Метафизический символизм Прокла

Программа Артема Гравина

«Исследования и исследователи»

Цикл «Символ в античной философии и богословии раннего христианства»

Гость: Дмитрий Сергеевич Курдыбайло

Тема: метафизический символизм Прокла

Эфир: 19 января 2023 г.

АУДИО

Программа посвящена общей структуре метафизической системы Прокла, ее соотношениям с языческими мифологиями и античными физикой и математикой, сходстве решения проблемы зла Проклом и автором Ареопагитского корпуса, а также богословскому смыслу триады «покой-исхождение-возвращение».

Дмитрий Курдыбайло:

Когда Прокл говорит, что душа вселяется в тело, то, соответственно, и божество вселяется в подготовленную статую. Следовательно, символ оказывается аналогичен «способности к принятию души», потенции одушевленности. Символ – необходимое условие «вселения» бога в соответствующее изваяние, он соединяет собой вещественную телесность с умной божественной природой.

Таким образом, символ может быть понят как особого рода потенция, чистая возможность быть причастным той или иной божественной причине.

…

Символы, разумеется, не делают чувственные предметы совершенными, не устраняют их множественности, частичности и неполноты. Но вместе с тем они вносят нечто иное, обосновывающее родственность чувственного предмета тому или иному богу – причем это действие настолько существенно, что преодолевает различие, обусловленное несовершенством вещественного. Таким образом, с помощью символов оказывается возможным преодоление границы между умным и чувственным, без устранения материальной природы последнего.

…

Схожесть текстов Прокла и корпуса Ареопагитик была очевидной уже во времена преподобного Максима Исповедника, который в предисловии к ареопагетическим схолиям приводит слова «некого трудолюбивого мужа» о сходстве текстов Ареопагита и Прокла, защищая, впрочем, первенство «блаженного Дионисия … умозрениями» которого «часто пользуется Прокл».

С полной определенностью против авторства исторического Дионисия выступали такие ренессансные гуманисты как Лоренцо Валла и Эразм Роттердамский. С развитием текстологии и филологии к концу XIX в. была аргументировано высказана точка зрения, вскоре ставшая общепринятой, о зависимости именно Ареопагита от Прокла, а не наоборот (и не их обоих от гипотетического третьего источника). В 1980-1990-е годы появились систематические сравнительные исследования метафизики обоих авторов.

Одна из ярких отличительных черт позднего неоплатонизма, и в особенности мысли Прокла – пристальное внимание к диалектике так называемых причинных цепей.

Каждый умопостигаемый или умный бог порождает такого рода цепь, которая причинно-следственной связью объединяет на низших онтологических уровнях все сущности и явления, которые этим богом порождаются или в которых проявляется его деятельность (энергии).

Диалектика причины и следствия имеет исключительную значимость и для Дионисия Ареопагита, однако он выстраивает ее на основе несколько иного понимания иерархии: если у Прокла все иерархические уровни различны онтологически, возникая последовательно-эманационным образом, то для Дионисия Ареопагита онтологически различны только чувственный, умный и, возможно, умопостигаемый уровни. Бог при этом вынесен за пределы любой иерархической предикации, бесконечно превышая любую меру тварного бытия.

Как и у Прокла, иерархии Ареопагитского корпуса можно охарактеризовать тремя фундаментальными принципами, сформулированными А.О. Лавджоем: (1) принцип изобилия – иерархия возникает благодаря избытку бытия (сверх-бытия) у абсолютного Первоначала; (2) принцип линейной градации – иерархическая структура выстроена из последовательных ступеней – «чинов» или «порядков»; (3) принцип непрерывности – за каждой ступенью идёт следующая, без разрывов или резких скачков.

В Боге, превышающем всё сущее, как в конечной Причине завершаются все иерархические последовательности, что с точки зрения диалектики описывается как совершенное совпадение в Боге членов антиномических пар: причины и следствия, причаствуемого и причаствующего, архетипа и образа.

См. также: