«Конец света: ожидание Христа или антихриста?»

Репортаж Александра Ратникова

А.Ратников: У микрофона Александр Ратников. Здравствуйте! В православном просветительском центре при храме Феодоровской иконы Божией Матери прошел круглый стол на тему «Конец света: ожидание Христа или антихриста?» Участники круглого стола перед началом заседания получили анкеты, где был и такой вопрос: что бы Вы предприняли, если бы знали, что конец света наступит через 30 дней? В работе круглого стола принимали участие протоиерей Александр Сорокин, настоятель храма Феодоровской иконы Божией Матери, ответственный редактор журнала «Вода живая», протоиерей Александр Степанов, настоятель храма св.Анастасии Узорешительницы, главный редактор радио «Град Петров», протоиерей Даниил Ранне, настоятель храма святой равноапостольной Марии Магдалины в г.Павловске и священник Димитрий Сизоненко, клирик храма Феодоровской иконы Божией Матери. Вел круглый стол священник Димитрий Симонов, клирик храма Богоявления на Гутуевском острове.

Свящ.Д.Симонов: Я бы хотел для начала попросить отцов, которых мы сегодня пригласили, сказать несколько слов, обозначить какие-то аспекты своей позиции по теме нашего круглого стола.

Прот.А.Сорокин: Тема конца мира звучала и в Ветхом завете и продолжает звучать в Новом завете. Но вопрос в том, как она звучала. Вот об этом мы можем найти несколько ключевых, опорных точек, на которых мы можем строить библейское представление об этом вопросе. Во-первых, конец истории в религиозном представлении, как мы видим это из Библии, обязательно связан с каким-то пришествием, явлением Бога. Не просто конец, истечение времени, как будто закончилось, истекло время, или запись закончилась, аудио или видео, и вот на этом все и прекратилось неожиданно или «ожиданно», если мы знаем, сколько осталось минут до конца. Но в библейском понимании конец мира всегда связан с ожиданием явления Господа в том или ином виде, как это по-разному представляли. И я бы хотел здесь сказать о двух моментах: во-первых, каково ожидание этого явления, хорошо это или плохо, радоваться ему или печалиться. Именно этот выбор и обозначен в той формулировке, которая предложена вашему вниманию: Христос или антихрист. И именно такой выбор, такое напряжение между этими двумя противоположными возможностями, радостью и печалью, или горем, такой выбор обозначен еще в Ветхом завете. И в этой связи мы можем обратиться к целому ряду пророков Ветхого завета. Например, пророк Амос, имя которого мы можем найти среди малых пророков. Он жил в то время, когда в Израиле было довольно распространено ожидание пришествия Господня, или как тогда и впоследствии говорили, да и сегодня есть такой термин: «в ожидании дня Господня». «День Господень», «День Яхве», «День Бога Израилева». Между прочим, в некоторых христианских традициях и в некоторых культурах сочетание «день Господень» сохраняется и доныне в языках для обозначения того дня, который в русской языке называется «воскресенье», или по-славянски «неделя». Во времена Амоса большая часть народа с радостью, энтузиазмом и ликованием ожидали этого дня Господня, потому что этот день будет как день награды за праведность, ради которой Израиль жил, он будет днем окончательного ниспровержения врагов Израиля, которые суть враги Божии, иными словами, день ликования и триумфа, триумфа прежде всего духовного, религиозного, но в этой связи и человеческого триумфа. Такие триумфалистские ожидания дня Господня не чужды были верующим и впоследствии, да и сегодня. Вот сейчас анкета на руках у многих из вас, и там есть такие вопросы: как Вы видите этот день? Что это – горе или радость? Наверное, именно полемикой или желанием как-то обострить эту проблему объясняется то, каким напряженным ужасом наполняет слова о дне Господнем пророк Амос: «Горе желающим дня Господня. Для чего вам этот день Господень? Он тьма, а не свет. Так же, как если бы кто убежал от льва, и попался бы ему навстречу медведь. Или если бы пришел домой и оперся рукою о стену, и змея ужалила бы его. Разве день Господень не мрак, а свет? Он тьма, и нет в нем сияния» Это 5 глава книги пророка Амоса, 18-20 стихи. Похожие слова встречаются у пророка Осии, современника пророка Амоса, там, где он сравнивает наступление дня Господня с тем, как тяжелая колесница, нагруженная снопами, может раздавить живое существо, которое попадется под его колеса. И сравнения эти даже в чем-то очень жестокие, и они объясняются тем, что это сказано в противовес тому ликованию и триумфу, которые наполняли сердца людей. И это первое напряжение, которое бы я хотел обозначить в этой теме. А второе чисто христианское. Если взять уже христианский, новозаветный взгляд, скажем, послания апостолов, апостола Павла, то вы знаете, что одним из косвенных признаков их датировки, например, апостола Павла – ведь его послания у нас расставлены не по хронологическому порядку написания, а по объему: сначала к Римлянам, самое большое, потом два к Коринфянам, они тоже большие, а потом меньше и меньше, но в самом конце, правда, послание к Евреям, тоже очень большое, но все же основной принцип – по объему. И конечно же, трудно найти дату, которая бы стояла, как в наших обычных письмах и документах, невозможно их датировать на основании каких-то прямых указаний. И какие-то косвенные здесь параметры привлекаются. Одним из таких косвенных признаков является степень напряженности ожидания скорого пришествия Христова. Все мы не можем мимо своего внимания пропустить в Евангелии слова Христа, они не раз встречаются, о том, что «скоро придет Сын Человеческий». Настолько скоро, что однажды Христос сказал, что не закончится даже жизнь одного поколения, «не прейдет род сей и вы не успеете обойти города Самарии с проповедью, как уже придет этот день». И этим словам ученики Христовы, первое христианское поколение, поверили настолько непосредственно и прямо, по-детски даже, что действительно первые христиане были уверены, что этот день, день Господень, наступит со дня на день – не побоюсь такой тавтологии. Он может наступить завтра, послезавтра, во всяком случае – еще при нашей жизни. И все закончится. Но постепенно время шло, и это недоумение возрастало – как же объяснить эту задержку. Библеисты даже употребляют такой термин «задержка Пришествия», Пришествие по-гречески «Парусия», «задержка Парусии». И эта задержка все время продлевалась, продлевалась; наверное, первые христиане пришли бы в ужас, если бы знали, что эта задержка продлится две тысячи лет с лишним, и неизвестно, сколько еще это будет продолжаться. И поэтому в более поздних новозаветных посланиях апостола Павла это ощущение ожидания постепенно притупляется, угасает. Вот если Первое послание к Фессалоникийцам считается самым ранним, и там вообще через каждый абзац идет этот термин «Пришествие». Скоро, скоро, как само собой разумеющееся. А возьмите Послания к Тимофею, к Титу, там этого уже нет. Эта тема уже ушла на второй план, и Церковь занята тем, чтобы проповеданное учение в виду широкого распространения христианства сохранить как можно более адекватным и неповрежденным. И вот это еще одно, я бы сказал, напряжение, которое существует в религиозном сознании. Когда и как скоро? И что это значит – радость или печаль? Вот на этом я хотел бы остановиться и передать слово.

Свящ.Д.Сизоненко: В Евангелии от Марка есть замечательные слова, которые заставляют задуматься. Христос говорит: Горе беременным и тем, кто кормит грудью, в те дни. Наступает конец, и в принципе любой может спастись; если ты трудишься в этот момент, ты можешь оставить свое рабочее место и бежать; если ты пьешь кофе, то ты бросишь кофе и спасаешься, убегаешь, вот как описывают пророки, ты мечешься, как будто убегаешь от льва. Но вот кому трудно будет – трудно будет беременным и тем, кто кормит грудью. Потому что врач может сложить свои инструменты и бежать в горы, а беременная никуда так просто не убежит. Оттого, что им труднее всего, как это может быть ни странно, для меня прозвучало как вопрос, что конец света наступает бесконечное множество раз. Множество раз свет кончался и для беременных женщин, и для кормящих грудью во время войн, в Освенциме, в тюрьмах Лубянки, в городах, которые брали штурмом, которые бомбардировали. Но нужно бояться не конца света, не того, что он наступит сегодня или завтра, а нужно бояться того, что мы, ожидая Мессию, абсолютно пусты. Мы не беременны и мы не кормим грудью. Но прозябаем в грехе и ничего не делаем. Поэтому ожидание Христа может быть ужасно тем, что когда Он придет, нам нечего будет Ему предложить. Когда ты ждешь гостей, ты убираешь дом, ты накрываешь на стол. Но самое страшное, если Бог придет – а ты к этому не готов, потому что жизнь проходит мимо. Мне кажется очень важным для христиан это ощущение конца и того, что Господь стоит у порога. Это ощущение и ожидание заставляет тебя наполнить твою жизнь тем, что ты можешь Ему потом предложить как плоды своей жизни.

Прот.Д.Ранне: Мы видим в сегодняшний момент в церковной среде два, можно сказать, лагеря. Один лагерь, который кричит и боится, а другой, который молчит. Люди кричат и боятся конца света. Мы видим вот эту жуткую истерию с ИНН, с паспортами, с чипами; люди боятся, люди бегут. Но видим и другую часть Церкви, которая в свое ожидание конца света вносит совершенно иное – то, что есть в нашем «Символе веры»: «чаю воскресения мертвых». И вот очень важно, что мы сами ждем от этого конца? И вот здесь, немножко повторяя отца Дмитрия, могу сказать, насколько мы сами этот конец света для себя сотворили. Потому что суд, как говорит Христос, уже в действии. И мы уже отвечаем за то, что мы сделали здесь, на земле. Делая доброе дело, мы себя оправдываем, делая злое – мы себя уничижаем к суду. И вот насколько здесь человек учится жить праведно, настолько он готовится к встрече со Христом. Мы уже проходим тот уровень, тот рубеж, который преодолевает суд, и как говорит Иоанн Богослов в своем Евангелии, мы с вами читаем часто это место: одни воскреснут в ожидание суда, а другие – в жизнь вечную. И вот здесь и можно разделить людей в их ожидании. Если мы чего-то боимся – а ведь именно страх перед антихристом всегда рождал в людях эту панику, – мы несовершенны в нашей вере. И поэтому когда мы говорим о конце света, мы говорим в первую очередь о себе, о своем отношении ко Христу, Который проведет меня всякой дорогой и сохранит, и мы говорим о том, что мы не верим во Христа, ибо мы боимся больше тех дней, которые ожидают нас. Поэтому этот вопрос в первую очередь коренится в сердце самого человека: как он относится к этому концу.

Прот.А.Степанов: О конце света прежде всего, конечно, думают, как о конце истории, о конце человечества. Конечно, то ожидание конца, о котором говорит Спаситель, оно имеет, безусловно, и этот смысл, но имеет и смыслы иные, а именно смыслы, которые открываются во всяком катаклизме, где неожиданно человека застает встреча – вот с кем, со Христом или с антихристом? Это может быть и какая-то война, когда мы в Евангелии читаем: «где будет труп, там соберутся орлы» – это очень часто истолковывалось как пришествие римских легионов в 70-м году и страшная катастрофичная гибель Иерусалима. Орлы были на штандартах римских легионов. Но, конечно, эти слова имеют смысл какой-то более общий, адресуют нас действительно к окончанию истории человечества. Так или иначе, в Евангелии, в Священном Писании нет того, что адресует только к какой-то части людей. Если мы умираем, как умерло уже огромное количество людей до окончания света, окончания всей истории человечества, это значит, что, конечно, речь идет не только об этом окончательном завершении, но и о том, что переживает каждый из нас. Конечно, в конечном итоге смерть каждого из нас – это есть конец того мира, который живет в нас, который есть мы. И вот здесь, конечно, каждый человек, живущий, действительно, Христом в своей жизни, несомненно, встречает Христа. Банальная мысль о том, что действительно то, к чему мы готовимся, то, к чему мы стремимся, то мы и получаем в конечном итоге. Но, наверное, это именно так. Если мы в течение этой жизни сумели полюбить Христа и сделать Его каким-то главным упованием, главной целью всей нашей жизни, то, несомненно. мы будем встречаться в этом конце именно с Ним. Если мы полюбили мир сей с его страстями, с его отсутствием центра, потому что «мир сей» – это именно такая разбросанность, размазанность человека, несобранность его, это движение во всех направлениях и никуда по существу. Вот это состояние человека приводит его к встрече с антихристом, с этой пошлостью, пустотой, бессмыслицей. Поэтому, я думаю, те образы света, которые даны, например, в Откровении Иоанна Богослова, как последние образы судьбы Церкви – новое небо, и новая земля, и город Иерусалим, наполненный всем ценным, что только может быть, – вот это итог жизни Церкви. Церковь – это те, кто верны Христу, те, кто ищут Его, те, кто Его видят главной целью своей жизни. Вот это итог бытия Церкви, той мистической подлинной Церкви, а не только те, кто только формально приняли Крещение. Участь же иных, которые не сумели в своей жизни обрести подлинного центра жизни, она, конечно, печальна и плачевна, и не потому, что кто-то будет им чем-то грозить и эти угрозы исполнять, а потому что сами они прожили впустую. Прожили, а итога жизни, подлинного итога, весомого итога, того, что не сгорает в огне, этого они не собрали. Это, конечно, очень страшное предостережение. Поэтому, когда речь идет о конце света, это, конечно, разговор очень серьезный и очень в каком-то смысле страшный, но не теми страхами, такими «триллеровскими», какие действительно сейчас заполняют страницы всякой околоцерковной печати, которая сейчас очень много говорит о конце света. Все, в каком-то смысле, гораздо проще и, в каком-то смысле, гораздо серьезнее, чем просто внешние угрозы, от которых можно спрятаться, например, зарывшись в землянку или уйдя в леса и так далее, и думая пересидеть там какие-то внешние опасности, будь то ИНН, какие-то знаки или чипы, или что-то еще.

Свящ.Д.Симонов: Вот задаешься вопросом: вот приходят последние времена – и как бы ты поступил? И почти во всех анкетах и практически всегда в разговоре человек всегда начинает реагировать однозначно: я тогда закроюсь в храме, не буду из него вылезать, буду каяться, молиться. Даже в одной анкете было написано, что человек хочет заказать службу, какое-то особое богослужение и как-то в нем особенно поучаствовать. Один человек здесь написал: полюблю самого грязного бомжа. И получается, что у нас есть некий двойной стандарт: вот есть моя жизнь обычная, и я живу, как мне живется – то есть можно пройти мимо бомжа, можно не пойти лишний раз в храм и службу не заказывать, можно проигнорировать какие-то вещи. Но если мне сказали, мол, дружище, все заканчивается уже послезавтра, я понимаю, что два дня, и мне нужно что-то срочно сделать. И я начинаю быстро реанимировать свою жизнь. А разве Евангелие не ставит перед нами вот этот эсхатологизм, этот вопрос в такой плоскости, что оно уже пришло, здесь и сейчас, это Царство Небесное. Ведь именно об этом Царстве Небесном мы молимся каждый день, причем по несколько раз, и многие из присутствующих, я уверен, даже в рот еду не кладут, не сказав Господу: «Да приидет Царствие Твое» в молитве «Отче наш». Вот если мы принимаем Евангелие, принимаем Христа, то наша новая жизнь должна начинаться прямо сейчас. Все, конец света наступил, та прошлая жизнь, ее больше нет. Вот так, как я жил раньше и как я живу теперь – это две разных жизни. Наступил конец света, теперь я со Христом. И вот возникает вопрос: человек, который готов только в последние дни сбежать и закрыться в храме, не является ли этот радикализм попыткой «договориться» с Богом хотя бы на последнем этапе?

Из зала: Меня зовут Юля. Мне кажется, это общая черта, даже какая-то национальная. Не зря есть такая поговорка: пока гром не грянет, мужик не перекрестится. То есть мы всегда все делаем в последний момент. Это какая-то особенность…

Свящ.Д.Симонов: Знаете, все-таки очень по-разному люди переживают конец света – вот по анкетам. Один человек в ответ на вопрос, как бы Вы изменили свою жизнь в связи с близким концом света, написал очень уверенно и с восклицательным знаком: Женюсь! (Смех в зале)

Из зала: Меня зовут Константин. Конец света связан так или иначе с судом. И вот подходя к причастию, мы каждый раз пребываем перед судом своей совести и Бога принимаем, Тело и Кровь Христовы. Не является ли этот момент, момент соединения с Богом, нашим концом света?

Свящ.Д.Сизоненко: В причастии, действительно, есть это. Мы становимся участниками Тайной Вечери, которая произошла две тысячи лет назад в конкретном месте и в конкретных обстоятельствах, и одновременно мы прорываемся в какую-то Вечность, поскольку это действо исторически уникальное и одновременно оно вселенское, и мы приобщаемся Реальности, гораздо большей, и это измерение есть в момент причастия.

Из зала: Меня зовут Егор. Я хочу сказать немножко в оправдание тем, кто хочет в последние дни в храм идти. Это тоже естественное свойство, поскольку человеческая жизнь имеет несколько этапов. Есть весна, есть лето, когда какая-то деятельность идет, есть осень, когда человек собирает плоды и есть время какого-то размышления, осмысления. И когда человеку говорят, что вот, конец света, то это значит, что все уже закончилось, что пришло время какого-то накопления мудрости, осознания, ведь это тоже есть в жизни человека. Допустим, в старости человек меньше занимается делами, он может и должен больше посвятить свою жизнь духовной практике. Это тоже закономерно и логично. Поэтому мне кажется, что в данном случае такие ответы тоже имеют основание.

Свящ.Д.Симонов: Насчет старости, знаете, я вспомнил историю про одну женщину, которая откладывала свой приход к Богу на старость, и рассуждала всегда о том, что вот, выйду на пенсию и буду читать Библию. А когда она вышла на пенсию, она потеряла зрение, ослепла. И не смогла читать Библию. Поэтому, может быть, не стоит так радикально откладывать…

Из зала: Меня зовут Василий. Я тоже ответил на этот вопрос следующим образом, что я пересмотрел бы свою жизнь с целью покаяния. Но отвечая на этот вопрос, я, наверное, его не очень внимательно прочитал, и я ответил на вопрос: что бы я делал, если бы узнал, что завтра наступит конец света. То есть не как бы я изменил свою жизнь, а что бы я стал делать. Потому что если бы был еще один вопрос, а что бы я стал делать, если бы мне сказали, что конец света наступит через шестьдесят лет – то, пожалуй, я бы ответил на этот вопрос точно также. В моем представлении каждый человек, даже не желая того, совершает грехи. Поэтому у всех у нас есть потребность в покаянии, в изменении своей жизни – это и есть значение слова «покаяние». Поэтому я ответил так на этот вопрос, и, мне кажется, было бы интересно, если бы в этой анкете был бы второй вопрос: что бы Вы делали, если бы конец света точно наступил через довольно длительное время, но – точно.

Из зала: Меня Игорь зовут. Как известно из Евангелия, первому человеку, который вошел в Царствие Божие, хватило нескольких часов для того, чтобы полностью раскаяться и попасть туда, куда попадут только избранные. Я написал в анкете, что в течение этих тридцати дней до конца света я бы усиленнее молился, потому что, я думаю, это был бы последний шанс, чтобы каждый человек имел возможность хоть как-то духовно, хоть немного возрасти, и чтобы Господь всех принял.

Из зала: Я просто вспомнил, что в Библии написано, что нет разницы между человеком, который раскаялся в последнюю минуту, и человеком, который всю жизнь каялся, ходил в Церковь, молился, постился…

Свящ.Д.Симонов: В Евангелии Христос говорит, что пришедшие в одиннадцатый час принимаются с тем же расположением, как и те, кто с самого начала трудился. Так, может быть, и не стоит «напрягаться»?

Прот.Д.Ранне: Почему же? Вот есть вариант – как Иван Грозный, когда чувствовал смерть, звал монахов. Приходили монахи, начинали совершать чин. Когда ему становилось лучше, он хватал сапог и гнал их от себя. Они разбегались, царь чувствовал себя еще пару дней хорошо. Но потом ему становилось опять плохо, он понимал, что близок к смерти. Он опять просил прийти монахов совершить чин. Они приходили, опять начинали, и ему снова становилось лучше. И он опять их выгонял. Вот такая попытка поймать момент. Но. Мне кажется, что очень важно в этом вопросе слово «ожидание». Потому что это и является ключом ко всему. Потому что как мы ожидаем, так мы и увидим. И что мы ожидаем – то и увидим. На самом деле ожидать Богу можно по-разному в своей жизни. И очень важно ожидать Бога, а не лжебога. Вот многие приходят в храм, стараются верить, подчас по-своему, пытаясь переделать что-то в Церкви. Но вопрос: действительно ли они находятся в ожидании Христа, а не антихриста?

Прот.А.Сорокин: Вот в анкете написано, какой вопрос Вы хотели бы задать? И вот один вопрос мне очень понравился: а что по этому поводу думают евреи? Между прочим, о этом в Библии написано.

Свящ.Д.Симонов: А мне понравился другой вопрос: как готовятся клирики к концу света? Мне кажется, что надо ответить и про евреев, и про клириков.

Прот.А.Сорокин: Я готов на этот вопрос отвечать серьезно, насколько смогу, конечно. Хотя я и не еврей. Вернее, я еврей по духу, потому что Новый Израиль – это Церковь. И с моей точки зрения, исполнение еврейства, исполнение Израиля – в христианстве в полной мере осуществилось. И то, что евреи думают на эту тему, об этом им по благодати было открыто и написано в Ветхом завете, равно и как и в Новом, хотя в Новом завете не все евреи приняли, как мы знаем, Христа. Но, кстати, отвечая на вопрос, приняли ли евреи Христа, не спешите отвечать «нет», хотя это напрашивается как будто бы – ведь евреи и распяли Христа, и они богоубийцы, пророкоубийцы и так далее. На самом деле евреи Богу ответили «да» в лице Пресвятой Богородицы, двенадцати апостолов и первой христианской Церкви. Но были, конечно, и такие евреи, руками которых человеческий род отверг Христа и продолжает отвергать уже не только руками евреев, но и руками людей других наций, и поэтому здесь на эту тему, тему пришествия Христа, Мессии. явления Бога существуют разные размышления, в том числе и такие, которые мы сегодня озвучиваем или серьезно, или в полушутливой форме. Потому что вся эта шутливость, она в общем-то помогает понять, с одной стороны, серьезные вещи, а, с другой стороны, является некоторым прикрытием вот этих самых серьезных вещей. В одной еврейской книжке я прочел интересную такую, достаточно хрестоматийную историю: один из раввинов, я не помню, кто, но давний, древний раввин говорил, что если вам сказали, что пришел Мессия, и вы в этот момент сажаете дерево или саженец сажаете, то не торопитесь встречать Мессию, сначала посадите саженец, а потом идите встречать Мессию. Вот как некоторые евреи думают.

Прот.А.Степанов: Как же клирики готовятся к концу света? Ровно так же, как и все остальные. Не думаю, что есть какой-то специальный рецепт для клириков на этот счет. По крайней мере в Евангелии, мне кажется, мы ничего не находим об этом. Говорят, что мало из клириков спасется. Так что, наверное, мы готовимся плохо. Но что будет – суд Божий откроет. Мне кажется, что самой постановке вопроса «что бы Вы сделали, если бы узнали, что…», именно этому ходу мысли и кладет решительный запрет вся проповедь Христа на эту тему. Никто не знает времен и сроков, принципиально не знает и никогда не узнает. И никогда не будет окончательного знака, когда все поймут, что это наступает. Это именно загадка, именно тайна. И в этом смысл всей нашей жизни – мы должны жить так, чтобы быть всегда готовыми. Это тривиально, об это говорит все Евангелие. Но ничего другого здесь быть не может. Если мы что-то уже можем знать заранее, мы начинаем какие-то судорожные метания предпринимать, которые абсолютно не имеют все-таки никакого отношения к духовной реальности конца. То, чем человек живет, то в конце концов и остается в сухом остатке. Судорожные действия ничего не меняют. То, что разбойник покаялся в последний момент, – значит, он жил этим, он жил этой глубиной. Он мог совершать страшные поступки, мы не знаем точно, в чем его разбойность заключалась. Но, допустим, он действительно был страшным разбойником. Но ведь и совершая грехи, человек может внутри переживать такую катастрофу и так в сердце своем каяться, и, может быть, если он в Церкви находится, он будет прибегать к таинству исповеди в этом случае. Я точно не знаю, что у иудеев было предусмотрено на этот счет, но во всяком случае Бог смотрит на сердце человека. И несмотря на грехи, которые стали причиной того, что он оказался на кресте рядом со Христом, тем не менее он оказался готовым. Это совсем не значит, что можно всю жизнь жить как угодно, а потом каким-то фокусом, от того, что мы что-то узнали, вдруг раз – и перемениться. Вся проблема в том, что мы не можем себя переменить мгновенно. У человеческой души инерция, может быть, как у всей Вселенной. Можно ли остановить земной шар или Солнечную систему в их движении по орбите? Человек – это в каком-то смысле Вселенная. Вот как раз внешние перемены могут быть чудесные, бывают чудеса, а вот внутри – это, я думаю, не может быть результатом «фокуса», это только результат осмысленной жизни.

Прот.А.Сорокин: Я бы даже сказал, что это не столько формулируется как загадка, а намерение Христа в том, чтобы вообще снять интерес к этому вопросу. Почему снять интерес? – а потому, что этот конец света, правда, не такое выражение употреблял Христос, Он говорил «кризис», это греческое слово означает «суд» – это то, что происходит сейчас. Вот Христос пришел, и это есть кризис, суд. «Суд состоит в том, что Свет пришел в мир» – вот буквально так, особенно это в Евангелии от Иоанна лейтмотивом звучит. Это можно сравнить с тем, как вот в каком-то темном помещении находятся какие-то вещи, люди, чистые, красивые, грязные, ненужные, но мы об этом мало догадываемся. Но как только включается свет – никто никого не бьет, никакой борьбы света с тьмой здесь вообще не происходит. Просто включается свет, и все, абсолютно все становится ясным. Все видно. Все вещи, все выражения лиц, и вся грязь, и нужность, и ненужность. И вот таким светом и является Христос, и Он пришел. Все. Мысль в том, что да, конечно, пришествие Христово – это и есть. Христос пришел, свет зажгли, но мы продолжаем жить в материальном смысле слова в этом мире с его характеристикой. Это напряжение не горизонтальное – вот сегодня так, а завтра иначе. Оно вертикальное – мы или во Христе, сегодня, сейчас, завтра и всегда, или же нет. Этот выбор не между сегодня и завтра, а выбор того, какой я сегодня и прямо сейчас. Такой или иной. Во Христе или вне Его.

Прот.А.Степанов: Действительно, наша повседневная жизнь, исполнение каких-то обязанностей, то, что мы воспитываем своих детей, то, что мы делаем что-то необходимое в этой жизни – ну так человек не бесплотным духом создан, мы имеем тело, и соответственно, потребности этого тела и так далее. В этом греха-то нет. То есть свет зажегся – но он не обличил, что я кормлю ребенка, что я ухаживаю за больным, что я просто работаю, добывая хлеб своей семье и так далее. То есть здесь нет противоречия никакого между нашими обычными житейскими делами, не должно быть греха, не должно быть недолжного устремления. Вот если мы из этого делаем себе фетиш, вот тогда оказывается, что мы живем не ради того, ради чего нужно. Вот тогда этот свет это обнаруживает. Но, как совершенно точно отец Александр сказал, если мы живем в свете Христовом, мы должны уметь различать, различать духи, отличать истину от неистины, но, с одной стороны, мы с приходом Христа живем в этом свете, а, с другой стороны, все равно еще находимся и в полутьме. Как апостол Павел говорит: видим через тусклое стекло, гадательно сейчас. Уже этот свет и присутствует, и в то же время его еще недостаточно, чтобы вся полнота открылась. И цель отсюда наша – прояснять, прояснять все эти христианские смыслы, нашей жизни, нашего делания, всего…

Из зала: Мусульманин, например, он не верит к Христа, он не читал Евангелие, но не потому что он не способен этого понять или недостоин, а потому что он вырос в другом мире. Конец света для него, для мусульманина или индуса, которых мы вообще можем приравнять к язычникам, вот как на них этот конец света может сказаться?

Прот.Д.Ранне: Вы знаете, мне кажется, что этот вопрос некорректный, Вы меня простите, ради Бога. Потому что мы не можем решать этот вопрос, это вопрос, который решает Господь. Господь спасает человека, и раз Бог спасает человека, то только Он вправе решать. Но мы знаем только одно: кто не родится свыше, тот не спасется. Кто не будет крещен Духом – а что значит жить Духом, жить в Духе? Мы не можем ответить на этот вопрос, и мы не можем ответить на этот вопрос – кто спасается, а кто нет.

Из зала: Меня зовут Гриша. У меня такое мнение, что в принципе Господь будет судить по делам человека. То есть доброе или злое в понимании добра и зла, как Библия говорит нам. И тут и индусы могут спасаться, и американцы. (Смех в зале)

Свящ.Д.Симонов: Даже американцы! А вы знаете, я вспомнил такую вещь. У апостола Павла говорится, что язычники будут судимы судом совести. То есть те люди, которые никогда не слышали о Христе, это не значит, что Бог лишает их своей любви. Все дело в том, что у Бога есть в Его сердце место для всех, Он любит всех. Нам это очень сложно себе представить. Здесь важно не то, что после конца света станет с индусами, китайцами и даже американцами… Я бы перевел в другую плоскость: а какова будет моя встреча с Ним? Мы, по крайней мере присутствующие здесь, даже если впервые услышали о Христе, теперь уже не отвяжетесь – вы уже о Нем услышали. Значит, перед вам эта Реальность уже встала, вы уже не сможете быть как мусульманин, китаец, индус или кто угодно. Перед вам эта Реальность уже стоит. Поэтому тот, кто слышал и знает о Христе, тот, кто может принять полноту любви, которую Бог открыл, этот человек, мне кажется, уже так или иначе, уже будет судиться не только судом совести. Здесь будут уже совершенно другие вопросы решаться. Но все-таки понятие суда для Бога очень относительное. Если человек чаще ищет, за что бы осудить, то Бог, наверное, будет скорее искать, в чем бы оправдать.

Из зала: Вообще выбор веры не тем объясняется, что вот эта вера правильная, значит, я туда пойду. А здесь должен быть вопрос внутренней честности человека. Это не то, что мне сказали, что вот это правильно. Но что я сам ощутил своим нутром, глубиной какой-то своей, что это именно по мне, я хочу следовать этим путем. И если этот вопрос человек решает честно, то у него не встает вопрос, а что будет с теми, а что с другими? У него скорее возникнет вопрос, а как помочь, насколько это в моих силах? То есть вопрос тогда решается в глубине сердца человеческого. Это гораздо важнее.

Из зала: Меня зовут Надежда. У меня в голове все так перемешивается, что как будто на одной половине какие-то ужасы, войны, катастрофы, о которых рассказывается в Евангелии, и люди пишут и думают, страхи, ненависть, ожидание Страшного суда и так далее. А вот на другой половине представление о том, что вообще-то мы все христиане и верим в то, что Бог есть любовь. И вот о чем мне больше надо думать – о том, что Бог есть любовь или о том, чего можно только бояться?

Свящ.Д.Сизоненко: Все спасутся, но никто нас не избавит от тех испытаний, которые нам могут выпасть – войны, преследования. В этом смысле Евангелие очень реалистично. И, конечно, вершина Евангелия – это Блаженства. Даже когда мы говорим, что Бог есть свет, то у нас такой образ возникает: вот мы включили лампочку и стало все видно и понятно. Но в действительности это тот Свет, который не просто зажгли, потому что верующие люди даже свет не зажигают просто так. В древности существовала специальная молитва, и недаром у нас есть в богослужении песнопение «Свете тихий», это воспоминание о той молитве при зажигании света вечером не просто, чтобы осветить комнату, но для того, чтобы напомнить себе, что мир погружается во мрак и в смерть, но Христос воскресший с тобой. И поэтому христианам не страшен мрак. То есть не просто Бог есть любовь и свет, но этот тот Свет, который по-настоящему светит во мраке и посреди испытаний, и поэтому сама реальность боли и мук, она меняется. Даже ад перестает быть адом, поскольку Бог и там может быть, как в псалме сказано: «Я заберусь в самые глубины преисподней, но Ты там». Поэтому вот такой парадокс веры: Бог есть любовь, но особенно она сильно переживается в тот момент, когда тебе трудно. И в этом какой-то особый реализм и правда.

Свящ.Д.Симонов: Кажется, Григорий Нисский описывал Страшный суд таким образом, что праведники и грешники предстанут перед Христом, и грешники сами уйдут в ад, потому что в аду, там, где нет Христа, им будет легче, они сами сделают этот выбор. То есть ад – это не какое-то наказание Бога, вот не слушаетесь Меня, так будете там в котлах сидеть кипящих, а смысл в том, что грешники сами себе этот ад выбирают. Это как человек, который долго сидит в спертом помещении с лампочкой в 25 ватт, а потом его в солнечный полдень выводят на улицу, и даже стоя спиной к солнцу, ему будет больно открывать глаза. То же самое будет происходить с грешником – ему будет невыносимо рядом со светом Христа, потому что ему больно, ему тяжело, ему страшно, когда будет рядом Христос. Ему лучше сбежать и мучиться в аду, чем пребывать в раю.

Из зала: Меня Надя зовут. Вы знаете, получается, что если в иудаизме время, оно само по себе линейное, или же цикличное, как у эллинистов, то в христианстве как раз то самое удивительное и есть то, что Христос здесь, сейчас, и не нужно ждать никакого специального конца света.

Прот.Д.Ранне: Мы, наверное, все живем с вами в ожидании нашей вечной жизни. Я скажу больше. Наверное, многие из нас чувствуют такой интересный момент. Когда мы рождаемся, приходим в школу, начинаем жить, нам кажется, что мы вообще бессмертны. Это чисто психологически. Мы знаем, что мы когда-то умрем, но это еще будет когда-то, очень и очень нескоро. И мы настолько привыкаем жить, что для нас жизнь становится основной ценностью. И поэтому смерть становится так страшна. Потому что мы не живем в ожидании смерти. И вот эта идея, которой была пронизана жизнь многих людей, когда они заказывали себе гробы и ложились в них спать, – это же не случайно. Это память смертная. Я помню о том, что каждая ночь – это смерть, и утром я могу не проснуться. Бог сегодня может прийти и забрать меня. А как мы сегодня ложимся спать? «Ой, завтра опять прозвонит будильник, опять в семь часов утра!..» (Смех в зале)

Из зала: Игорь Сергеев. Второе пришествие – это будет для всех начало, все воскреснут. Какой же это конец света? С одной стороны. А с другой стороны, по большому счету, мой маленький конец света – это когда я умру. Потому что я буду уже в ожидании этого где-то сидеть, или лежать, или стоять, и ждать, что же со мною потом сделает Господь Бог, надеясь на молитвы моих близких. Поэтому, мне кажется, что даже для каждого человека главнее вот это маленький конец света, свой.

Из зала: Меня зовут Егор. Я полностью согласен с предыдущим докладчиком, что индивидуальная смерть каждого человека – это и есть по сути конец света. Ведь каждую минуту кто-то умирает, мы это видим, но каждый думает, что это не относится к нему, что он-то будет жить вечно. Действительно, этот парадокс показывает, что сама душа по природе бессмертна, и человек, даже находясь в этом теле, все равно помнит об этом, И человек не может смириться с этой мыслью. Вот этот момент, к которому человек должен быть готов, он как раз является суммой всего его пути. «Где сокровище ваше, там и сердце ваше». Куда человек вкладывает на протяжении всего своего пути, причем вкладывает не только на словах, а внутренним своим действием или настроением, такой плод он по существу и получит.

Из зала: Василий. Вот для меня лично до сих пор остается непонятным, откуда в Предании церковном так широко стало употребляться понятие «антихрист». Потому что в Откровении Иоанна Богослова этого слова вообще нет.

Прот.А.Сорокин: В Первом послании Иоанна говорится, как различать дух Христа от духа антихриста. И там говорится о том, что дух антихриста – этот тот, который не исповедует Христа, пришедшего во плоти. И больше в Новом завете действительно нигде слово «антихрист» не употребляется. Хотя в этот ряд ставят другие выражения из Нового завета. Например, во Втором послании к Фессалоникийцам говорится так – это одно из самых темных мест в Новом завете (а послание написано в ответ на эти, ставшие болезненными, ожидания скорого конца света, и распространились мнения, что этот день уже наступил, и уже ничего не надо делать): «День тот наступит, когда исполнится тайна беззакония и откроется сын погибели». Вот такое там есть выражение. «Но Иисус Божий духом уст Своих убьет этого сына погибели». Вот опять говорится о победе Иисуса. А в Откровении Иоанна Богослова существует много образов, за которыми стоит та же идея, или начало, или даже личность, как противника Бога, в разных образах и символах. Но именно слово «антихрист», оно, судя по всему, не самое популярное новозаветное выражение. А почему оно дальше было взято на вооружение – наверное, потому что оно наиболее прямо, просто, лапидарно отражает идею противоположности Христу. Есть Христос – и есть антихрист, тот, кто против Христа, искажение Его, подмена Его, карикатура на Него. Другой вопрос, что с этим образом стали связываться такие очень распространенные ожидания, связанные с желанием расправиться с врагами Божьими, как с врагами своими собственными. Что стоит за этими, сегодня очень болезненными, ожиданиями антихриста? С моей точки зрения, это не более чем желание утвердиться в какой-то своей, по-своему понятой правоте православной, и это некое желание, чтобы «Бог покарал всех остальных грешников», к каковым относится чуть ли не весь человеческий род. Вот все они погибнут. Вот и все.

Свящ.Д.Симонов: Для большинства людей разговор о конце света – это разговор не о втором пришествии Христа. Это разговор об антихристе. Очень многие люди, подчас даже в Церкви, ассоциируют очень четко: конец света – это пришествие антихриста, это какие-то катаклизмы, глобализмы, проблемы. Более того, в диалоге с одной женщиной, которая очень активно боролась со всякими глобализационными вопросами, я спросил, для чего и зачем она это делает, зачем ей, как христианке, это нужно. Она твердо ответила и с таким куражом: «Мы хотя бы лет на десять отсрочим пришествие антихриста!» Приходя в Церковь, первую литературу, которую человек начинает с особым интересом изучать, – это о дьяволе, антихристе и о конце света. А откуда появляется этот интерес, которым для многих людей духовная жизнь и ограничивается? Хотя, как противовес этому, сразу можно задать другой вопрос: ведь Апокалипсис – единственная книга Нового завета, которая никогда не читается в храме за богослужением. Вот сразу два таких вопроса – почему?

Прот.А.Степанов: Потому что все люди склонны, скажем, больше развлекаться; склонны не в себе искать каких-то причин чего-то происходящего, а искать во вне; склонны искать чего-то интересненького, а не глубокого. Почему популярны сериалы, почему популярны триллеры – это как раз из области триллеров. Какой-то всеобщий инфантилизм сознания, ведь дети особенно любят страшные истории, жуткие, страшилки всякие. Все этот как-то будоражит, волнует душу, щекотит нервы. И вот все это в комплексе, оно и обнаруживает, что на самом деле у человека либо еще не возник серьезный вопрос какой-то духовный, либо он от него пытается скрыться за такими внешними всякими построениями, которые избавляют просто от того, чтобы идти вглубь.

Прот.Д.Ранне: А второй вопрос – почему Апокалипсис не читается за богослужением? Если мне не изменяет память, был в истории период, когда Откровение читалось в храме – по-моему, до 14 или 16 века, я точно не помню.

Прот.А.Сорокин: В Западной Церкви Апокалипсис читается за богослужением.

Из зала: Меня зовут Гриша. Господь по милости Своей нас забирает именно в лучший момент жизни и по состоянию наших дел. Это так или нет?

Свящ.Д.Сизоненко: В какой момент человек умирает и почему Господь его забирает в этот момент, для нас это большая тайна. Это может быть, действительно, момент расцвета и полноты. Это может быть момент, когда человек ничего не успел, а были все возможности. Если вас это утешает, то можно предложить такие объяснения.

Из зала: Меня зовут Александр. Хотелось бы задать вопрос о правомочности с богословской точки зрения использования термина «конца света» для объективной мировой эсхатологии, в частности, судьбы земли, неба или же мирового порядка, в котором мы живем.

Прот.А.Степанов: Этот мир имеет смысл, и если он имеет смысл, он имеет цель, целеположение какое-то Божественное. И если предположить, что мир сей будет длиться вечно, то как-то это в логике нашей не укладывается, как что-то осмысленное. Мир имеет начало, он имеет конец. Как всякое дело, он имеет начало и он имеет итог. Если предположить, что этого завершения не будет, значит, нет итога, и значит, теряется смысл, все это в дурную бесконечность какую-то уходит. Это не конец вообще бытия, но это выход за пределы того, что мы имеем сейчас, за пределы феноменального мира.

Из зала: Меня зовут Наталья. Почему мы стараемся Апокалипсис реже упоминать? Получается, что православные только хорошие мысли должны думать, о плохом лучше не упоминать.

Свящ.Д.Сизоненко: Прежде всего, книга Откровения – это своего рода «Божественная комедия», то есть это книга с благополучным концом. Это не роман ужасов и это не трагедия, даже не оптимистическая трагедия. А это действительно книга с великолепным сияющим концом. Просто перечитывать последнюю главу Откровения полезно на ночь, проникнуться этим образом Небесного Иерусалима, который спускается. И что означает «С нами Бог» – все это становится такой реальностью. Это книга замечательная.

Свящ.Д.Симонов: Я обращал внимание, что, как правило, вообще люди с Библией «на Вы», и особенно с Апокалипсисом, и поэтому большинство людей хорошо знают описание снятие печатей, Зверя, Вавилонской блудницы – и почти никто никогда не вспоминает о том, что Апокалипсис ярко, живо и победоносно возвещает о втором пришествии Христа. Это проходит как будто мимо.

Свящ.Д.Сизоненко: Книга Апокалипсис ведь описывает видения, которые происходят в день Господень, в тот момент, когда совершалась везде Евхаристическая Жертва. И поэтому это тоже своего рода какое-то пророчество о том, что такое Евхаристия, что такое наша Литургия. Это воспоминание о конечных судьбах мира и конечном торжестве и пришествии Христа, которое совершается сейчас.

Свящ.Д.Симонов: Вспоминается одна небольшая притча, которую сказал, кажется, старец Паисий Святогорец, о том, что люди делятся на две категории: на пчел и на мух. Муха способна даже на лугу, где много цветов, найти кучку, интересующую ее, а пчела даже на большой помойке найдет цветок для того, чтобы взять с него нектар. Мне кажется, в этой теме, теме конца света, кого же мы ожидаем – Христа или антихриста, зависит от нас, поэтому я желаю нам всем быть пчелками, дай Бог, чтобы это было именно так.

А.Ратников: За работой круглого стола на тему «Конец света: ожидание Христа или антихриста?» в православном просветительском центре при храме Феодоровской иконы Божией Матери следил Александр Ратников. На этом я прощаюсь. Всего доброго и до новых встреч на волнах радио «Град Петров».

См. также: