Программа «Служение»: Духовная поддержка безнадежных больных и их родных. Рассказывает старшая сестра сестричества во имя св.прмц.Елисаветы в Лахте при хосписе № 1 Е.А.Кабакова.

Е.Степанова: Мы продолжаем разговор о сестринском служении, которое, как мы успели с вами узнать, включает в себя много различных сторон – это и духовная поддержка больных и страждущих, и медицинский уход, и даже воспитание и работа с детьми. То сестричество, с которым мы сегодня познакомимся, в полной мере занимается сестринским служением, и даже с избытком, потому что сестричество это организовано при одном из хосписов, и сестры, выражаясь медицинским термином, оказывают паллиативную помощь, то есть помощь умирающим больным. Позвольте мне представить старшую сестру сестричества во имя св. прпмц. Елизаветы в Лахте при хосписе №1 Елену Анатольевну Кабакову. Здравствуйте, Елена Анатольевна. Ваше сестричество – одно из самых старших в городе. Расскажите, пожалуйста, когда оно появилось, почему именно в Лахте, сколько у вас сестер, кем оно окормляется?

Е.А.Кабакова: Наше сестричество было организовано при Первом хосписе, который открылся в 1990 году еще в бывшем Советском Союзе. Хоспис – учреждение для Советского Союза было не простое, и неоднозначно было встречено и медицинскими работниками, и вообще жителями города, потому что это учреждение для умирающих онкологических больных. Конечно, в таком учреждении необходима не только медицинская, психологическая, социальная помощь, но и духовная поддержка. Сестричество было создано в 1994 году при активном участии сотрудников хосписа. Семь сотрудников являются членами сестричества. Духовником сестричества является протоиерей Георгий Артемьев, настоятель храма апостола Петра в Лахте. Этот храм расположен буквально в двух шагах от нашего хосписа. Основное служение в хосписе – это духовная поддержка безнадежных онкологических больных и их родных. Приготовление этих больных к уходу из этой жизни. Но помимо этого сестричество за эти годы стало оказывать помощь и детям, у которых умирают родители в хосписе. Мы столкнулись с такими ситуациями, мимо которых просто не могли пройти. В хосписе оборудована молитвенная комната. Она была освящена в 1994 году в честь прпмц. Елисаветы, Великой княгини, чье имя и носит наше сестричество. В хосписе собрана духовная библиотека, видео- и аудиотека, которой пользуются не только больные нашего хосписа, но и родственники больных и персонал хосписа. По благословению духовника сестры читают каноны на разлучение души с телом и по исходу души из тела. В экстремальных ситуациях иногда даже приходится крестить больных. Бывает так, что привозят больного, а он в таком тяжелом состоянии, что неизвестно, доживет ли он до следующего утра. И в таких случаях сестры крестят больных, и если больной еще продолжает жить, то потом приходит священник и совершает Таинство миропомазания. Конечно, работа в хосписе тяжелая и для сестер, и для персонала хосписа, но надо отметить, что в нашем хосписе все поддерживают друг друга. Я даже не могу разделять персонал хосписа и сестер, потому что все это является каким-то одним целым. Больным в хосписе оказывается комплексная помощь, как я уже говорила. Это и медицинская, и психологическая, и социальная, и духовная помощь, а также помощь родным и близким больных. Помимо тех сестер и братьев, которые являются сотрудниками хосписа и входят в сестричество, в хосписе работают сестры, которые являются добровольными помощниками. Например, по субботам приходит группа женщин, которая моет больных, потому что персонал хосписа, честно говоря, просто не успевает этим заниматься. А больным – в основном это лежачие больные – помыться в ванной большое утешение и радость, потому что если это одинокий больной, он, может быть, не мылся месяцами. И поэтому эти сестры по субботам занимаются помывкой больных. Также сестры читают больным книги, беседуют с ними. Сестры не столько рассказывают, сколько выслушивают больных. Потому что очень многие хотят что-то рассказать о себе, о своих проблемах, о своих, может быть, конфликтных ситуациях с родственниками, с соседями. Бывают такие случаи. И, конечно же, все больные, которые хотят этого, принимают Таинства Святой Церкви прямо в больнице. Сестры готовят больных к этим Таинствам, еженедельно приходит батюшка. Многие, конечно, причащаются, соборуются вообще первый раз в жизни. Многие крестятся буквально перед уходом из этой жизни. Для нас это большая радость, потому что мы понимаем, насколько это важно для души человека, которая уходит в другой мир. Можно привести несколько случаев. У нас лежал мужчина. Он музыкант, композитор довольно знаменитый, который раньше в своей жизни не задумывался о вере. А когда он уже понял, что находится на пороге ухода из этого мира, он очень проникся сознанием веры. Он стал много читать духовную литературу. Без слез нельзя было смотреть, как он причащался, потому что у него были и слезы радости, и слезы благоговения перед Святыми Христовыми Тайнами. Такой уход больного для нас большое счастье, большая поддержка. Это вершина той работы, которую мы несем в хосписе.

Е.Степанова: Что можно сделать для умирающего, что же еще можно сделать для неизлечимо больного, для человека, который точно уходит из жизни? Нередко этот вопрос просто ставит людей в тупик. В вашем сестричестве вы отвечаете на этот вопрос своим служением.

Е.А.Кабакова: Этот вопрос, конечно, очень сложный, потому что веру навязать нельзя. И лежачий больной во многом зависит от нас, он сам не может ухаживать за собой, мы должны за ним ухаживать. И здесь надо очень тактично подходить, чтобы психологически не давить на человека.

Е.Степанова: Чтобы не получилось «сделаю, что хотите, только отстаньте».

Е.А.Кабакова: Да. И хотелось бы привести еще такой случай. К нам положили молодого врача, ему тридцать четыре года было. Он понимал, что он уходит. И был очень замкнут, даже немного агрессивно настроен к персоналу, ни с кем не хотел общаться. А наши сестры выяснили, что, оказывается, у этого врача все родственники живут далеко в Сибири, и он даже никому из них не сообщил о том, что он смертельно болен. И очень долго сестры беседовали с ним, молились за него. В конце концов, они уговорили его написать письмо родным. И потом мы получили очень большую радость, потому что приехали все его братья, сестры, которые тоже смогли пообщаться с ним, попрощаться, поддержать его в эту трудную минуту.

Е.Степанова: Сестры, которые приходят, это тоже сестры милосердия, или они считаются добровольными помощниками? Много ли их? Как часто они приходят?

Е.А.Кабакова: У нас есть чин посвящения в сестры милосердия по сокращенному чину посвящения Марфо-Мариинской обители. Такой же, какой был при Елизавете Федоровне. Таких сестер у нас только пятнадцать человек. Есть испытуемые сестры, которые приходят и полгода-год, а то и два года работают как испытуемые сестры. А есть просто добровольные помощники, которые пока не хотят вступать в сестричество, по каким-то семейным обстоятельствам не могут вступить в сестричество. Всего у нас около тридцати человек. Приходят не только по субботам, но и в то время, когда они могут. Есть у нас сестра, например, которая приходит два раза в неделю по вторникам и четвергам. Она сама экскурсовод, прекрасный человек, умеет очень хорошо беседовать с людьми. И вот она проводит разные беседы, читает людям, пытается какие-то социальные вопросы решить, если это в ее силах.

Е.Степанова: То есть у вас не все сестры медицинским служением занимаются. Кроме того, уход за больными требует специальной подготовки.

Е.А.Кабакова: Медицинским уходом занимаются только медицинские сестры, которые имеют образование. Я бы хотела еще сказать, что нам очень и очень помогала целая группа молодых людей из Духовной семинарии. Сейчас эта группа уже закончила обучение. Многие стали батюшками, приезжают к нам в хоспис. Так вот эта группа, пока они учились с первого курса до пятого, к нам приезжала, они приходили каждую субботу, беседовали с больными, гуляли с ними. Это была неоценимая поддержка для нас.

Е.Степанова: А молитвенная комната или часовенка у вас в хосписе? Она такая маленькая и очень уютная.

Е.А.Кабакова: Это домовый храм, потому что раз в год 18 июля, в день памяти прпмц. Елисаветы, там служится Литургия, за которой причащаются все больные, сестры, персонал хосписа, гости, которые к нам приезжают. Служатся молебны. В этой же часовне по четвергам читается акафист Елизавете Федоровне. Те сестры, которые в этот день находятся в хосписе, читают акафист. Ежедневно, каждое утро все, кто приходит на работу из сестер, даже сотрудники присоединяются к нам, и добровольные помощники, мы читаем молитвенное правило перед уходом за болящими. И в это правило входит, во-первых, поминовение всех сестер сестричества, всех болящих в хосписе, жертвователей и благотворителей нашего сестричества. Есть синодик по всем усопшим в хосписе. Сестры читают чередой, то есть каждый день какая-то сестра вычитывает весь этот синодик об упокоении. Горит неугасимая лампада. По статистике в хосписе за год умирает около трехсот человек. А поскольку хоспис это не только стационарная служба, но и уход на дому, то и по этой статистике видно, что почти столько же умирает на дому. Поэтому, конечно, и персонал и сестры, которые ухаживают за больными, испытывают очень большую эмоциональную, психическую, физическую нагрузку. Это, наверное, сказывается на физическом здоровье сестер. Большую помощь в реабилитации сестер оказывают паломнические поездки. Например, в 2006 году мы с сестрами ездили по святым местам Вологодчины. Была совершенно дивная, чудесная поездка. Посетили Кирилло-Белозерский монастырь, Ферапонтов монастырь, Димитрия Прилуцкого. Нас встречала организация «Центр Северная Фиваида», которая организовала нам все эти экскурсии, и это было и отдыхом, и утешением, и духовной поддержкой. Мы стараемся брать в такие поездки и сотрудников хосписа, а также за счет сестричества бывают поездки, например, за грибами в лес, загородные поездки сотрудников хосписа.

Е.Степанова: Насколько долго в среднем находятся больные в хосписе?

Е.А.Кабакова: В среднем, конечно, трудно сказать, но бывает, что человек наблюдается хосписной службой и год, и два, и четыре года. Он может лечь в стационар, полежать, а потом выписаться домой. В стационар обычно кладут тех больных, которым не могут купировать боли дома, либо если это человек одинокий, за которым дома не кому ухаживать, либо условия проживания – многодетные семьи, или маленькие дети – не позволяют больному находиться дома. Часто бывают такие случаи, что больного кладут в хоспис, чтобы наладить его физическое состояние, какое-то лечение ему назначить, и он может вернуться обратно в семью. Поэтому у нас могут быть люди от одного дня до нескольких лет. Отношения персонала и сестер с больными тоже очень теплые и очень семейные. Потому что больные учат нас многому. Они учат нас терпению, они учат нас любви, учат нас мудрости житейской. Наверное, находясь на грани перехода из этой жизни в следующую, человек переоценивает свои ценности, которые были раньше. У него может поменяться мировоззрение. И все это мы видим, они делятся с нами своими мыслями, и мы многому от них учимся. Мне вспоминается такой случай. К нам поступил больной, молодой мужчина примерно тридцати пяти лет. Так случилось в его жизни, что он был одинок, у него не было семьи. И здесь в хосписе он вдруг понял, что у него есть семья. Он возродился к такой семейной жизни. И он даже завел маленького щенка, за которым очень трогательно ухаживал. Он пролежал у нас около полугода, и когда почувствовал, что наступают его последние дни, то очень просил персонал и сестер, чтобы они заботились о его щенке. Щенок остался в хосписе жить. У нас там периодически собачки остаются жить.

Е.Степанова: Кто может обращаться к вам в сестричество по вопросам, связанным именно с хосписом?

Е.А.Кабакова: Что касается онкологических больных, то наши сестры в основном работают с больными, которые обращаются в хоспис. У нас просто сил не хватает, чтобы работать с такими больными по всему городу. Но бывают случаи, когда к нам обращаются люди из других районов, и, конечно, мы пытаемся чем-то помочь, чем можем.

Е.Степанова: А специально ли хоспис был построен рядом с церковью, или случайно так произошло? Просто выбрали красивое место?

Е.А.Кабакова: Если вспомнить историю создания первого хосписа в России, то это заслуга английского журналиста Виктора Зорзе и нашего доктора Андрея Владимировича Гнездилова. Встреча этих двух людей дала возможность в нашей стране открыть Хосписное движение. Они очень долго ездили и искали место, где бы открыть первый хоспис. И это здание, которому уже больше ста лет, конечно, сейчас очень не удобное для таких больных. Невозможно его сделать удобным. Но тогда их пленило, что это здание стояло в зелени, было очень тихо, и как раз они представляли, что хоспис должен быть вот таким. Сейчас уже есть проект нового хосписа. На этой же территории обещали нам государственные власти начать строительство нового хосписа в этом году. Место действительно было очень тихое. Это сейчас автострада стала очень шумная. Открыли напротив хосписа большой супермаркет, но пока это не мешает.

Е.Степанова: У вас много различного оборудования, я так понимаю, пожертвованного. Вы сами его ищете, или люди вам жертвуют?

Е.А.Кабакова: Это оборудование было куплено много лет назад. Большую помощь в этом нам оказал Христианский Межцерковный Диаконический Совет, который находится в нашей Лавре. Очень много лет, где-то с 1994 года начали они нам помогать. Много оборудования было куплено на пожертвования через эту организацию. До сих пор с того времени через сестричество оплачивается питание горячими обедами сотрудников хосписа.

Е.Степанова: А откуда вообще все эти средства? Ведь получается достаточно много – и поездки, питание и другое.

Е.А.Кабакова: Мы достаточно много пишем заявок в различные фонды, организации. Тот же ХМДС нам помогает. В том году мы выиграли грант в Фонде прп. Серафима Саровского на детскую программу сестричества.

Е.Степанова: У вас в сестричестве не только хосписное служение. Вы сказали, что столкнулись с проблемой детей, чьи родители умерли в хосписе. У вас достаточно хорошо развито детское служение. Расскажите об этом, пожалуйста.

Е.А.Кабакова: Все началось спонтанно. Было несколько случаев, которые подвигли нас на работу с детьми, чьи родители являются пациентами хосписа. Как-то у нас лежала женщина, учительница, еще не пожилая, около сорока-сорока пяти лет. К ней приходила ее дочка восемнадцатилетняя, иногда тринадцатилетний сын. Потом женщина скончалась. И вдруг, где-то через два месяца, к нам приходит ее тринадцатилетний сын, какой-то весь грязный, оборванный, голодный. Пришел навестить маму. Оказывается, он даже не знал, что его мама скончалась. И когда мы стали его расспрашивать, выяснилось, что его сестра вышла замуж, и муж ей сказал: «Либо я, либо брат, вместе мы жить не можем». Сестра выбрала мужа, и мальчик должен был поехать к отцу. А отец был в разводе с матерью, проживал на служебной площади в одной комнате, у него уже была другая семья. И там, конечно, мальчик тоже стал не нужен. И тогда он стал скитаться. Сначала он жил у своих знакомых ребят, иногда ночевал на лестнице, и потом пришел к маме, навестить ее. Конечно, этот случай нам открыл глаза на проблему тех детей, чьи родители умирают. Другой случай, когда бабушка у нас лежала, и к ней каждый день приходили трое ее малолетних внуков. Мы увидели, что бабушка тайком пытается кормить их своим обедом. И выяснилось, что дома у них родители алкоголики, и они не заботятся о детях, и дети очень часто голодали. Оказывается, все воспитание было на этой бабушке. Она работала до конца, пока не слегла совсем, ухаживала за детьми, кормила их, воспитывала. И когда бабушка скончалась, эти дети оказались в такой ситуации, что родители как бы есть, и в то же время нет того, что они получали раньше от бабушки. С этого момента мы стали оказывать помощь этим детям. Выяснилось, что детей таких очень много, не только тех, которые голодают, но и тех, которые психологически очень трудно переносят смерть своего родителя, отца или матери. Потому что это действительно психологическая травма. Ребенок не всегда может сам справиться с такой трудной психологической ситуацией. Поначалу у нас не было помещения, где заниматься с детьми. Мы их собирали каждое воскресенье. У нас была возможность арендовать небольшой автобус, и больше это походило на такие культурно-массовые занятия. Та сестра, которая является у нас профессиональным экскурсоводом, проводила с ними занятия. Мы ездили не только на экскурсии по Петербургу, но и в близлежащие города – Новгород, Псков, Выборг. Проходили очень интересные экскурсии. Но этим дело не могло ограничиться. Мы видели, что некоторые дети нуждаются и в материальной поддержке, и в социальной поддержке, и в медицинской поддержке. И тогда появилась эта программа помощи детям. Слава Богу, город пошел нам навстречу и выделил нам помещение. Правда, оно было в совершенно непригодном состоянии – без окон, без дверей. Но все-таки нам выделили это помещение в долгосрочную аренду, мы его отремонтировали, и в настоящее время там находится социально-профилактический комплекс «Лахта» для детей. Там работают различные кружки, творческая студия. И там занимаются не только те дети, которых мы опекаем, но и дети, которые живут в поселке Лахта-Ольгино. А те дети, которые стали сиротами, имеют возможность приходить к нам и получать какую-то социальную, медицинскую, психологическую помощь, участвовать в наших мероприятиях. У нас есть летние лагеря, куда мы берем и этих детей, и теперь уже и других детей. На базе этого здания у нас теперь существует такая семейно-воспитательная группа, где проживает семь подростков. Они прямо там живут. Условия сейчас там очень хорошие. Каждый имеет либо отдельную комнату, либо по два человека в комнате живут. Питание там замечательное. Пользуясь случаем, я хотела бы выразить большую благодарность тем людям, которые внесли пожертвования на питание, и на то, чтобы мы могли отремонтировать этот дом. В основном это частные пожертвования людей, либо прихожан нашего храма, либо бывших прихожан, либо людей, которые прочитали о нас в газете. Очень-очень много было откликов на статью в «Православном Санкт-Петербурге», и это было не только приятно, но это была большая поддержка не только материальная, но и психологическая для нас, что мы не одиноки, что очень многие люди хотят помогать детям в наше такое не простое и трудное время. Большое всем спасибо! Группа эта для мальчиков с одиннадцати до семнадцати лет. У нас уже есть пятеро выпускников нашего небольшого приюта. Один сейчас в армии служит, мы скоро к нему поедем, он будет присягу принимать. Остальные благополучно трудятся и учатся. Мы с ними связь не теряем, они приходят к нам. Все эти дети имеют свою жилплощадь.

Е.Степанова: А в социально-профилактический комплекс «Лахта» могут дети из Приморского района приходить, или только из Лахты и Ольгино?

Е.А.Кабакова: Конечно, и могут, и приходят. У нас там помимо спортивного кружка есть класс игры на гитаре, творческая студия «Цветик-Семицветик». Есть у нас военно-патриотический отряд Св. Георгия Победоносца. В него входят как мальчики, так и девочки. Работаем мы по программе военно-патриотического клуба «Пересвет» при Троицко-Сергиевой Лавре. И уже очень давно, более пяти лет, с ними дружим, и являемся официально их филиалом, то есть работаем по их программам. И все летние лагеря уже в течение пяти лет проводим совместно с эти клубом, то во Владимирской области, то в Тверской области. Проводим и свои лагеря в июле в Ленинградской или Псковской областях.

Е.Степанова: Кто занимается с детьми – тоже сестры или профессиональные работники, педагоги?

Е.А.Кабакова: Да, с детьми у нас занимаются, конечно, не только сестры. У нас много молодых людей. Они заканчивают институт по социальной психологии и социальной работе, еще есть у нас молодой человек, который заканчивает Духовную Академию. Есть молодой человек, который вернулся из армии, и он возглавляет военно-патриотическую работу у нас в клубе. Есть специалисты и педагоги, и врачи, и социальные работники. Есть добровольцы, а есть те, кто получает какую-то зарплату.

Е.Степанова: Послушание у сестер разграничено – кто-то ходит только в хоспис, кто-то работает только с детьми?

Е.А.Кабакова: Да, разграничено, потому что не хватает времени, чтобы и там и там нести служение.

Е.Степанова: У сестер что-нибудь меняется в жизни в связи с тем, что они начинают таким служением заниматься? Начинают ли они по-другому смотреть на жизнь, строить свой образ жизни по-другому, меняются ли отношения с родными?

Е.А.Кабакова: Мне так кажется, что у всех людей, которые начинают воцерковляться, какие-то изменения в жизни происходят, будь то сестра милосердия или человек другой специальности. Ведь, что греха таить, многие из нас еще лет пятнадцать назад не думали о том, чтобы ходить в храм, что существует Бог, что существуют Таинства Церковные. Я, например, об этом даже и не знала пятнадцать лет назад. И поэтому, когда человек приходит в Церковь, у него меняется все, вся его жизнь меняется, меняется мировоззрение. Меняется ли что-то в семье? Ну да, в семье тоже, конечно, меняется. Потому что очень хочется, чтобы твои родные тебя поддерживали и были рядом. Конечно, есть сестры, у которых мужья еще не пришли в Церковь, но нет сестер, у которых есть агрессия у родных оттого, что они занимаются этим делом, ходят в храм. У нас наоборот, семья поддерживает сестер. Кто уже поступает в сестричество, а уже не просто добровольные помощники, у них уже конфликтных ситуаций дома не бывает. Я сказала, что сестры несут послушания одни в хосписе, другие с детьми. Но у нас есть такие мероприятия, где участвуют все. Например, мы проводили за 2006 год межрегиональный семинар по военно-патриотическому воспитанию. В подготовке к семинару принимали участие все сестры. Участие в православных выставках в Епархии или «Православная Русь». Еще у нас уже второй год проходят детские Елизаветинские чтения. Это очень большое мероприятие. К нам приезжают дети из разных городов, из воскресных школ, из общеобразовательных школ. Это мероприятие надо очень тщательно готовить, и тут уж привлекаются все, и члены сестричества, и добровольные помощники, и сотрудники хосписа. Также у нас проводились межрегиональные военно-патриотические слеты. В этом году 25-26 декабря проходили вторые Елизаветинские чтения. Больше ста детей принимало в них участие. Они, может быть, интересны не только своими выступлениями. Хотя доклады и выступления детей были изумительные. Они, может быть, интересны еще и тем, что на следующий день после чтений, ребята, которые выступали и показывали какие-то литературно-музыкальные композиции, поехали в Городской Гериатрический Центр и там дали концерт для пациентов этого Центра. По-моему обе стороны были очень довольны. И, пользуясь случаем, хочу принести благодарность отцу Александру Степанову. Многие дети, которые выступали в Гериатрическом Центре, были иногородние – из Архангельска, из Сергиева Посада, из Ленинградской области. На обратном пути мы устроили им небольшую экскурсию по святыням Санкт-Петербурга и в том числе приехали на Васильевский остров, чтобы поклониться Блаженной Ксении Петербургской. И многие гости, в частности из Архангельска, из Ленинградской области, они в этот день уезжали и уже не смогли доехать до нашего дома, потому что, сами знаете, что проехать сейчас по городу на автобусе невозможно – везде пробки. И отец Александр благословил, и мы смогли покормить детей горячим обедом в вашем Братстве св. Анастасии Узорешительницы.

Е.Степанова: У вас есть еще одно направление служения – школа № 633 в Калининском районе, подразделение Лахтинского сестричества.

Е.А.Кабакова: История создания этого подразделения такова. Когда-то в 90-х годах, когда только образовалось сестричество, тогда времена были голодные, очень много беспризорных детей было на улице, и директор школы Георгий Иванович Поляков разрешил занять одно из помещений его школы под медико-социальную станцию, которую возглавила одна из наших сестер. И на этой станции стали кормить детей, ХМДС выделил средства на питание детей, на оборудование, где могли санитарно-гигиеническую обработку этих детей совершать. С этой медико-социальной станции началась работа вместе с Георгием Ивановичем по помощи уличным детям. За столько лет эта медико-социальная станция превратилась в реабилитационный центр, теперь уже государственный, который полностью находится на государственном обеспечении. В штате этого центра работают три наших сестры. Дети из нашего приюта сейчас там учатся. Они получают не только образование, они имеют возможность получить профессию. Мои дети получают там профессию маляра-штукатура. Это очень хорошо. У нас занимался мальчик в военно-патриотическом отряде, и вдруг мне звонит его мама и говорит, знаете, Елена Анатольевна, я ваша больная. Я была так поражена, я не знала, что у нее онкология. Она об этом никому не говорила и скрывала. И она мне позвонила уже в тот момент, когда положение ее уже стало очень серьезным. А мама воспитывала этого мальчика одна. Мальчик к этому времени бросил школу и нигде не учился, седьмой класс у него был. Когда наша выездная служба к ней приехала, сказали, что ее надо срочно госпитализировать, потому что состояние ее резко ухудшалось, и ей нужна была наша помощь хосписная. Маму госпитализировали, мальчика мы взяли к себе. Я с ним беседовала, говорила о том, что мама очень тяжело болеет. Он даже не задумывался, что маме плохо. Он уходил, гулял, иногда не возвращался домой, выпивал. Вел образ жизни уличного ребенка. И мама по этому поводу очень переживала, потому что она в него очень много вложила, и это чувствовалось. У ребенка есть внутренний стержень какой-то. Видимо то, что она тяжело болела, ей не дало возможности вести контроль над ним. Когда он узнал о том, что болезнь мамы действительно очень тяжелая, и она может и умереть, он очень трогательно стал за ней ухаживать. Он приходил в хоспис каждый день, он вывозил ее на колясочке гулять, он просиживал у нее очень много времени. Перед смертью мама сказала, что все, я хочу домой. Видно, ее душа почувствовала, и она прямо рвалась домой к сыну. И как ее ни уговаривали сотрудники хосписа, она все-таки настояла на том, чтобы ее увезли домой. Вызвали машину, медсестра ее довезла до дома. На следующее утро мне ее сын позвонил и сказал, что все. Я к нему приехала, и мы с ним очень долго сидели в его квартире пустой и решили, что он будет жить у нас. У него бабушка есть, но она не в нашем городе живет. Она приехала и оформила опеку на этого мальчика, но опять уехала к себе туда в другой город, и мальчик стал жить у нас. Он пошел в эту школу – реабилитационный центр – и за год смог окончить сразу два класса, восьмой и девятый класс. В него действительно вложено мамой было очень много, и он неглупый мальчик был. Он получил специальность, и, вообще, я на него очень радуюсь. Жизнь его изменилась, он стал серьезным человеком, и сейчас проходит службу в армии.

Е.Степанова: Это вы к нему поедете на присягу? Это ваш выпускник?

Е.А.Кабакова: Да, да. Я хотела бы еще сказать немного о военно-патриотической работе. Сейчас в Епархии прошло заседание первого координационного совета военного Отдела. Мы приняли в нем участие, и это очень радует, потому что, конечно, координация военно-патриотической работы в нашем городе очень нужна. Потому что у нас, например, очень хорошая база, где мы можем принимать детей, организовывать какие-то слеты, полевые лагеря. И, конечно, мы с удовольствием будем помогать тем клубам, у которых этой базы нет. Дети очень любят иметь друзей в другом клубе, в другом городе, и мы этой возможностью всегда пользуемся. У нас есть Сергиев Посад, у нас есть Вологда, у нас есть Архангельск, у нас есть Владимирская область, куда мы постоянно ездим, и чьи дети приезжают к нам. Например, летом мы принимали детей из Владимирской области, которые никогда не были в Петербурге. Сейчас очень хотим познакомиться с детьми при Введено-Оятском монастыре. Там сейчас служит батюшка, чья мама является сестрой нашего сестричества. Познакомились с матушкой Иоанной, настоятельницей этого монастыря, и тоже готовы к взаимному сотрудничеству по этой военно-патриотической работе. Я считаю, что эта работа очень важна, потому что детей, подростков в возрасте двенадцати-семнадцати лет очень трудно водить просто в церковь, чтобы они были церковными людьми. Сейчас столько искушений, особенно в городе. Поэтому альтернативой компьютерному клубу является военно-патриотический клуб, где дети не виртуально могут играть в какие-то звездные войны, а посмотреть на себя, какой я есть, сходить в поход, участвовать в соревнованиях, стрелять по мишеням. То есть ребенок видит, на что он годен. И в то же время, это отношение к нашей армии. Все-таки у страны должна быть хорошая армия. Дети должны воспитываться так, чтобы не с иронией относиться к Вооруженным Силам, а как раньше: было такое отношение к военным, что это лучшие люди. И хотелось бы, чтобы это возрождалось, чтобы это было в нашей стране. Поэтому это очень важная работа, очень сложная работа. Как я уже сказала, детей очень отвлекает и ирония взрослых, и то, что многие пытаются избежать армейской службы, и дедовщина, которая пока еще существует в армии. Хотелось бы, чтобы люди были достойными.

Е.Степанова: У нас, к сожалению, получилось так, что, может быть, мы и заслуженно заклеймили нашу армию по каким-то ее недостаткам, но ничего взамен не предложили. Общество никакой альтернативы не предложило, как изменить, как сделать лучше, во всяком случае, очень мало где такое встречается. И поэтому очень приятно узнавать о таких военно-патриотических организациях, именно православных. Потому что мало уметь правильно стрелять из автомата или что-то такое делать. Человек все-таки должен понимать, для чего он это делает, с какой целью он учится стрелять. Не просто так по банкам, а только в самом крайнем случае он может это применить, как защитник Отечества.

Е.А.Кабакова: Вы затронули очень важную тему, потому что действительно военно-патриотические клубы должны нести ребенку не только умение стрелять, маршировать, участвовать в игре «Зарница». Здесь очень важен духовный настрой. Духовность превыше всего, чтобы он не стал скинхедом.

Е.Степанова: Да, мне кажется, здесь очень тонкая грань. И действительно военизированность немного пугает людей.

Е.А.Кабакова: Я могу привести такой случай. Когда мы стояли в военно-полевом лагере во Владимирской области вместе с клубом «Пересвет», нам была такая Божия милость. Отец Димитрий, который возглавляет «Пересвет», привез к нам в лагерь архимандрита Наума. Батюшка смог побеседовать с ребятами, какие-то наставления им дал. Потом отец Димитрий его увез из лагеря. И только батюшка уехал, как через двадцать минут началась сильная буря, даже не буря, а ураган, я никогда такого не видела. Мы стояли в сосновом бору, и сосны гнулись до земли. И одна из сосен сломалась и упала на палатку, в которой находились дети. И такой вот милостью Божией и по молитвам архимандрита Наума, никого из детей не задело в палатке. Когда отец Димитрий вернулся в лагерь, он, сказал: «Конечно, батюшка за нас молился. Мы когда ехали обратно, я хотел с ним побеседовать, но он молчал, и я понял, что он молится». И вот ночью, уже около двенадцати часов, пока мы палатки разобрали, пока хозяйственные дела сделали, в двенадцать часов ночи у нас был молебен. Представляете, больше ста детей с горящими свечами, звездное небо, перед иконами служили молебен. Это чувство в детях останется на всю жизнь.

Е.Степанова: Да, совершенно согласна. Все детские воспоминания, они, даже если как комета пролетели, бесследно не остаются. Сами же взрослые, которые сейчас в церковь ходят, они же говорят о том, что они когда-то в детстве видели, как их бабушка зажигала лампадку, вставала на молитву. Лет двадцать-тридцать он не прикасался к вере, даже не думал об этом, но воспоминание детское явилось той основой, от которой он отталкивался, сейчас пойдя в церковь.

Е.А.Кабакова: Мы в этом году устаивали встречу наших выпускников. Это уже взрослые ребята, которые вернулись из армии, и девчата тоже. Я им иногда говорю, что у меня опускаются руки. Вдруг даже тот, который у нас живет, какой-то поступок совершит. Кто-то там что-то украл, кто-то там что-то набедокурил. И опускаются руки. Вот, думаешь, вкладываешь, вкладываешь в ребенка, а он опять за свое. А на самом деле нет. Конечно, нет. Они чудные дети. Мы зовем их просто ангелы. Они на самом деле ангелы. Один из выпускников мне сказал: «Знаете, Елена Анатольевна, все, что было у нас здесь, это все в душе осталось. Это мне так помогло в моей жизни, что Вы даже не сомневайтесь, что Ваша работа не приносит никакого результата». Это меня тоже поддержало.

Е.Степанова: Как к вам приходят новые люди? Как к вашему служению можно присоединиться?

Е.А.Кабакова: Во-первых, мы с человеком знакомимся, общаемся. Потом показываем, что у нас есть. Спрашиваем его, где бы он хотел применить свои силы. Конечно, сразу к общению с больным мы стараемся новых людей не допускать. Сначала он проходит какой-то испытательный срок. Например, помогает мыть окна, ухаживать в саду за цветами. И когда мы уже познакомимся с ним поближе, вместе посмотрим, на каком поприще он сможет нести служение. То же самое и с детьми.

Е.Степанова: Вы говорили, что люди делали частные пожертвования. А есть у вас нужда в чем-либо? Вы готовы принимать какую-то помощь?

Е.А.Кабакова: Мы уже писали в «Православном Санкт-Петербурге», что нам нужна помощь продуктами. Очень много людей откликнулось. Эта помощь нужна постоянно, потому что дети питаются каждый день. Я уже говорила большое спасибо всем, и скажу еще, и низкий поклон всем, если нам будут помогать продуктами. Это, наверно, самая важная помощь, которая нужна всегда. Оплата коммунальных услуг, потому что подорожала оплата электроэнергии, водоснабжения, тепла. Тоже немного настораживает, но пока мы справляемся, хотя уже не знаю, как дальше будет. У нас, как ни странно, дети читают и любят читать, и те дети, которые любят много читать, они любят классику. Нужны хорошие книги. У нас хорошая библиотека. Нам даже один волонтер прислал книги из Москвы, из одной из московских библиотек. Также нужны духовные книги для библиотеки в хосписе. Такая помощь тоже требуется. Можно приехать по адресу: Лахта, ул. Красных Партизан, дом 4. Это наше здание сестричества. Либо позвонить по телефону 974-69-34. Можно звонить и днем и вечером, потому что этот телефон работает круглосуточно.

Е.Степанова: Спасибо, Елена Анатольевна, за подробный рассказ. Желаем Вам помощи Божией в служении!

Е.А.Кабакова: Всем всего доброго.