Паламизм и имяславие

Программа Артема Гравина

«Исследования и исследователи»

Цикл бесед «Рецепция паламизма в русской мысли»

Гость: Дмитрий Сергеевич Бирюков

Тема: паламизм и имяславие

Эфир: 20 октября 2022 г.

АУДИО

Программа посвящена роли паламизма в имяславских спорах, богословию иеросхимонаха Антония Булатовича и его полемике с противниками имяславия.

Дмитрий Бирюков:

Собственно, со времени появления «Апологии» Булатовича можно говорить о начале рецепции паламизма в русской мысли. В этом трактате, чтобы убедить читателей, что имя Божие есть Бог, в смысле Божественного действия, Булатович проводит характерное для паламизма учение о различении в Боге неименуемой сущности и именуемых божественных действий (энергий), где действия Божества отождествляются с божественными свойствами и понимаются как в собственном смысле слова божественные. Однако отсылок к сочинениям Григория Паламы в этом трактате нет; учение Паламы – в его исихастском измерении – упоминается только в пересказе Паисия Величковского. Это связано с тем, что, как я упоминал, догматические сочинения Григория Паламы в эпоху имяславской полемики фактически не были переведены на русский язык.

При этом в «Апологии» имеются довольно частые отсылки к паламитским спорам, связанные с тем, что Булатович приравнивает позицию своих противников к учению Варлаама Калабрийского. Этот момент был очень важен для Булатовича. Уже в самом начале трактата он говорит и затем повторяет эту мысль и далее, что позиция противников имяславия, отрицающих, что имена Бога суть Бог в смысле Божественных энергий, тождественна учению Варлаама Калабрийского, который отрицал божественность Фаворского света, то, что Фаворский свет – это божественная энергия, и вообще различение в Боге сущности и энергий.

Итак, Булатович, поясняя в «Апологии» положение о том, что имя Божие есть Бог, использует язык «идей». Он утверждает, что Имя Божие есть всякое мысленное представление именуемого свойства Божия. Согласно Булатовичу, тварные буквы и звуки есть условные знаки, условная оболочка имени Божия, однако указывающая на идею о Боге, которая есть Его Имя и сам Бог, в смысле божественной энергии (действия). Звуки и буквы в божественных именах суть действия человеческого тела, но им присуща божественная благодать, из-за того, что они выражают божественную истину и идею о Боге. То, что «всякая истина и идея о Боге и есть сам Бог», – ключевая интуиция мысли Булатовича.

…

Издание «Апологии» Булатовича с предисловием Флоренского и отзывом Муретова вышло в марте-апреле 1913 года. И сразу последовала молниеносная реакция: уже в мае 1913 г. в «Прибавлениях к Церковным ведомостям» была опубликована подробная и большая статья «Афонская смута», критикующая положения «Апологии» Булатовича и помещенного в предисловии к ней анонимного отзыва (принадлежащего Муретову). Эта статья была написана С.В. Троицким.

Существенная часть статьи Троицкого касается паламитских споров. Он, разумеется, не соглашается с тем, что позиция противников имяславия тождественна учению Варлаама Калабрийского, как об этом заявлял Булатович. Троицкий возвращает обвинения в варлаамизме Булатовичу и автору отзыва (Муретову). В своем учении о том, что имена Бога необходимым образом отсылают к идеям о Боге, которые суть Сам Бог (в смысле божественных энергий), согласно Троицкому, Булатович и автор отзыва находятся в противоречии с учением Григория Паламы об обожении, поскольку последнее дается благодатью Святого Духа и представляет собой сверхъестественное озарение, а не рациональное познание. Троицкий обвиняет имяславцев в том, что из их учения о познании Бога через божественные имена, необходимым образом отсылающие к идеям о Боге, следует представление о достижении Бога одними только своими силами, без божественной благодати, что противоречит паламитскому учению. Как считает Троицкий, Булатович и автор отзыва, развивая учение о необходимой связи имен Бога с идеями о Боге, встают на позицию рационализма и следуют Варлааму Калабрийскому, который – и здесь Троицкий ссылается на те же слова из соборного определения, вошедшие в «Синодик православия», что и ранее Успенский, когда тот говорил о платонизме Варлаама, – был осужден в 1352 г. за то, что вводил в Церковь идеи Платона.

Поскольку Булатович и автор отзыва утверждают, что наша идея о Боге адекватна Богу и потому есть сам Бог, то в этом отношении они на стороне Варлаама и Платона, считает Троицкий. Согласно Троицкому, варлаамиты подобно имяславцам «учили, что энергия Бога есть Бог», и поэтому наши идеи о Боге адекватны Богу, тогда как паламиты – выразители православного учения – «учили, что энергия Бога есть Божество, а не Бог», и поэтому идея о Боге не дает истинного знания о Нем, каковое дает только благодать.

Соответственно, в плане квалификации философских оснований паламизма и варлаамизма, Троицкий, вслед за Успенским, относит варлаамизм к платонизму (признавая и влияние Аристотеля на учение Варлаама), опираясь при этом на то же место «Синодика», что и Успенский. В отношении же учения Григория Паламы он не соглашается с концепцией Успенского, в рамках которой ортодоксальная мысль в Византии (и, в частности, доктрина Паламы) понималась как аристотелианская в своей сути. Троицкий с негодованием отвергает проводившееся автором отзыва к изданию «Апологии» Булатовича (то есть М.Д. Муретовым) отнесение учения Григория Паламы к реализму, идеализму и платонизму.

См. также: