«Отец Александр Мень искал ищущих, он не обращал людей, а показывал им дорогу»

Программа Александра Крупинина

«Неделя»

События прошедшей седмицы комментирует протоиерей Александр Рябков

Прямой эфир 25 октября 2015 г.

Часть 1       Часть 2

Александр Крупинин: Вопрос по поводу противодействия проявлениям язычества, особенно в молодежной среде. Сейчас становится модным «русское язычество», язычество на почве национализма. Идут разговоры, что христианство – это еврейская религия, которую принесли и навязали нам чужие, а нам нужно свою, родную, кровную, с Даждьбогом и прочими.

Протоиерей Александр Рябков: Это проблема не только России, но и всей Восточной Европы вообще. Отвержение христианства и попытка возвращения к язычеству встречается и в Болгарии, и в Румынии, Венгрии. А у нас в самом начале 90-х годов я увидел передачу по телевизору, что в Петербурге в районе Купчино происходят какие-то камлания каким-то славянским богам. Я это ощутил как личное оскорбление, как пощечину себе, пощечину своей русской православной культуре.

Это проблема именно возрождающегося национализма. Эти проблемы терзают территорию не только России, не только наших бывших союзных республик, но и территорий бывших стран народной демократии. Это проблема национализма. Когда-то он был загнан, заштукатурен каким-то интернационализмом, штукатурка свалилась, спала, и эти противоречия вылезли. И вся эта символика, вся эта вера в свою исключительность, в свою «автохтонность», присутствие на этой территории постоянно – это мифы.

Александр Крупинин: Но если молодежь начинает этим увлекаться, не говорит ли это о том, что Церковь где-то не дорабатывает в своей миссионерской деятельности?

Протоиерей Александр Рябков: Мы уже говорили сегодня, что противоречия по отношению к инвалидам в Церкви нет. И национальных проблем в Церкви нет: рядом на литургии стоят и молятся люди абсолютно разных национальностей.

Александр Крупинин: Церковь уже 25 лет самостоятельно развивается, развивается свободно, но многих людей в обществе, особенно молодых, она привлечь не смогла почему-то. Нет ли в самой Церкви причины этого? Церковь не может найти языка, с которым она должна обратиться к молодежи. Она разговаривает с молодежью на разных языках.

Протоиерей Александр Рябков: Давайте возьмем послания апостола Павла и вычленим там такое, где он говорит с молодежью, а где со стариками. Там этого нет, он говорит со всеми одинаково.

Александр Крупинин: Да, но он говорит на том языке, который понятен тем людям, которым они пишет эти послания. Я имею в виду язык в широком плане: саму систему терминов, систему взглядов.

Протоиерей Александр Рябков: Ну какими терминами я могу говорить с человеком о смирении, покаянии, грехе? Какой термин я могу употребить непонятный?

Александр Крупинин: Сам термин «грех» непонятен.

Протоиерей Александр Рябков: Если отменить термин «грех», а что вместо него?

Александр Крупинин: Мы должны принести в общество то, в результате чего оно пошло бы к нам в Церковь. А в нашу Церковь очень немного народа входит. И мы не можем донести свое слово, свою проповедь до большого числа людей, особенно молодежи.

Протоиерей Александр Рябков: Церковь – не идеологический отдел. У Церкви есть одна проповедь: у человека есть два пути – путь жизни и путь смерти. А грех – это ошибка, которая влечет глубокие изменения в человеке. Церковь говорит на нормальном языке. Вспомним Евангелие – маленькая закваска. Да, может быть, она маленькая, может быть, она не заквашивает, может быть, эта закваска плохая – я могу принять эту претензию. Проблема не в том, что мы говорим на непонятном языке, а может быть, нас слишком мало, или мы слишком неактивны, а иногда, может быть, подражаем миру, и в том числе в этом национальном тренде. Может быть, Церковь не уделяет внимания разоблачению этой мифологии, разоблачению мифологии тех основ, на которых пытаются построить тот или иной культ. Но сейчас мы живем в мире компьютерных игр, в которые играют и родители, и дети. Мы живем в эпоху, когда даже взрослый человек мимикрирует, постоянно играет, постоянно пребывает в каком-то виртуальном пространстве, и это лишает его иммунитета. По сути, все эти реконструкции культов, пляски, камлания – это связано с какой-то игрой, симуляцией жизни. Это уже не только симулятор в компьютере, а симулятор вовне: он наигрался в компьютере, он уже какой-то рыцарь, ходит по каким-то лабиринтам, борется с какими-то зверями, а потом эти сообщества где-то начинают собираться и играть в какой-то культ. Это тяга не к реальной жизни, а к какой-то сказочности. А если возникает какой-то социальный конфликт, это все выплескивается, и вся эта мишура дает свои плоды. Если человек в виртуальном мире убивал, расчленял, выгрызал сердца, у него стерлась граница, и он готов это сделать в реальности. Это и культ силы для большинства людей, это виртуализация жизни, постоянная игра, неприятие жизни всерьез (ведь в игре ты всегда имеешь право отменить свой последний шаг, а в жизни – никогда).

Александр Крупинин: Но все-таки Церковь что-то должна делать?

Протоиерей Александр Рябков: Надо разоблачать мифы, один за другим.

Все эти «Велесовы книги», какие-то артефакты или какую-то якобы палеографию ложную – этого нет, надо говорить и заявлять о том, что этого нет. Что касается «арийскости»  той или другой нации, об этом тоже надо говорить: дорогие мои, через ваши территории прошли авары, гунны, булгары, мадьяры, и вы говорите, что вы какие-то арийцы? Это надо обращать ко всем, и это действительно должна делать Церковь. Священник должен идти на некий риск и говорить людям, повторяя слова апостола Павла, что во Христе нет скифа, иудея, римлянина или кого-то еще.

Вопрос слушателя: Я хочу поддержать точку зрения, что у Церкви нет настоящего языка для разговора с молодежью, к большому сожалению. Потому что священники – очень хорошие, но они привыкли говорить с теми, кто уже в Церкви. Но и язык для разговора с нецерковной молодежью должен быть. Был же такой язык у Александра Меня. Я не говорю, что надо теперь подражать ему, подражать вообще не надо. Статья была замечательная у Александра Архангельского «Традиция и традиционализм». В нашей Церкви много традиционализма, а вот традиции… Я имею в виду, что Церковь всегда должна быть очень живой.

У меня нет ответа, я не знаю, как привлечь молодежь, но я знаю, что это большая проблема, почти трагедия. Наверное, нам нужны люди со своим живым отношением, надо таких людей искать и поддерживать их.

Протоиерей Александр Рябков: Какой традиционализм имеется в виду? Я не вижу сегодня в храмах людей  в сарафанах, в кокошниках, в косоворотках, в лаптях, с балалайкой.

Александр Крупинин: Но здесь не это имеется в виду. А то, что отец Александр Мень умел найти слова для определенной категории людей, такие слова, которые бы эту определенную категорию людей привели бы в Церковь.

Протоиерей Александр Рябков: Да, определенную категорию людей, вот именно. Отец Александр Мень не приводил в храм пэтэушников и скинхедов, но он привел в храмы интеллигенцию. И сегодня, как и всегда, Церковь имеет и язык, и традиции, и достойных проповедников. Их можно прийти и послушать. Богослужение – традиция Церкви – каждый день в храме повторяется.

Вопрос слушателя: Имеющий уши да услышит, и Христа тоже не все слышали и не все понимали. Человек или слышит или не слышит, а загонять всех в Церковь, как в компартию – это не для Церкви и не для веры.

Протоиерей Александр Рябков: Обращаясь к примеру отца Александра Меня, надо сказать, что он искал ищущих, он не обращал людей, а показывал им дорогу.

Александр Крупинин: Если человек не ищет, так его и не обратишь, это понятно.

Текст: Н.М.Лукьянова