Колонизация Сибири в документах

Совместная программа радио «Град Петров» и Санкт-Петербургского Института истории РАН

«Архивная история»

Гость: Ангелина Анатольевна Калашникова, к.и.н.

Тема: документы Якутской приказной избы

Эфир: 25 апреля 2022 г.

АУДИО

Ангелина Калашникова:

Когда служилые люди приходят в Сибирь, служилые люди, казаки, вот эти вот вооруженные русские люди, которые должны обложить местное население налогом, пушниной, собирать соболя и отправлять его в Москву, вот когда они приходят в Сибирь, они основывают укрепленные пункты, остроги, такие небольшие крепости, в которых находится гарнизон и которые контролируют территорию вокруг вот этого самого острога. И когда служилые люди строят острог, оставляют там гарнизон, и всегда в гарнизоне должен быть кто-то главный, старший, начальник этого гарнизона, а с ним должны быть дьяки или хотя бы один дьяк, который составляет документацию. Когда управленец приходит в Сибирь, он должен составлять документацию. Сколько ясака собрано, сколько пушнины, соболиных шкурок собрано, это все нужно записать, сколько отправлено в Москву. Если возникают какие-то конфликты, их тоже нужно решать, их нужно записывать, для этого всего ведется делопроизводство, составляются документы, эти документы хранятся, откладываются постепенно в архиве.

В остроге находятся, как правило, два института. Если это достаточно крупный острог, как вот наш, Ленский, который впоследствии станет Якутским. Это съезжая изба, где решаются, опять-таки, конфликты и составляется основная текущая документация. И это таможенная изба, где составляются таможенные документы, с кого сколько брать налогов, кто сколько их уплатил, и так далее и тому подобное. То есть вот два вида документов: из съезжей избы и из таможенной избы.

У нас в институте хранятся уникальные документы, потому что история Ленского архива, Якутского архива – она очень интересна. Еще в XIX веке все это начинается, в тридцатых годах XIX века в Якутск приезжает иркутский чиновник, надворный советник Сельский, он составляет какие-то статистические труды и хочет рассмотреть, осмотреть местный архив в Якутске, и он находит его в очень плачевном состоянии. Это какая-то старая изба, у нее протекает крыша, там свалены древние документы прямо вот под этой протекающей крышей, и он составляет записку генерал-губернатору Руперту. Руперт, для того чтобы отреагировать на эту записку, начинает вести переписку с Петербургом, с Археографической комиссией. И постепенно, в ходе этой переписки было принято решение наиболее ценные документы из Якутска отправить в Петербург. И, собственно говоря, наш архив, наша часть архива, это вот эти самые документы, которые отобрали в самом начале. То есть изначально цельный архив Якутской приказной избы осматривают, отбирают наиболее ценные, красивые, хорошо сохранившиеся документы, и отправляют в Петербург. А вот все остальное (полностью его вывезти тогда не удалось) впоследствии отправляют в Москву, в архив Министерства юстиции. В шестидесятых годах туда поступает одна часть архива, потом тридцать восемь тюков со свитками древними в восьмидесятых годах поступают тоже в Москву, а впоследствии вот этот архив Министерства юстиции становится Центральным государственным архивом древних актов, и сейчас это Российский государственный архив древних актов.

Таким образом, вот весь этот комплекс документов Якутского острога был разбит между двумя архивами. Сейчас часть этого архива находится в Петербурге, а часть в Москве.

Московская часть наиболее известная для исследователей, востребованная, в основном, работы, которые писались по региону, они были основаны именно на московской части архива. Наша часть немножко поменьше, которая хранится в Петербурге, но, как нам кажется, она наиболее ценная, потому что это были документы, изначально отобранные для отправки в Петербург, наиболее красивые, либо ценные с точки зрения людей, которые их отбирали.

…

С одной стороны, литературы много. Этой темой занимаются еще с XIX века, и документы начали публиковать еще в XIX веке. Есть огромное, великолепное издание Оглоблина «Документы Сибирского приказа», где он расписывает разновидности документов, которые хранились в Сибирском приказе, который, собственно, и занимался управлением всех сибирских территорий, и в нем откладывались документы, которые присылали с мест в Москву. Соответственно, все эти отписки многочисленные воевод, которые сообщали об обстановке на местах. Вот это колоссальное исследование, которое позволяет нам составить представление о том, как выглядело делопроизводство сибирское в принципе. И множество других работ, в советские годы выходило очень много всего, как по источниковедению, так и по истории региона, очень много писали про первопроходцев, это, конечно, наиболее востребованная тема. Писали о так называемой колонизаторской политике русских царей и русских в Сибири. То есть тема давным-давно введена в научный оборот и нельзя сказать, что это такое голое поле, чем никто никогда не занимался.

Однако сегодня возникает интерес, я бы сказала, с несколько новых ракурсов эта тема становится востребованной. В частности, этнографическая тема. Она была также всегда интересна, еще с XIX века, описывался уклад местных племен, и как они жили, и их какие-то верования, и способы одевания, их одежда, и как они вели свой быт, охотились и так далее, и тому подобное. Это также было интересно. Но сегодня, мне кажется, особенно востребована местными историками вот эта локальная история местных племен, якутских племен, юкагирских племен. Мне кажется, что есть некий запрос на то, чтобы заново взглянуть на это, и взглянуть не с той перспективы, как в советское время это изучалось – как насильственное порабощение региона, захват региона и выкачка из него ресурсов, а как некие взаимоотношения между местным, локальным населением и русскими, которые туда приходят – как некие договорные отношения.

…

Вот служилые люди, наши служилые люди приходят в Сибирь, ставят острог, и они должны каким-то образом контролировать вот эту новую территорию, на которой они находятся. Какие бумаги при этом они составляют? Прежде всего, они получают из центра, из Москвы, какие-то наказы, распоряжения, о том, как они должны себя вести на новой территории. То есть это такое общее руководство к действию, как нужно себя вести, что не нужно обижать местное население, что нужно местному населению дарить подарки, как выстраивать с ними договорные отношения, как приводить их к присяге. Вот такие установочные документы они получают из центра. А в центр, в Сибирский приказ, до того как появился Сибирский приказ этим занимался приказ Казанского дворца, но, так или иначе, в Москву отправляют документы, в которых отчитываются обо всем том, что происходит на месте.

…

Кроме того, руководитель острога находится в очень сложной ситуации, он должен контролировать служилых людей, которые ему подчиняются, он должен отправлять экспедиции, чтобы собирать пушнину, соболей, и вот эти экспедиции, группы служилых людей, они очень долгое время могут находиться вне острога. Это вооруженные люди, они выживают в тяжелейших условиях, и периодически вот эти вот отряды могут откалываться, и руководитель острога должен балансировать: с одной стороны, он должен поддерживать какие-то отношения с местным населением, с другой стороны, он должен руководить вот этими отрядами, которые могут выходить из подчинения. И вот когда случаются конфликты, например, между местным населением и сборщиками ясака, вот этими отрядами, то руководитель острога, главный в остроге человек должен как-то решать эти конфликты. Это все тоже отражается в документах.

…

На самом деле, мы можем реконструировать повседневную жизнь острога. Вот все эти документы, которые я сейчас долго перечисляла, они могут рассказать нам о том, чем занимались в остроге служилые люди, по часам, я думаю, можно расписать, с утра и до вечера.

…

Полностью слушайте в АУДИО.