Одно название

«Возвращение в Петербург»

Программа о топонимии Петербурга

Андрей Борисович Рыжков, топонимист, член Топонимической комиссии Санкт-Петербурга

Эфир 26 октября 2020 г.

АУДИО + ТЕКСТ

Из-за обострения эпидемической ситуации график заседаний Топонимической комиссии в 2020 году выглядел непривычно. С марта по сентябрь прошли целых три заседания, однако лишь последнее, сентябрьское, имело полномасштабную повестку. А вот в марте и июле комиссия собиралась только по тем поводам, которые показались городскому руководству неотложными.

На заседании 18 марта фактически рассматривались только два вопроса. Первый был связан с топонимическим увековечиванием моряков-глубоководников, трагически погибших в Баренцевом море 1 июля 2019 года. Среди них — шесть Героев Российской Федерации, что и дало топонимистам возможность рекомендовать присвоение именных уличных названий. Все они уже утверждены постановлением Правительства Санкт-Петербурга, вышедшим в июне 2020, и появятся в новом квартале Петергофа, который планируется к застройке. Топонимическая привязка заключается в том, что погибшие герои служили в воинской части, расквартированной в Петергофе. Названия даны в форме «имя-фамилия»: улица Андрея Воскресенского, улица Дениса Долонского, улица Дениса Опарина, улица Дмитрия Соловьёва, улица Константина Сомова и улица Николая Филина. Чтобы не обижать их погибших сослуживцев, не удостоенных высокого звания, комиссия рекомендовала присвоить и обобщающее название для сквера, который предстоит оформить тематически, близ воинской части, на Эрлеровском бульваре: сквер Покорителей Глубин. Эта символическая форма наименования была согласована непосредственно с Министерством Обороны, поскольку само название морской специальности погибших все еще носит оттенок секретности.

С названием сквера был связан и другой вопрос повестки мартовского заседания. Депутат городского Законодательного собрания Алексей Цивилёв, который с недавних пор входит в состав Топонимической комиссии, представил более 5000 подписей жителей Кировского района за присвоение наименования безымянному скверу на проспекте Стачек южнее путепровода, ведущего в Автово. Топонимическая задача выглядела непростой: на территории сквера находятся три знаковых объекта, которых сложно объединить одним словом. Это дот рубежа «Ижора» 1943 года постройки, настоящий танк, произведенный на Кировском заводе в годы войны, и блокадный трамвай, установленный на вечную стоянку у въезда в трамвайный парк. Комиссия согласилась, что предложенное инициаторами название Ленинградский сквер наилучшим образом соединит эти памятные знаки. Оно содержит отсылку и к военному, и к трудовому подвигу защитников города, и к страшной жертве и страданиям тысяч ленинградцев. В ленинградском периоде нашей истории было и хорошее, и плохое, но все-таки именно блокада стала в массовом сознании его доминантой. Это название также было весьма оперативно утверждено постановлением городского Правительства в июне 2020.

Следующее заседание комиссии, проходившее 10 июля, на первый взгляд выглядело совсем непривычно по нынешним временам. Когда же это такое было, чтобы по инициативе органов власти предлагалось рассмотреть сразу два переименования! Видимо, если инициатор достаточно авторитетен, чиновники могут и забыть о своем природном консерватизме, не позволяющем, в частности, вернуть исторические названия улицам. Первый вопрос хорошо знаком нашим слушателям: в декабре 2019 комиссия не набрала достаточно голосов для одобрения переименования станции «Новокрестовская» 3-й линии Петербургского метрополитена в станцию «Зенит». По правде говоря, ничего с того заседания не изменилось, никаких новых опросов жители города не увидели (а прошлогодний, напомним, показал небольшое преимущество противников переименования). Но только те члены комиссии, которые предпочли тогда воздержаться, на этом заседании проголосовали за переименование станции, а голосов противников уже не хватило. Любопытно, что по итогам заседания юристы не смогли разобраться, какой же орган должен выпускать официальное постановление о переименовании, но фактически название станции уже изменено. Это можно видеть на вагонных схемах и указателях (сама станция пока закрыта на ремонт, связанный с устранением последствий аврального открытия к футбольному чемпионату).

Возникает резонный вопрос — зачем же было пытаться выявлять мнение горожан? Здесь, скорее, имел место некоторый самообман инициатора — ФК «Зенит». Его руководители были искренне убеждены в том, что для любимого петербуржцами клуба они и станцию метро не пожалеют, но такая логика не сработала. Однако комиссия в своих рекомендациях результатами опросов не связана, а уж учитывать ли их на окончательном этапе принятия решения — дело городских властей. Ситуация выглядит особенно интересной в свете очередной попытки возвращения Смоляной улицы (ныне — ул. Книпович) в Невском районе, которой мы коснемся в следующей передаче.

Вторым переименовательным вопросом июльской повестки стала достаточно неожиданная инициатива ОАО «РЖД», которое попросило комиссию одобрить переименование ж.д. платформы Красные Зори Ораниенбаумского направления в Михайловскую Дачу.

А к железнодорожникам с этой целью обратились структуры Петербургского Университета, которые сейчас и являются хозяевами исторической Михайловской дачи на Петергофской дороге. Здесь мнения разделились также довольно сильно. С одной стороны, комиссия категорически отвергает переименования, не связанные с историческим возвращениями, для улиц — но делает исключения для транспортных объектов, если существующее название хуже привязано к актуальным ориентирам на местности (собственно, об этом шел спор и по «зенитовскому» переименованию). А историческое название этой платформы, появившейся в 1950-е гг., и вовсе Заводская! Дело в том, что она была построена для работников «номерного» завода по ремонту бронетанковой техники в Стрельне, но через некоторое время такое название, видимо, кому-то показалось излишне откровенным и демаскирующим. Вдруг западные шпионы, изучая расписание наших электричек, догадаются, что это не простой завод? Тогда-то у платформы и появилось название Красные Зори, причем до конца неясно, к какому ориентиру оно было привязано. На территории Михайловской дачи в 1920-30-е гг. существовала детская трудовая колония-коммуна «Красные Зори». Ее начальником был интереснейший человек, Игнатий Вячеславович Ионин (1893-1939), репрессированный в конце 1930-х; это в его честь названа Ионинская улица на полпути от платформы до Михайловки. Однако к моменту переименования Заводской, конечно, никакой трудколонии уже давно не было, зато в Михайловской даче размещался пансионат отдыха работников Кировского завода под тем же названием — «Красные Зори». А в другом направлении, на Ропшинском шоссе, появилась и птицефабрика «Красные Зори» (ныне закрыта). И до Михайловки, и до птицефабрики от платформы не очень близко, но другого приемлемого названия в 1960-е не нашли.

Инициаторы сегодняшнего переименования посчитали, что название исторического объекта, который никуда не делся, больше подходит для ж.д. платформы, чем исчезнувшие колония, пансионат и птицефабрика. И в этом есть резон. Но, видя, в каком состоянии находится Михайловская дача сейчас, честно говоря, не испытываешь большого желания идти навстречу ее «хозяевам». Это уже аргумент в обратную сторону. Михайловская дача — красивое историческое название местности, но и Красные Зори звучат по меньшей мере романтично. В итоге на голосовании все же победил вариант Михайловская Дача.

Возможно, тут сыграли роль и вот какие соображения. По существующим правилам железнодорожники вовсе не обязаны согласовывать названия своих объектов с местными властями. Однако в Петербурге сложилась неплохая традиция взаимодействия топонимистов и железнодорожного ведомства — вспомнить хотя бы возвращения названий платформе Сергиево (Володарская) или станции Царское Село (Детское Село). А в планах у Топонимической комиссии еще и Дудергоф (о нем — опять же в следующей передаче).

И в данном случае рекомендация комиссии была выполнена более чем оперативно — уже в августе таблички на платформе были заменены на новые — Михайловская Дача.

Вот мы и добрались до основного заседания комиссии, которое пришлось на 23 сентября. Повестка его была так велика, что в этой передаче мы сможем рассказать лишь о небольшой части рекомендованных названий, посвятив оставшимся всю нашу следующую встречу.

Разумеется, в год 75-летия Победы изрядная часть предложений была посвящена теме Великой Отечественной войны, в большинстве из них — в виде персональных увековечиваний. В честь морского военного летчика В.И. Ракова (1909-1996), уроженца Санкт-Петербурга, дважды Героя Советского Союза, будет назван сквер Василия Ракова на Авиационной улице в Московском районе. На пересечении улицы Мира и Малой Монетной улицы появится сквер Сергея Орлова. Танкист-фронтовик, поэт, автор известных строк «Его зарыли в шар земной…» С.С. Орлов (1921-1977) проживал неподалеку, в «писательском доме» на Малой Посадской улице. В честь генерала Н.Э. Берзарина (1904-1945), Героя Советского Союза, наименуют сквер Николая Берзарина на Среднем проспекте В.О. Будущий комендант Берлина родился в Петербурге и в детстве проживал на Васильевском.

На Охте, на улице Молдагуловой, в небольшом сквере недавно открылся памятник Алии Молдагуловой (1925-1944). Она была воспитанницей детского дома, находившегося неподалеку, на Конторской улице, а в войну стала известным снайпером, Героем Советского Союза. Этот сквер получит название сквер Молдагуловой, однако параллельно топонимисты вспомнили и об историческом названии этой улицы (Гурдина), закрепившемуся с начала XIX века по фамилии землевладельца. Это имя возродится в названии другого сквера, расположенного на Среднеохтинском проспекте: Гурдин сквер. Наши слушатели помнят интересную коллизию, связанную с попыткой присвоить название Снайперскому переулку в Красносельском районе. Для топонимистов стало большим сюрпризом, когда массовые отклики на такое возможное название стали ассоциировать его вовсе не с героями Великой Отечественной, а чуть ли не с киллерами и террористами наших дней. Теперь комиссия предложила для того переулка другое название, на вид вполне мирное — Январский переулок. По замыслу топонимистов, однако, в нем содержится отсылка сразу к двум важным военным датам — прорыву блокады в январе 1944 и ее окончательному снятию в январе 1944. Кроме того, и операция по снятию блокады носила кодовое название «Январский гром». Появится в том районе, который активно застраивается западнее Сосновой Поляны, и еще одно персональное увековечивание: улица Бориса Шмелёва будет названа в честь защищавшего наш город уроженца Петербурга, танкиста, Героя Советского Союза Б.Е. Шмелёва (1914-1990).

(продолжение следует)