Обратная перспектива в искусстве и поэзии

Программа Юлии Анохиной и Елены Володченко

«Обратная перспектива»

Гость: Алексей Злобин, режиссер театра и кино, преподаватель

Тема: обратная перспектива в искусстве и поэзии

Эфир: 21 апреля 2024 г.

АУДИО

Вторая беседа с Алексеем Злобиным была посвящена обсуждению храмового строительства, антропоцентризму в искусстве и философии. Было также интересно проследить, как в поэзии происходит преломление двух миров и отражается видение обратной перспективы.

Алексей Злобин:

Скажите, почему такие маленькие, узкие окна в древних храмах – псковских, византийских и т.д.? Почему? Архитектура – это свет. Это игра пропорций, масштабов, пространства. Вот мы сейчас видим большие окна, лучи падающего света, но почему храм XII века – вот такой? При таких маленьких окнах требуется же постоянная подсветка, свечи… Огромное пространство отдается изображению, отдается слову. Храм – это книга изнутри. И вот для этого текста, для этой словесности отдано все пространство. Ты входишь в небо, которое говорит с тобой живыми красками и живым Словом. Губами тишины. И вот этому нужно отдать больше места.

…

Мы же внутренне все-таки благоговеем, говоря слово «художники Возрождения», на которое обрушился XX век русского богословия, сказав: «Человек встал на место Бога! Человек – мера всех вещей? Какое кощунство!» Нет. Не кощунство. Человек – мера всех вещей, но всё зависит от того, в какой перспективе мы на эту фразу смотрим. Потому что когда человек – мера всех вещей, и творится фашизм со Второй мировой войной, когда человек ставит себя в главную точку картины – это одно.

Лунная дорожка, встающая из моря – вот у нас прямая перспектива, которая может нас заворожить. Но когда мы представим себе само море, когда мы представим звездное небо, перед которым стоит одинокая фигурка человека. Отец Павел проходится резцом критики по кантианскому миру. Но Кант произносит одну из важнейших формул для нашей беседы – о звездном небе над головой и о моральном законе внутри меня. Вот оно – правильное соотношение. Современники Канта понимали, о каком творении, о каком создании идет речь. Речь идет о божественной захваченности мысли соизмеримостью этого огромного творения – и тебя, которому дано такое огромное доверие в совести, то есть в понимании этого творения. Моральный закон внутри меня. Это абсолютное переживание обратной перспективы.

См. также: