! Но почувствовать иначе не сможет. Дело-то в чувствах, в эмоциональных установках, в переживаниях, в сопереживаниях, в способности к этому.

 

Отношения человека к другим строится по образу и подобию того, что он имел в раннем детстве.

 

И это закладывается только в детстве.

 

Только там закладывается. Но наиболее эмоциональны мы, конечно, в детстве. Потом мы так или иначе организуем свое поведение, свою эмоциональность, чтобы не всегда взрываться острыми переживаниями. А ребенок – абсолютно эмоциональное существо. Поэтому все, что записывается в долговременной эмоциональной памяти, будет с ним на всю оставшуюся жизнь, до отпущенного срока. Да, он потом будет страдать от одиночества, будет пытаться его преодолевать, посещать группы. Да, это поможет снять остроту проблемы. Но сама суть человека останется его сутью, тут мало что сделаешь.

 

Все эти надежды, упования на то, что он вырастет и сам все поймет, беспочвенны.  Дело-то в чувствах, в сопереживаниях, в способности к этому.

 

Можно сказать, что у людей, которые сейчас ощущают себя одинокими, проблема идет из детства.

 

Во многом, да. Но ведь можно оказаться одиноким потому, что нет привычного окружения, с которым мне всегда хорошо. Это не то одиночество, это эпизод. Опять встретит свое окружение – будет все замечательно. А есть одиночество изначальное: он одинокий, страдающий, никак ему не найти созвучия с окружающим.

Человек счастлив внутренней гармонией, когда она в нем открывается. Встречаю другого человека, мне близкого, мне любимого – испытываю гармонию, полноту собственного существования. Ведь слово «счастье» от слова «часть». Частью чего я себя чувствую, какого целого? Мужчина и женщина находят друг друга, становятся одним целым и счастливы тем, что они – часть этого целого. Но есть и другое счастье, смотря частью какого целого человек себя чувствует: семья, творческий коллектив, работа. Вот убери у человека это необходимое – он станет несчастен.

Одиночество, конечно, особенно тягостно для пожилых людей. Пожилой человек страдает не только материально, еще в большей степени он страдает морально. В обществе, помешанном на материальных ценностях, старики воспринимаются как использованные изношенные детали. Как досада, мешающая строить молодым свою благополучную счастливую жизнь.

От стариков отмахиваются, с ними мало разговаривают, считая их взгляды устаревшими, а их поведение назойливым. Иногда создается впечатление, что эти современные, вдруг сразу все понявшие «бодрячки» полагают себя по жизни вечно молодыми. Ни старость, ни болезнь, ни немощь не коснется их в их счастливом будущем никогда. Одиночество стариков в какой-то степени сглаживается их общением между собой. Но круг общения все время сужается. И не потому, даже, что люди уходят из жизни, а по причине того, что многие разъезжаются, либо в другие районы города, либо в другие города. Да и с возрастом легкая подвижность утрачивается, все труднее становится для такого человека встретиться, чтобы «отвести душу». В связи с этим большое значение для пожилого человека приобретает телефон. По телефону можно поговорить, поделиться своими проблемами, переживаниями, опасениями, тревогами, воспоминаниями. Тем более что собеседники друг друга давно знают, представляют, кто как выглядит, кто как себя ведет. Это знакомый человек.

По телефону можно, как говорят психотерапевты, выговориться, вербализовать, «ословесить» свое переживание. Если этого не происходит, если пожилой человек психологически оказывается как бы замурованным в самом себе, то это самым негативным образом отразится на его самочувствии, на вегетативной регуляции его организма, которая в пожилом возрасте имеет уже свои возрастные проблемы, болезни. Поэтому для них общение по телефону нужно как воздух. Они так и жизнь продлевают, и вообще чувствуют себя более целостными, понятыми, нужными. Большой жизненный опыт, какой бы он ни был, требует осмысления. А когда человек проговаривает свой опыт, он его и осмысляет, через это чувствует себя более целостным, полноценным существом. Без этого он чувствует себя только обузой для молодых.

 

Альфред Александрович, а если у человека нет людей, с которыми он может поговорить по телефону, стоит ли пользоваться службой телефонов доверия? Как Вы к ним относитесь?

 

Телефон доверия чаще всего работает с экстремальной ситуацией. Но сейчас есть в каждом районе города социальные службы. Там есть и психологическая помощь, и группы по интересам, все это бесплатно. Общаться нужно. Ведь все равно старики и старушки общаются: они сидят у парадного, кто-то пройдет – вот, началось обсуждение. Потом – о своих горестях, о своих болезнях, конечно. Правда, о болезнях говорить не очень хорошо, потому что человек сам себя программирует. Лучше говорить о чем-то другом. Но в любом случае, проговорил, вербализовал – стало как будто легче.

У человека слово как бы имеет магическую функцию: когда мы словом обозначаем какое-то явление, мы как бы владеем этим явлением, подчиняем его себе. А если мы явление не обозначили словом, не осмыслили его, не осознали его, то вот это явление владеет нами. Есть такой психологический закон: над нами властвует все то, что мы не осознаем, а мы властвуем и контролируем все то, что осознаем. Осознавать – значит вербализовать, мы осознаем в слове. Когда мы что-то обозначаем словом, мы становимся над этим явлением, мы его себе, так или иначе, подчиняем.

 

У человека слово как бы имеет магическую функцию: когда мы словом обозначаем какое-то явление, мы как бы владеем этим явлением, подчиняем его себе.

 

Но здесь тоже важно не переборщить. Некоторые начинают уповать на свои жалобы многочисленные, и происходит самопрограммирование. Человек сам себя настраивает на болезнь. Многое зависит от самоощущения человека, какой ментальной модели мира он придерживается. Если она позитивная, дающая ему определенное чувство самодостаточности, уверенности, то все остальное прилагается. Человек – существо психосоматическое. Он реагирует не только психически на обстоятельства своей жизни, он обязательно имеет еще и соматические корреляции, вегетативные реакции.

Если человек чего-то не осознает в тревожащей его ситуации, тогда эта тревога и напряжение идут через соматический экран, человек начинает болеть. Понятно, когда люди, не желая страдать, вытесняют свои неприятные впечатления, неприятные мысли, тем самым как бы очищая свое внутреннее пространство. Но при этом он не изживает то, что ему необходимо изжить. Всегда лучше страдать, осознавая страдание, чем внутренне чувствовать себя как бы абсолютно беспроблемным, здоровым, сильным, успешным, хотя это не так. Потом на тебя это все навалится.

Гюстав Флобер заметил, что одиночество нельзя заполнить воспоминаниями, они только усугубляют его. Действительно, в воспоминаниях прожитой жизни, особенно в воспоминаниях светлых, теплых, окрашенных любовью, есть всегда что-то щемяще-грустное, иногда даже надрывное. Душа всегда плачет о былой любви. Поэтому нет ничего более нелепого, чем успокаивать человека, лишившегося счастья былой жизни, тем, что оно в его жизни, слава Богу, было, и он должен, вроде бы, быть счастлив от этого. Человека можно успокоить предвкушением счастья, но успокоить его тем, что его счастье уже было и теперь утеряно навсегда, и он должен вновь и вновь возвращаться к воспоминаниям о былой жизни, дабы успокоить себя – это только лишь теребить его болезненные раны.

Конечно, многое зависит от духовного уровня человека, от его способности принимать жизнь как испытание силы его духа. Нельзя вернуться в прошлое, причем в такое, каким оно было. Память всегда окрашивает прошлое в мягкие тона. Но есть настоящее, с его насущными проблемами, которые можно и нужно разрешить в будущем. Для этого человек должен жить настоящим, а не считать, что его жизнь ушла вместе с прошедшим.

Жизнь – это совсем не легкое занятие. Преодоление жизненных проблем и трудностей предполагает не только эмоциональное реагирование на них, но и конструктивный и рациональный к ним подход. Мы в жизни должны руководствоваться не только чувствами, но и разумом. Только активная жизненная позиция человека раскрывает ему новые горизонты его жизни. В противном случае, он умирает раньше своей физической смерти.

Погружаться в свои воспоминания, чувствуя себя при этом одиноким и брошенным, это одно из самых печальных состояний, в котором может пребывать человек. И строить на нем и только на нем всю свою дальнейшую жизненную позицию, значит проявлять какой-то душевный мазохизм. Уныние, в котором пребывает душа, делает жизнь человека обесточенной, обессмысленной, а это то, что именуется психической смертью. То есть человек может умереть, еще живя биологической жизнью.

Человеку по мере личностного роста (а личностный рост – это путь длиною в жизнь) необходимо постепенно отходить от самоозабоченности, укреплять масштаб осмысления бытия. Само слово «человек» состоит из двух слов: «чело» – то есть лоб, и «век». Причем тут лоб? Лобные доли мозга человека – это то, что резко отличает его от других живых существ. Именно лобные доли отвечают за процесс мышления, и без них человек оказывается примитивом, не способным осмыслить собственное бытие. Получается, что человек – это чело, мыслящее целый век. Важно отметить, что мышление, если там нет патологических ограничений, всегда развивается в сторону интеграции, все большей обобщенности жизненного опыта. Именно это заставляет пожилого человека быть более чутким к религиозному масштабу осмысления собственной жизни. Как Гете говорил: «Бог есть всё, если мы стоим высоко; если мы стоим низко, Он есть дополнение нашего убожества». Точно сказано.

Организм человека, несмотря на возраст, проявляет большую склонность к самовосстановлению, даже к регенерации своих тканей, если у человека есть осмысленные ценности жизни. То есть человек занимается осмысленной работой, имеет хорошие отношения с окружающими людьми, физически активен, не переедает, содержит себя в чистоте и опрятности и имеет достаточно высокую самооценку. Чисто физиологические факторы старения уходят на второй и даже на третий план, если человек психически организован и благополучен. Вирджиния Сатир, крупный американский семейный психотерапевт, которая занималась также вопросами старения здоровых людей, утверждает, что наша способность к обучению с годами возрастает. Мозг начинает лучше работать, если его постоянно стимулировать умственным трудом. Могу полностью подтвердить правильность этих утверждений на примере тех людей солидного возраста, которые обучались у нас в институте психоанализа. В 70 лет люди защищают блестящие дипломные работы, не только не уступающие по качеству дипломам молодых людей, но в некоторых случаях и превышающие их по глубокому содержанию, поскольку опыт жизни – богатство не меньшее, чем литературные источники.

Поэтому душить себя цифрами своего возраста – занятие бездарное. Возраст – это не количество облетов вместе с планетой вокруг Солнца, а это состояние души. Человеку столько лет, на сколько он себя чувствует. А верный способ угробить свое физическое и душевное здоровье – это непрерывное и тупое глядение в телевизионный ящик. Все эти кошмары идут на подсознание и гробят человека.

 

Только активная жизненная позиция человека раскрывает ему новые горизонты его жизни. В противном случае, он умирает раньше своей физической смерти.

 

А как представить себе активность человека пожилого, у которого уже нет работы в силу его возраста? Дети выросли и уже не считают его достаточно авторитетным человеком. В чем проявить свою активность?

 

Конечно, здесь будут сложности, но тем не менее… Есть, например, группы встреч, появляются контакты. В некоторых группах открывается интерес, например, к истории.

 

Например, к истории своей семьи, поиски корней.

 

Да, и это. И вообще, есть масса всякой интересной литературы. Могут быть и другого рода увлечения. Например, когда в консерватории проходят разного рода конкурсы, там присутствуют такие активные бабули, просто удивительно. У них там споры по поводу того или иного лауреата, ходят, слушают, сравнивают, идут в Капеллу – живут полной жизнью. Всегда можно что-то найти. Главное, чтобы у человека было желание поиска. Даже в интернете можно что-то отыскать. Интернет, по большому счету, большая информационная помойка. Но в помойке есть определенные выброшенные ценные вещи. К интернету надо подходить, когда ты имеешь свое мировоззрение. У пожилого человека оно предполагается. Он сможет отбирать ту информацию, которая соответствует его мировоззрению, его установкам.

 

Человеку по мере личностного роста (а личностный рост – это путь длиною в жизнь) необходимо постепенно отходить от самоозабоченности, укреплять масштаб осмысления бытия.

 

И для них как раз интернет уже не опасен.

 

Он не опасен. Более того, там они смогут найти массу интересного материала, те же выступления знаменитых музыкантов, знаменитых актеров, гениальные театральные постановки: «Село Степанчиково и его обитатели» с Грибовым, «Мещане» или «Дядя Ваня» Товстоногова, «Мертвые души» с Луспекаевым в роли Ноздрева.

 

Это отличается от того, что мы сейчас видим на экранах телевизора. Вы верно сказали, что среди зрителей и Большого зала филармонии, и Капеллы много пожилых людей, которые прослеживают творчество своих любимых исполнителей, начиная с их первых выступлений.  А кроме того, существуют и хоры для пожилых людей, можно себя и там проявить. Если ты всю жизнь не успевал это сделать, то сейчас наступило твое время. Или рукоделием заняться.

 

Хоровое пение – это занятие уникальное. Если человек поет даже в унисон, я не говорю уже об искусстве хора, у него выработка эндорфина усиливается. А эндорфин называют «гормоном счастья».

Сказать, что пожилой возраст – это возраст, обреченный на полное одиночество, на какое-то ничтожество, нельзя. Все зависит от личности. Если ты осознаешь негатив, значит, ты хотя бы интуитивно предполагаешь, что где-то есть что-то противоположное. Так найди его в себе.

 

Приведу конкретный пример. У одной моей знакомой есть трое детей, внуки, работа, относительно неплохие материальные условия, но она ощущает себя очень одиноким человеком, бесполезным и ненужным.

 

Наверное, она слишком много сравнений делает, сравнивает с той прошлой жизнью. Мудрость заключается в том, чтобы все изменения, происходящие в жизни, принимать как некую данность.

Я встречал много пожилых людей, которые сравнивают себя с самим же собой, но в более цветущем возрасте. Ну и здоровье уже другое, чувства другие, внешность, многое что другое. Теперь я это утратил – все! Да, это утратили, но что-то и приобрели. Опыт приобретен. И он требует осмысления.

Иногда бывает, что человек попадает в переживания: он несчастный, жертва обстоятельств, мученик. И человек заигрывается в этой роли. Эта роль призывает его изнутри к субличности: страдальца, мученика. И вся жизнь идет вокруг этого: их не понимают, их бросили, а они всю жизнь работали, вот какая несправедливость. Сосредотачиваться на этих негативах – себе в убыток. Дальше жить вообще не захочется. Ведь есть же альтернатива, не все так заканчивается.

 

Надо искать выход из этого состояния. Вокруг нас много горя и несчастья, может, стоит пойти к тем, кто сейчас нуждается в помощи.

 

Да, помоги кому-то, о ком-то прояви заботу. Если не можешь – войди в соприкосновение с природой, сходи в парк в Павловске, когда там не так много народа. Побродите там наедине с природой. Все аллеи парка музыкой пронизаны, оттуда выходишь совершенно обновленным.

 

Альфред Александрович, а если молодые люди не могут создать семью, найти свою вторую половинку, переживают об этом. Что им посоветовать? Они, конечно, втягиваются в социальные сети, там пытаются найти себе спутника. Особенно переживают мужчины, они чувствуют себя от этого неполноценными и очень одинокими. Нормальные, образованные, но ведут замкнутый образ жизни. При недостатке в нашем обществе мужчин, они все равно остаются в одиночестве. Что им посоветовать?

 

Человек, помоги себе сам, как сказал Бетховен. Для мужчины очень важно его дело, его целеустремленность, увлеченность. Когда он начинает целью ставить счастье, непременно любовь, она как-то уходит от него. Когда ты увлечен чем-то, погружен в это, и здесь появляется еще кто-то, кто становится как бы катализатором твоего творческого становления, это великое благо, большое счастье. А сосредоточенность на том, что это не вышло, не получается, что я такой страдалец, не поможет.

Часто у таких мужчин запрос очень высокий. Такой запрос соответствует прежним критериям культурного человека. Сейчас его нет, культурное поле современного человека нередко очень узкое. Не о чем поговорить, нечего обсудить, нет соучастия, содружества, сочувствия, сопереживания.

Я опять возвращаюсь к тому, что одинок тот, кто никого не любит. Любовь – в том, кто любит, а не в том, кого любят. А у молодого мужчины, возможно, еще с детства остался инфантильный пласт: ему хочется, чтобы его любили, какая-то «мама» в его жизнь должна войти, которая его полюбит, обласкает, утешит, все ему даст. То, что в детстве может действительно дать мама, взрослому человеку ожидать такую же идеальную половину, наверное, не надо. Любовь ведь тоже бывает разная. Есть любовь-страсть, но есть и любовь-дружба. На любви-дружбе обычно строятся хорошие браки. Интимные влечения присутствуют, но они занимают какую-то свою нишу. А в основном все строится на интересе друг к другу, они поддерживают друг друга.

Может быть любовь-наслаждение. Обычно она долго не тянется, но тем не менее. Потом о ней вспоминать очень тяжело: вот было, но уже не будет. Это тоже повод, чтобы ощутить себя несчастным. Есть любовь-прагма: у них там хозяйство какое-то совместное, они копаются в огороде, в саду, строят дом, еще что-то. Это объединяет людей. Сказать, что это любовь высокого полета, нельзя. Но она может быть. Бывает любовь-жалость, бывает и такое. Важно понять, что этот человек ищет, на что, в конечном итоге, он ориентирован.

 

Что он ищет и что он может найти в этом мире. Вы верно отметили, что если человек инфантилен в уже взрослом возрасте, ему тяжело будет понять, что же он сам должен сделать, чтобы обрести спутника жизни.

 

Любовь, поиск любви – это же творчество. Все это надо выстроить, умея увлечь женщину, умея ее удивить чем-то, как-то ее привлечь, обратить ее внимание на себя. Включается вся личностная креативность. Человек начинает чувствовать себя более наполнено, более полноценно.

 

Что же, мужчины не хотят включать в себе эту творческую составляющую?

 

Вот эта потребительская установка создает очень тяжелые перекосы. Потому что хочется все получить в готовом виде и, кажется, что у другого все так и получилось. Но даже если так и случается, если еще там и родители позаботились, чтобы у них все было – и стол, и дом, и машина, такие браки все равно очень недолговечны. Ведь должен быть период романтической влюбленности, какая-то поэзия и сакральность отношений.

У влюбленных бывают свои «святые» места: фонтаны, пещеры, берега, где у них открылась истина любви. Это остается глубоко. Потом, если этого периода не было, даже при самом пылком чувственном влечении, которое неизбежно остывает, человеку захочется окунуться в атмосферу влюбленности, чего-то такого искать. Он может даже не осознавать, что он именно этого ищет, что ему это необходимо. Но это необходимо, и очень быстрое сближение – это тоже большая ошибка. Надо почувствовать это одиночество, когда «ее» нет. А когда «она» появляется, все меняется, меняется и в тебе самом.

Нужно немножечко выстрадать любовь. Если нет выстраданности, нет и ценности отношений. Поэтому торопиться не надо, не надо быстро идти на сближение. Должен, как бы, быть «написан роман» данной парой. Это творчество. Человек – душевное, духовное и телесное существо. Нужно наполнять и душевный пласт, и духовный пласт, не только телесный. Когда телесный выходит на первый план – это колоссальная проблема для человека с неодухотворенной душей.

Одухотворение души есть в любви. Любовь включает творческий потенциал человека, процесс самоактуализации, креативность его повышается. Когда человек чувствует себя наполненным, он уже не одинок. Для создания отношений нужно смотреть на поведение человека, интересы человека, чем он живет-дышит. Для этого контакт нужен, не очень быстрый, основанный не на животном мотиве. Если человек стремится только к сексуальному удовлетворению, то все остальное остается в молчании. И дальше уж такого удовлетворения не будет. Поэтому за это время надо выстроить какую-то другую значимость отношений. Тогда все это продолжится.

 

Но есть и другой тип мужчин. Нередко мамы взрослых сыновей рассказывают, что они хорошо образованы, но очень скромные, неактивные. Им трудно выйти за пределы себя, познакомиться с девушкой. Даже таких шагов не делают. Их жизнь проходит по кругу: работа-дом, дом-работа.

 

Значит, там возникла симбиотическая привязанность к маме.

 

И что делать в этом случае? Может быть, разъезжаться с мамой?

 

Там многое может зависеть от мамы. Она может несознательно провоцировать сына на то, что идеальная пара для него – это она или такая же, как она. А поскольку таких, как она, нет на свете, то любая девушка, которая появляется в его жизни, оказывается не той, что нужно. Симбиоз этот формируется очень рано. Препятствуют укоренению симбиотического единства много факторов: это зависит от семьи, от влияния отца, и от самой мамы многое зависит. Если этого не происходит, мужчина, по сути дела, пожизненно зависит от материнской фигуры. Нередко видишь таких мужчин: им уже и 40, и 50 лет, они все с мамой живут, и любая женщина, которая приходит в дом, мамочкой потихоньку выдавливается: она ее «мальчика» не достойна, «мальчик» такой интеллектуальный, чистенький, не запятнанный ничем. Тяжелая ситуация. И только когда мама из жизни уходит, он как-то там устраивает свою жизнь. Обычно они женятся на женщинах, много старше их.

 

Эта проблема выходит из детства, из отношения матери.

 

Всякий раз, когда говоришь об одиночестве мужчины, одиночестве женщины, важно понять, с каким мужчиной имеешь дело, с какой женщиной. Тут нет общих решений проблемы. Надо смотреть, что за личность, чем живет-дышит человек, из какой он среды, что его волнует, какие у него жизненные ценности, во что он верит.

Смысл жизни обусловлен не целями, он обусловлен ответственностью. За что я испытываю ответственность, в этом и мой смысл жизни. Не испытываю ответственности – значит, в этом и смысла нет. Если я ответственен за воспитание сына, смысл моей жизни в должном влиянии на сына, чтобы он вырастал таким, каким должен быть – полноценным мужчиной. Это смысл жизни. Ответственен я за свою жену – значит, смысл в сохранении семейного ядра, семейных ценностей.

 

Альфред Александрович, личный вопрос к Вам: Вы когда-нибудь испытываете чувство одиночества? С Вашим богатым опытом и знаниями? И если оно у Вас бывает, как Вы с ним справляетесь?

 

Конечно, бывает иногда одиноко, бывает грустно. Особенно от воспоминаний. Многое не возвратишь, многое ушло навсегда. Ну понимаешь, что это было и это уже не придет, но есть другие заботы, другие моменты жизненные, на которые нужно так или иначе реагировать. Они спасают в этом плане.

По большому счету, сказать, что меня посещали состояния отчаянного одиночества, когда выть на луну хочется – не знаю. Если такие состояния возникают, мне их анализировать хочется: откуда они? Где их источник, почему они вот так? Может быть, не это обстоятельство вызвало чувство одиночества, а оно пришло из какого-то другого источника и проецируется на то, что я считаю одиночеством?  Это уже начинается работа ума.

 

И чувство одиночества сразу исчезает.

 

Как-то да, исчезает. Потому что ты его уже начинаешь рассматривать более пристально, оно и убегает. Когда у вас есть и интересная литература, и прекрасная музыка, вы живете в таком городе, как Петербург – само приобщение к этому должно сыграть положительную роль. Я в центре живу, выхожу – рядом места Достоевского. Я там как бы внутри этого живу. Для меня Достоевский – это очень глубокая часть моей жизни. Думаю, что не только моей. Любой человек, который когда-то его понял и почувствовал, он уже другим быть не может. Так же и Пушкин. Я думаю, что все упирается в уровень развития личности. Безысходное одиночество не должно посещать человека, если он стоит на пути какого-то развития.

 

Получается, наше одиночество в наших руках. Мы должны помнить, что жизнь продолжается, мы можем себя развивать и в этом находить спасение от кажущегося нам одиночества, мы должны помнить, что вокруг нас есть люди, которые нуждаются в нас, в нашей помощи.

И надо понимать, что мы уже взрослые люди, не дети, и должны сами бороться с собственной инфантильностью. Надо понимать, что мы ответственны не только за свою жизнь, но и за жизнь общества, за жизнь нашего окружения.

 

И когда нас посещает чувство одиночества, его нужно переводить в чувство уединенности.

 

Которое имеет позитивную окраску.

 

В уединенности вы открываете в себе новый потенциал.

 

И, как Вы уже говорили, надо помнить, что мы всегда рядом с Богом, значит – нас большинство.

 

Если я с Богом – нас уже большинство. Это Максим Исповедник сказал. Спасение от одиночества – это, конечно, душевная близость с человеком, разделяющим твои жизненные ценности. Душевная близость – это вовсе не какой-то чуть ли не механический контакт между людьми. Это некая общность судьбы, дающая и взаимопонимание, и взаимочувствие. Это «я», отраженное в «ты». И это «ты», отраженное в «я».

Одиночество – это душевное состояние, поэтому выход из него следует искать в душевном контакте, в душевной встрече. Лекарством от одиночества может быть только душевное движение и воодушевление. Никакое механическое присутствие среди людей, никакие формальные отношения с кем бы то ни было не избавляют человека от состояния гнетущего его одиночества, если душа его молчит и никому не внемлет. Недаром говорят: самое жестокое одиночество – это одиночество сердца. Одинокий ум не так страдает, как одинокое сердце. Как заметил американский писатель Боуи, выдающиеся люди живут одиноко. Их превосходство изолирует их, оно является одновременно и причиной, и следствием одиночества.

 

Когда нас посещает чувство одиночества, его нужно переводить в чувство уединенности.

 

Надо заметить, ум человеческий размышляет наедине с самим собой. А вот бьющемуся сердцу необходим резонанс в другом бьющемся сердце. Без этого резонанса сердец нет ощущения полноты жизни. Поэтому искать спасения от одиночества можно только в любви. А вовсе не во взаимодоговоренностях со всякого рода партнерами. Деловое партнерство служит, в лучшем случае, интересам дела. Оно не воодушевляет и не одухотворяет личность. В деловом партнерстве можно быть почти автоматом, точно следующем пунктам договоренности. Оно не служит целям душевного контакта.

Сейчас можно встретить много людей не просто одиноких, но, я бы сказал, одичалых в своей душевной пустоте, которые все отношения с другими людьми сводят исключительно к получению материальной выгоды для себя. Даже брак для них – это формальное условие взаимовыгоды, а не общность судьбы. От того, что два опустошенно одиноких существа вступают в формальный союз, их внутреннее одиночество от этого со временем только ужесточается. Никакие материальные выгоды, которые им якобы нес их союз, не избавят их от проклятия одиночества. Оно накладывается на всякую душу, которая не любит никого, кроме себя.

Говоря об одиночестве, нельзя не вспомнить об интровертируемом человеке. Юнг заметил, что сознание у разных людей действует по-разному. Одних индивидов побуждает к деятельности и заряжает энергией внешний мир, а других внутренний. Одни открыты для окружающих, общительны, склонны пускаться в рискованные, даже авантюрные предприятия. Другие – застенчивы, замкнуты, уходят от социальных взаимодействий, избегают рисков, больше живут в себе. Первый тип людей Юнг определил как экстравертов, второй – как интровертов. Это не моральные категории, как думают некоторые, пытаясь расшевелить интроверта, призвать его к общению, к активным контактам, к взаимодействию. Групповое времяпрепровождение – это вовсе не та среда, о которой интроверт мечтает. Интроверт более склонен к самосозерцанию, к внутреннему углублению, к уединенному размышлению.

Экстраверсия и интроверсия – это, скорее, генетическая данность, чем воспитанные и сформированные жизнью качества сознания. Нельзя даже сказать, что интроверт одинок, хотя внешне он может производить впечатление одинокого человека. Интроверту не скучно наедине с собой. Ему становится невмоготу, когда кто-либо навязывает ему свое надоедливое общество, из добрых побуждений расшевелить его. Нужно оставить интроверта в покое. Он сам умеет дозировать для себя необходимое ему общение. А в своем внутреннем мире, наедине со своими мыслями, воспоминаниями, переживаниями, увлечениями он совсем не одинок. Более того, ему будет одиноко, если пытаться отвлечь его от его привычного внутреннего состояния.

 

Что ж, на этом мы нашу передачу завершим. Если вам захочется лично встретиться с Альфредом Александровичем Щеголевым, вы можете обратиться в центр «Альянс» по телефону 764 2540. Надеемся, что наши встречи с Вами, Альфред Александрович, на волнах радио «Град Петров» будут продолжены.