«Оцените красоту игры ума Строгановых»

Информационное обозрение «Русский Север». Выпуск 98

Программа Екатерины Степановой.

Эфир 26 декабря 2019 г., 10.45

Мы продолжаем изучать пермские пути-дороги, которые вели через Приуралье, Прикамье, в разные стороны через Уральский хребет, и, таким образом, осуществлялась колонизация обширных земель Западной и Восточной Сибири. В результате эти пути привели русских землепроходцев к самому Тихому океану.

Как складывались эти пути-дороги, рассказывает Павел Анатольевич Корчагин, старший научный сотрудник отдела археологии, истории и этнографии Пермского федерального исследовательского центра Уральского отделения РАН, один из научных консультантов выставки «Предчувствие Севера. Пермский путь», которая проходит в Пермской художественной галерее.

«В 1535 году на одном из святилищ Чердыни – нынче это Троицкая гора – построили первый на Урале деревянный кремль, шестибашенный, и таким образом это стал первый настоящий русский город на Урале. До 30-х годов XVII века он был столицей во всех смыслах. Потом, когда уже благодаря усилиям Строгановых, которые в 1556, 68, 72 и 98 годах XVI века получили жалованные грамоты, по которым им примерно до половины территории современного Пермского края отошло, пустых земель для освоения, они очень эффективно этими землями распорядились. Не считая неудачного опыта с третьей грамотой 1572 года. Согласно этой грамоте им жаловали земли в верховьях Тобола на Тахчее между ногаями и Сибирским ханством. Вот вторая жалованная грамота им была на земли по реке Чусовой до верховьев Чусовой. А это уже выход на Южный Урал, туда на водораздел, где, грубо говоря, Средняя Азия уже начинается.

Оцените красоту игры в умах Строгановых. Они ведь не просто так земли просили. И не ждали, пока им дадут абы что. Они явно просили. И явно, что эти пожалования предпосылались крупными материальными пожертвованиями. Так вот, Тахчея и верховья Тобола между ногаями и Сибирским ханством — это была такая двухсоткилометровая нейтральная полоса, ничья земля. И хотя Сибирское ханство формально юридически в 1556 году признало власть Московского государства, но пришедший на смену хану Едигиру в результате переворота хан Кучум отказался от этого соглашения. В этом смысле на его земли заходить было опасно, поэтому Строгановы как раз себе на нейтральной территории продолжили путь по Чусовой на юг в те места, на севере современной Челябинской области, как раз в ту точку, куда приходили так называемые Бухарские купцы. Строгановы пробивали себе дорогу на юг. Самая северо-западная точка была у Строгановых, где была фактория, это на Кольском полуострове, самая северо-восточная – в Югре, в верховьях Печоры и дальше туда за Урал. Представляете, какая была разветвленная сеть.

Многие считают, что Ермак должен был отвоевать для Строгановых земли, поскольку они поставили там один городок, но пришли сибирские татары и все сожгли. Потом около восьми лет продолжалась история с дележом наследства. Потому что Аника Строганов умер, дяди-племянники только к 1582 году окончательно все поделили. Грамота 72-го года была дана на десять лет. Десять льготных лет. Освоил – десять лет беспошлинно пользуешься этим всем. Потом начинаешь платить налог. Не освоил – проблемы твои, земля обратно казенная. Так вот Ермак на самом деле не столько защищал интересы Строгановых – он ведь не вверх пошел по Чусовой в Челябинскую область нынешнюю – он в Сибирь пошел на Кашлык. Главная задача у него была не помочь Строгановым, а, так сказать, «восстановить конституционный порядок» в Сибирском ханстве, вразумить Кучума.  Договор подписывали? Подписывали.  Воду с золота пили? Пили. Клялись? Клялись. Надо выполнять.

Кама, Чусовая, река Серебряная, река Журавлик, Баранча, Тагил, Тобол, Иртыш, Обь – это кроссуральский путь, и его за два месяца с небольшим Ермак прошел. На речке Серебряной у него был волок где-то около десяти километров, который был известен, кстати, очень давно. Еще в судной грамоте чердынцам и усольцам в виде пожалования указывалось, что никто, кроме них – чердынцев и усольцев, будущих соликамцев – никто торговать ездить по Тагильскому волоку не смеет. А это было за восемьдесят лет до Ермака. В этом смысле он не был первопроходцем. Он шел уже по известным путям.

За последние пятнадцать лет XVI века в Западной Сибири были построены основные теперешние главные сибирские города – Тобольск, Тюмень, Сургут – это узлы прочности колонизации. В 1598 году уже в глубоком стратегическом тылу был построен город Верхотурье, который никаких военных задач не выполнял. Его поставили для того, чтобы была удобная транзитно-транспортная развязка, через которую бы шло все обеспечение Сибири. Поскольку в Сибири собственного земледелия не было, поэтому в конце XVI века поморские уезды, т.е. то, что называется Русский Север, плюс Кайский уезд (это современный север Кировской области), плюс Чердынский и Соликамский уезды (север современного Пермского края)  были обложены налогом – хлебный или сибирский отпуска. Поздней осенью, когда уже был собран и складирован весь урожай, местные извозчики должны были со всего севера ехать обозами в Чердынь, а там уже по рекам – вверх по течению Вишеры, далее ровный, но все равно длинный волок тридцатикилометровый до верховьев реки Лозьвы и до Туры. Т.е. приходилось делать большую обходную петлю. И вот несколько лет такими круголями извозчики ходили, уставали, покуда в 1597 году соликамский посадский человек Артемий Сафонов сын Бабинов не проведал короткую сухопутную дорогу через Урал. Почти прямо от Соликамска до верховьев реки Туры. И это всего почти двести пятьдесят километров. Через тайгу, через множество маленьких речек, через Уральские горы, но всего двести пятьдесят километров. И есть замечательная история, как он нашел этот путь.

Он, видимо, сидел в каком-то кабаке-трактире и встретился с вогулами. У нас национальных трений на Урале почти нет, так что, видимо, сидели, выпивали, и в разговоре он узнал от них, что еще неделю тому назад они были на Восточном склоне Уральских гор, а сюда пришли в Чердынскую пещеру духам предков поклониться. Он быстренько соотнес пространство и время и понял, что традиционным путем они так быстро бы пройти не смогли. Стал выпытывать, что, как. Они тайну свято сохранили, не рассказали. И тогда он просто пошел за ними следить, естественно, с опасностью для жизни. Шел и путик пролагал. Они шли, в общем-то, по тропе вдоль рек по одному только им известному водно-волоковому пути, который был, собственно, не столько водный, сколько волоковой. Мы в начале самом говорили, что ориентиры и главные дороги у нас это были реки. И их маршрут складывался по этим маленьким речкам. И выяснилось, что вся его дорога в один конец заняла девять дней. Всего девять дней.

Он об этом, естественно, доложил в столицу. Там при дворе Федора Иоанновича, а реально при Борисе Годунове, был выписан указ о том, чтобы проложить дорогу. А как проложить дорогу? Да просто выделили небольшую сумму денег, назначили главным Бабинова, чтоб он людей нанял, и они прорубили широкую просеку. Потом еще лет пятнадцать-двадцать все жаловались, что дорога чищена узко, что пни не все выкорчеваны и прочее, прочее. Но тут давайте в оправдание, если Бабинов нуждается в оправдании: дорога использовалась зимой, летом там можно было проехать, но если человек хочет неприятностей себе на шею, то может летом поехать. Использовалась она зимой, потому что осенью в поморских уездах собиралось зерно, шли обозы по 400-450 кг на каждых санях. И вот в хорошие годы до девятисот саней проходили в Верхотурье по заснеженной, узкой, неудобной, но проходимой дороге, а главное, что она была короткой. И в Верхотурье они выгружались… даже не в амбары. Там был очень интересно сделан кремль. Он был деревянный. Но поскольку его уже в стратегическом тылу построили, этот кремль бы уже краем города, но никак не крепостью. Так вот кремлевские укрепления все равно срубные были, они не засыпались землей, глиной, камнями, потому что даже если кто придет под стены, то у местных вогулов артиллерии нет. И внутренности этих кремлевских укреплений использовались как амбар. Даже планировка была устроена таким образом, чтобы обозам было удобно. До весны, до половодья, хлеб лежал в этих кремлевских амбарах, а чуть ниже по течению, между двумя камнями было ровное место, и там просто зимой строились суда – дощанники плоскодонные, которые в момент половодья, когда Тура в этих местах становилась очень судоходной, спускались, возился на них хлеб, а потом Тура, Иртыш, Тобол, в общем, весь Обско-Иртышский регион, вся Западная Сибирь. И, как говорится, оцените красоту игры: простейшие вещи организационные, а ведь всю Сибирь до Тихого океана прошли к концу 60-х годов XVII века. Т.е. считайте 60 — 70 лет – и вся Сибирь была колонизована. Потому что было организовано: и государство, и инициатива, и прочее, прочее, прочее».

Если водить пальцем по карте вдоль рек, по волокам, то действительно получается как-то все очень логично и удобно. Но если по той же карте измерить все эти расстояния, то получаются какие-то головокружительные числа. И только диву даешься, как удавалось преодолевать эти сумасшедшие расстояния в тайге, через горы, покрытые густым лесом, переправляться через сибирские реки, которые сами-то как моря, где с одного берега не видно другого берега. Но, видимо, в своей истории человечество действительно сосредотачивается на каких-то идеях, и эти идеи захватывают все страны без исключения: Европа тянулась к богатым сказочным землям через бескрайний синий океан, а Россия – через бескрайний зеленый океан тайги к тем же сказочно богатым землям. Появились первые трансмагистрали. Недаром этот период истории часто так и называют – эпоха великих географических открытий.

Но открытые земли и проложенные пути уже не становились уделом отдельных отчаянных смельчаков, как в древности новгородских ушкуйников – пришли, взяли, ушли. Теперь эти земли осваивались, селились на них, разрабатывали. Появлялись города, со своей культурой, переплетавшейся с культурой местных племен. И об этом очень подробно рассказывает шестая выставка проекта компании «НорНикель» «Освоение Севера. Тысяча лет успеха», проходящая в Пермской художественной галерее – «Предчувствие Севера. Пермский путь», – о которой мы продолжим рассказ в следующем выпуске.

Аудио, фото – Екатерина Степанова.