История топонимии Васильевского острова

«Возвращение в Петербург»

Андрей Рыжков

История топонимии Васильевского острова

21 февраля 2014 г.

Как и любые городские названия, имена Васильевского острова много могут сказать о его истории. Каждый топоним – это уникальная закладка, ниточка, потянув за которую, можно размотать немаленький клубок исторических сведений. При этом в городских именах можно проследить не только признаки местности и приметы истории города, но и эволюцию самих способов формирования названий – от стихийного закрепления имен XVIII века до утверждения принципа волевого присвоения названий с середины XIX, а также различные подходы к волевой номинации – от «географического» до пропагандистско-идеологического… Все это нашло свое отражение и в названиях на территории нынешнего Василеостровского района.

Безусловно, самым старинным именем на Васильевском является название самого острова – «Василев остров» фигурирует еще в новгородских писцовых книгах XV века. Имя его, по всей видимости, связано с одним из новгородских посадников, владевших землями близ устья Невы. Источники называют среди них Василия Селезня, Василия Казимира и Василия Ананьина. В петровское время за островом некоторое время бытовало название Княжеский – по резиденции светлейшего князя А.Д. Меншикова. Была и попытка официального поименования острова в Преображенский – указом 1727 года – поскольку сюда предполагалось перевести Преображенский полк. Тем не менее самое старинное русское название – Васильевский – оказалось и самым живучим. Финское же название острова – Hirvisaari (Лосиный остров). Но в отличие от других районов Петербурга, от финских названий в современной топонимической картине Васильевского следов не осталось. Изгладилось из памяти прежнее название реки Смоленки – Jamakkajoki (на местном диалекте это могло означать «мутная, непрозрачная речка»). Финская деревенька с таким названием находилась на берегу речки в районе нынешних 6-7-й линий; на более поздних картах Петербурга она обозначена просто как «Чухонская деревня». А реку русские поселенцы стали называть сначала Маякуша, по-своему переозвучив финское название, потом она стала просто Черной речкой. Обилие таких одноименных речек в черте Петербурга заставило в 1864 году дать им более разнообразные официальные названия. Так появилась Смоленская река (от Смоленского кладбища), быстро превратившаяся в реку Смоленку.

Переозвученному иностранному слову, по всей видимости, мы обязаны и прежним названием острова Декабристов – Голодай. В XVIII веке земельным участком тут владел иностранец по фамилии Голидэй (Холидэй). Ну а в 1926 году, к столетию казни пятерых декабристов, острову присвоили официальное название в честь участников декабрьского восстания 1825 года, поскольку захоронены казненные были где-то на Голодае. Ныне в честь декабристов на острове именуются переулок Каховского, улица Одоевского, а также переулок, сад и мост Декабристов. К острову в разное время были присоединены мелкие острова Жадимировского, Кашеварова, Гоноропуло (Гунаропуло), все названные по фамилиям владельцев, а в результате намыва территорий в 1960-е гг. с островом Декабристов слился и бывший Вольный остров. Он, как и следует из названия, ни в XVIII веке, ни позднее никому не принадлежал, используясь для вольной охоты и для размещения поста пограничной стражи.

Именно на Васильевском острове сохранились в неприкосновенности самые первые названия петербургских улиц – номерные линии. Ведь первые упоминания о линиях на Васильевском относятся к 1710-м годам, когда на остальной территории Петербурга в названиях улиц и нужды не было – ориентирами для жителей служили названия слобод. Петр I распорядился выкопать на острове, который по плану Леблона должен был стать центром нового города, прямоугольную сеть каналов. Проезды по берегам продольных каналов должны были именоваться перспективами, а вдоль поперечных – линиями. Поначалу линиями называли проезды, застроенные только с одной стороны. Таким образом, вдоль каждого поперечного канала проходили две линии – по правому и по левому берегу.

Однако же плану, сулившему для Васильевского острова судьбу городского центра, не суждено было сбыться. Каналы проложили только до 13-й линии, и то не везде и не на всю длину, к прокладке продольных каналов даже и не приступали. Каналы эти, и поначалу не слишком широкие, постепенно зарастали и захламлялись, и в конце концов по указу Екатерины II от 26 апреля 1767 года они были засыпаны. Названия же линий остались, сохраняя память об особенностях застройки Петербурга первых лет его существования и удивляя гостей города наличием улиц, на которых противоположные стороны адресуются по разным названиям. Кстати, традиция именования проездов линиями (не только номерными) получила особенное распространение именно на Васильевском острове: таковы Биржевая, Менделеевская (она же ранее Коллежская, Университетская), Косая, Кожевенная линии; линиями ранее именовались и многие современные улицы.

Топонимические метаморфозы за все 300 лет существования Петербурга обошли стороной номерные линии Васильевского, они никогда не меняли своих названий. Только 15-й линии в первые годы советской власти попытались присвоить имя революционерки Веры Слуцкой, однако на всех довоенных картах Ленинграда это название указывалось наряду с традиционным номером линии, а после Великой Отечественной и вовсе сошло на нет. Меньше повезло Кадетской линии (составляющей пару для 1-й), которая получила свое название в 1730-е годы по находившемуся в бывшем дворце Меншикова Сухопутному шляхетному кадетскому корпусу. С 1918 года она именовалась Съездовской, в честь I Всероссийского съезда Советов 1917 года, а историческое название вернулось к ней только в 2006 году. Любопытно, что и находящийся в отдалении Кадетский переулок, именовавшийся уже по Морскому кадетскому корпусу, также был переименован в Съездовский (в 1923 году) и вернул себе название в 2006 году вместе с линией.

Старинному плану Трезини — Леблона Васильевский остров обязан и наличием трех своих проспектов – Большого, Среднего и Малого. В течение XVIII века упомянутые ранее перспективы (першпективы) трансформировались в обиходе в проспекты, которые с тех пор стали излюбленным именованием для петербургских проездов. Иные «проспекты» у нас больше походят даже на переулки, но к василеостровским это никак не относится – их образцовая длина и прямизна вполне соответствует первоначальному значению «перспективы». Название Большой перспективы закрепляется с начала 1730-х годов, нынешний Средний тогда именовался Малой перспективой, но уже к 1750-м тройка имен проспектов приобрела нынешний вид. Стихийно в тогдашнем Петербурге возникало немало таких «троек» Большой-Средний-Малый, однако в полном составе закрепились только три названия на Васильевском. Судьба их, однако, не была столь гладкой, как у номерных линий. В 1918 году Большой проспект Васильевского стал называться проспектом Фридриха Адлера – в честь видного австрийского социалиста. Впрочем, это имя продержалось только до 1920 года, когда у Адлера обнаружились серьезные разногласия с российскими коммунистами. Верные идеологическому принципу в топонимике большевики немедленно заменили неугодное имя на более абстрактное и «надежное» название — проспект Пролетарской Победы. Средний же и Малый проспекты были переименованы в 1939 году – в проспект Мусоргского и проспект Железнякова соответственно. В том году несколько ленинградских улиц были названы в честь деятелей культуры, а еще несколько – в честь революционных балтийских матросов, что и отразилось в названиях василеостровских проспектов. Вернулась же «тройка» в историческом виде на карту острова в 1944 году, ко дню полного снятия блокады, когда было принято беспрецедентное для «советского» отношения к топонимике решение о возвращении 20 наиболее ценных исторических названий в нашем городе.

Естественным источником для образования городских названий всегда были городские и местные доминанты, достопримечательности, заметные объекты. Пожалуй, самый большой «куст» названий Васильевского острова связан с выдающимся архитектурным памятником – Биржей. Здесь имеются Биржевая линия, Биржевой переулок, Биржевой проезд и Биржевая площадь (в 1937-1989 гг. называвшаяся Пушкинской). Название Таможенного переулка происходит от петербургской таможни, Академического – от здания Российской Академии наук. Благодаря петербургскому Университету здесь появилась не только Университетская набережная, но и Филологический переулок. Название Иностранного переулка связано не с повышенной концентрацией иностранных подданных в его окрестностях, а с местонахождением дома Иностранной коллегии. А вот название Кожевенной линии говорит о том, что она проходила по территории, занимаемой кожевенными заводами. За этой местностью – юго-западной оконечностью Васильевского острова – долгое время бытовало название Чекуши, связанное с расположением мучных складов. Слежавшуюся муку на таких складах разбивали специальными колотушками – чекушами.

В XVIII-XIX веках весьма распространенным был обычай образования городских названий по храмам, которые были естественными ориентирами в каждом районе города. На Васильевском таково происхождение названий Смоленского кладбища, Андреевского рынка, Благовещенского сада на углу Малого проспекта и 8-й линии. Покровская больница получила имя от основавшей ее в 1859 году Покровской общины сестер милосердия. Название больницы св. Марии Магдалины связано с храмом, освященным при открытии больницы (от последней произошло уже название Магдалинского переулка).

Немало в Петербурге и названий «военного» происхождения – на Васильевском это не только упомянутые выше Кадетская линия и Кадетский переулок, но и Финляндский переулок, в котором был расквартирован лейб-гвардии Финляндский полк. Что же касается названий по домо- и землевладельцам, то здесь они представлены в основном на территории Гавани, где сохранились как раз в такой форме, которую нечасто уже встретишь в современном Петербурге – в притяжательной форме прилагательного женского рода. Речь об Опочининой, Карташихиной, Остоумовой улицах – старые гаванцы помнят, что эти названия склоняются. Таково же и происхождение Канареечной улицы – так в народе переиначили фамилию жившего тут шкипера Кинареева. А вот старинная Симанская улица с 1961 года носит имя в честь украинского поэта Тараса Шевченко.

Современный район Гавани ведет историю от Галерной гавани петровских времен, и неудивительно, что морская тематика была представлена в здешних названиях. Весельная улица называлась по складу весел, Шкиперский канал и Шкиперский проток – по слободе шкиперов. Интересно, что в конце XVIII-начале XIX века была предпринята попытка обозначить номерными линиями и гаванские улицы, но успехом, в отличие от восточной части острова, она не увенчалась, и стихийно закрепившиеся названия остались на месте. Пока Гавань была изолированной частью острова, в ней существовали и собственные Большой, Средний и Малый проспекты. Затем Большой влился в Большой проспект В.О., Малый гаванский стал частью Среднего проспекта В.О., и под отдельным названием остался только современный Среднегаванский проспект. Характерное для раннего Петербурга название Наличная улица (т.е. «передняя», «лицевая») сохранилось с середины XVIII века; произошедший же от нее Наличный переулок уже в конце XX века вошел в продолжение Малого проспекта В.О.

Еще одна любопытная традиция петербургской топонимии – улицы на месте засыпанных каналов часто сохраняют их название в неизменной форме. На Васильевском, кроме упомянутого Шкиперского протока, засыпанного в XX веке, аналогичным образом называется Масляный канал – давно уже вполне сухопутная улица (название происходит от Масляного буяна, т.е. склада маслопродуктов).

До 2-й половины XIX века в Петербурге отсутствовала поуличная адресация домов – они нумеровались сквозным порядком в пределах отдельной городской части. Но когда стало ясно, что такой способ адресации себя изжил, перед городской администрацией в полный рост встала задача упорядочения наименований улиц – среди стихийно сложившихся названий немало было повторяющихся или неблагозвучных. С этого времени волевое, «официальное» наименование городских проездов постепенно начинает занимать главенствующее положение в городской топонимии, хотя даже и до настоящего времени некоторые названия в нашем городе возникают и закрепляются стихийно.

Каким же образом петербургская администрация решала проблему создания официальных названий улиц? В XIX веке для этого в основном применялся достаточно нейтральный и практичный «географический» принцип, согласно которому новые названия в каждом районе города происходили от географических объектов какой-то части Российской империи. Выбор такой связи для конкретного района был не случаен – так, улицы Выборгской стороны назывались по городам Великого княжества Финляндского, а для Нарвской части использовались названия из прибалтийских губерний. Васильевский остров в этом ряду весьма выделяется – в этой части Петербурга новые улицы стали называть не по российским городам, а по рекам. Как тут не вспомнить могучие аллегорические фигуры русских рек у подножия Ростральных колонн! Вот все «речные» названия Василеостровского района, данные официально: Бугский, Волжский, Волховский, Двинский, Днепровский, Кубанский и Неманский переулки, Донская, Камская и Уральская улицы. Надо сказать, что несколько проездов здесь получили названия и по городам Кавказского края. Это Железноводская улица, Тифлисская улица и Тифлисский переулок.

Советский период нашей истории имел свои топонимические особенности, связанные с крайней идеологизацией отношения к названиям городов и улиц. На Васильевском, впрочем, почти не было названий, напрямую ассоциировавшихся с «царским режимом». Сюда можно отнести упоминавшиеся Кадетские линию с переулком и Княгининскую улицу, названную по патронессе Покровской общины сестер милосердия великой княгине Александре Петровне. Улица эта с 1922 года стала называться Детской, поскольку в здании общины разместили детский сад. Да еще Николаевская набережная, названная по одноименному мосту через Неву, превратилась в набережную Лейтенанта Шмидта (П.П. Шмидт, осужденный на смерть в 1906 году как руководитель восстания на «Очакове», оканчивал Морской кадетский корпус). Но и «аполитичные» проспекты, как уже упоминалось, не устояли перед напором новой топонимической эпохи, хотя и временно. Еще одной приметой нового времени стало название проспекта КИМа на острове Декабристов. Именно так оно и пишется, поскольку произведено не от имени корейского вождя, как шутят василеостровцы, а от Коммунистического Интернационала Молодежи. К довоенному периоду относится также появление названия «сад Василеостровец» и соседствующего с ним Клубного переулка, проходящего вдоль клубного корпуса Дворца культуры им. С.М. Кирова.

А название Румянцевской площади, на которой расположен одноименный сад с обелиском «Румянцова победамъ», в 1939 году стало ассоциироваться не с именем прославленного фельдмаршала, а с именем… осужденного «врага народа», и площадь была переименована в площадь Шевченко. Историческое ее название вернулось в 2001 году.

Последний массированный идеологический удар по ленинградской топонимии был нанесен 15 декабря 1952 года. Новое городское руководство пыталось демонстративно откреститься от любых инициатив расстрелянных по «ленинградскому делу» А.А. Кузнецова, П.С. Попкова. Как будто в отместку за возвращение исторических имен в январе 1944, когда за выстоявшим городом признали право на историю не только «с 1917 года», в 1952 году, ко дню рождения Сталина, Ленинград лишился более сотни исторических названий улиц. На Васильевском острове были переименованы Тучкова набережная, ставшая набережной Макарова, и Соловьевский переулок, превратившийся в улицу Репина. Конечно, и адмирал, и художник были выдающимися деятелями, заслуживающими всяческого уважения, но жаль и старинных имен. Память о первом содержателе Тучкова моста купце Тучкове (Тючкове) сохранилась, впрочем, и в названии Тучкова переулка. А вот потомственный почетный гражданин купец С.Ф. Соловьев, устроивший на свои средства великолепный сквер вокруг румянцевского обелиска, забыт, пожалуй, незаслуженно.

Когда в 1960-е годы стала осуществляться красивая градостроительная задумка «морского фасада» на новых, в том числе и намывных территориях Василеостровского района, понадобились и названия для новых проездов. Естественным образом при этом задействовалась морская тематика – так появились улицы Кораблестроителей, Боцманская, Капитанская, Мичманская, Парусная, Адмиральский и Галерный проезды. Но не вся запланированная территория была освоена строительством – пока только на бумаге остались Шкиперская и Матросская улицы, зато уже в недавнее время на карте появилась улица Флагманская. Даже название сквера Малые Гаванцы, расположенного у Прибалтийской площади, связано не с юными местными жителями, а с бухточками, которыми завершается Галерная гавань. Славной истории российского и советского флота посвящены названия улиц Беринга, Нахимова, площадей Балтийских Юнг, Балтфлота, Морской Славы. Вот только Морская набережная в ближайшем будущем рискует остаться без моря – морской фасад двигается дальше в залив, на запад. Ну что же, тогда к василеостровским топонимическим курьезам – «сухопутным» Шкиперскому протоку и Масляному каналу добавится набережная без берега…

Пожалуй, единственное название среди василеостровских новостроек позднесоветского периода, не связанное с морской темой – это Новосмоленская набережная, которая идет от Наличной улицы вдоль выпрямленного русла реки Смоленки. По проекту она должна была называться Октябрьским проспектом – на искусственном острове в речном створе планировали разместить грандиозный монумент в честь Октябрьской революции. Проект потерял актуальность, не успев воплотиться, зато существующее название проезда получилось не безлико-идеологизированным, а хорошо привязанным к местности.

Удачным примером в ряду названий новейшего времени можно признать наименование площади Трезини – в 1995 году в честь автора первого плана застройки Васильевского острова была названа предмостовая площадь на съезде с тогдашнего моста Лейтенанта Шмидта (с 2007 года – вновь Благовещенский). Ряд «мемориальных» названий Васильевского пополнился также площадью Академика Сахарова (1996) и площадью Собчака (2005). Незадача случилась с площадью Европы к западу от гостиницы «Прибалтийская», поименованной в 2003 году как «ближайшая к Европе» — очень скоро «окно в Европу» ей закроет новый намыв на оконечности Васильевского острова. Гораздо лучше подобных пафосных названий смотрятся имена, естественным образом связанные с окружающей местностью. Так, совсем недавно, в 2010 году, в качестве официального было утверждено название Ново-Андреевский для реконструированного пешеходного моста через Смоленку между улицами Беринга и Одоевского. С конца 1960-х годов на его месте находился «самодельный» мостик, появлению которого местные жители обязаны энергии и инициативе инженера Балтийского завода И.Л. Андреева. Название Андреевский стихийно закрепилось за старым мостом, а после реконструкции было закреплено и официально – в обновленной форме. Современные топонимисты стараются следовать принципам исторической и топографической привязки названий при наименовании новых городских объектов.