«Платонов говорит так, как мы забываем говорить»

«Читательский клуб»: читаем и обсуждаем

Андрей Платонов. Смерти нет

(Сборник рассказов)

«Читательский клуб» на радио «Град Петров» приглашает открыть для себя новые книги или перечитать давно знакомые и любимые вместе с участниками клуба – студентами Русской Христианской Гуманитарной Академии Германом Журавским, Евгением Масловым и филологом и философом Мариной Михайловой.

Герман Журавский:

Я неожиданно для самого себя заинтересовался военной тематикой, и в изложении Платонова это особенно интересно, потому что Пдатонов – это невероятная величина. То, чем он занимался и как он этим занимался, заслуживает не только интереса и уважения, но это важно для тех, кто хочет что-то узнать о том времени. Платонов сам был на этой войне, он был военным корреспондентом и был свидетелем многих серьезных сражений. Рассказы этого сборника писались на протяжении всей военной кампании.

Конечно, Платонов – это, в  первую очередь, невероятная форма мысли. Когда мы читаем «Чевенгур», или «Котлован», или «Река Потудань», или эти рассказы, мы поражаемся, как этот человек пользуется русским языком. Раньше я думал, что он просто алхимическим путем выводит новые языковые формулы. Но потом я понял, что все намного прозаичнее и поэтому прекраснее: он так думает. Этот человек действительно находится в таком странном языковом поле.

Кроме того, я смотрел одно интервью с Григорием Померанцем, и он очень советовал читать этот сборник Платонова. А я стараюсь прислушиваться к советам таких людей, как Померанц…

Евгений Маслов:

По поводу языка Платонова – мне тоже кажется, что это не «алхимия». Платонов говорит так, как мы иногда «забываем»,  что ли, говорить, или даже запрещаем себе так говорить – из-за желания простоты и какой-то экономии. У Платонова «медленный» язык, терпеливый – собственно, как и его персонажи.

Но иногда он пишет совершенно просто – даже классически, чем-то на Толстого бывает похож.

Герман Журавский:

Да, он ведь все же был военный корреспондент, писал в газету «Красная звезда»…

Марина Михайлова:

У меня иногда возникает ощущение, что он был какой-то «двухрежимный» человек. Когда я была в Архангельске, я заметила, что местная интеллигенция говорит там на двух языках. С людьми из Москвы или Петербурга они говорят на литературном языке, на котором говорят дикторы. Но когда они говорят друг с другом, они говорят архангельским говорком. То есть Платонов был человеком, у которого какое-то особенное внутреннее устройство, поэтому его никак нельзя назвать каким-то экспериментатором-футуристом, изобретающим свой язык.

Герман Журавский:

Я вспоминаю расхожую фразу Карла Великого, которой сам-то и писать, и читать не умел, но сказал: «Человек, который говорит на втором языке – у того две души». И я бы согласился, что у Платонова – две души… И два языка.

Марина Михайлова:

Как вы думаете, почему сборник называется «Смерти нет»?

Евгений Маслов:

Почти в каждом рассказе из сборника присутствует смерть – человека по-разному убивают. Иногда герои думают, что они умерли – а иногда они просто не замечают, что они умерли… И постоянно рядом с образом смерти присутствует образ хлеба и земли, из которой эти люди растут. Они никогда не скажут о земле – «грязь». Они смотрят на небо, смотрят на землю и говорят: как хорошо все устроено – есть земля, есть небо и есть я…

И получается такая формула: земля есть – смерти нет. Есть родное, из чего все растут – и поэтому смерти нет. И человек в этих рассказах не просто выживает в страшных условиях; он все время думает, как бы сделать лучше для родной земли, из которой ты растешь. Когда я умираю – я убиваю смерть. Эти люди как бы убивают смерть других людей, жертвуя собою, ложась под гусеницы танков с гранатой в руке, чтобы подорвать и не пропустить дальше эти танки.

Война – это повод понять, что самое важное, из чего мир-то состоит. А мир состоит из земли, неба и меня, а мы растем из земли к небу – а больше ничего и нет.

«Читательский клуб» в эфире еженедельно по пятницам в 21.40 с повторением в субботу в 15.00.