Протоиерей Александр Степанов о слове «благословение»

М.Михайлова: Здравствуйте, дорогие братья и сестры! Сегодня с вами радио «Град Петров», программа «Словарь». Наше слово, о котором мы будем сегодня думать и созерцать его, – «благословение». Поскольку слово ответственное, богословское, мы пригласили для того, чтобы о нем говорить, священника, отца Александра Степанова. Здравствуйте, отец Александр!

Прот.А.Степанов: Здравствуйте, Марина! Приветствую всех наших слушателей!

М.Михайлова: Батюшка, слово «благословение» очень интересное. С одной стороны, это одно из самых глубоких богословских понятий, так как отношения Бога и народа возникают именно в режиме благословения, и отношения Бога и мира тоже, как мы увидим. С другой стороны, оно становится очень простым и бытовым для нас. Мы иногда его употребляем просто как синоним одобрения или согласия. Благословили или не благословили – это значит просто разрешили или запретили. Хотелось бы поговорить об этом понятии во всех его аспектах: и как о части нашей православной повседневности, и как о тайне отношений Бога и Его творения.

Прот.А.Степанов: Да, конечно, это слово имеет очень большую глубину. Вы совершенно верно сказали, что оно по существу составляет главную сакральную категорию религии. Ибо именно благословением Божьим… А благословение – собственно, что значит? Это некоторый дар, выраженный словом или жестом, который Богом дается этому миру, или человеку, или группе людей, народу; особое проявление благосклонности или внимания Божия к кому-то. Принимая во внимание сущностную зависимость твари от Творца, мы понимаем, какое значение имеет внимание Божие, дар Божий, благосклонность Божия к Его творению. Именно им все живет и движется. Благословение имеет и обратное действие: благословение человека Богу, и здесь не может речь идти о каком то даре: что мы можем Богу принести? И Бог уж никак не зависит от нас, но благословение, в котором человек благословляет Бога, выражает наше религиозное чувство, нашу любовь, нашу устремленность к Богу и более всего, наверное, нашу благодарность Богу. Эти два взаимодополняющих фактора составляют всю суть отношений человека и Бога. Бог – Тот, Кто дает человеку и миру, а мир и человек, который является венцом творения и как бы олицетворяет собою весь этот тварный мир, предъявляет его Богу, он обращается к Богу с благодарением. Это Богом созданная система отношений между сотворенным Им миром и Им Самим, и все это включено в слово «благословение».

М.Михайлова: Да. И тогда благословение действительно стоит где-то очень близко к благодарению евхаристическому, литургическому. Там же тоже такое двойное движение: с одной стороны, Евхаристия – это дар, который Господь нам приносит, Он Самого Себя приносит нам в дар, а с другой стороны, мы благодарим Бога за все Его бесконечные дары, которые в нашей жизни совершаются, и только так происходит наша встреча. Бог дает Свой дар тому, кто способен его принять и в этом смысле открыться для благодарности ответной. И в благословении так же: «Благословите Господа все рабы Господни, стоящие в храме Господнем!» То есть мы благословенными являемся тогда, когда мы благословим Господа, то есть говорим Ему добрые слова. Можно так сказать?

Прот.А.Степанов: Да, конечно. И Евхаристия является действительно в каком-то смысле вершиной отношений Бога и человека. Тот дар, который Бог дает человеку в Евхаристии – это Он Сам. Это предельная форма дара, какая вообще может быть, жертвенная. Но в таинстве Евхаристии и мы приносим Богу от себя – впрочем, не так много: хлеб и вино, хотя в божественном замысле о Евхаристии мы приносим тоже целиком всю свою жизнь, всего себя Богу в жертву. Это взаимное движение навстречу друг другу достигает в Евхаристии своего апогея.

М.Михайлова: Мы как будто уходим в сторону, но на самом деле, наверное, нет. Тот хлеб и то вино, которое мы приносим в таинстве Евхаристии – это знак Церкви и в этом смысле это мы сами. Этот хлеб, собранный со всех концов земли и ставший единым, и эти виноградные гроздья, которые тоже стали единой материей, и есть образ человеков, собранных в любви к Богу и друг другу. Здесь тоже есть какая-то тайна: что-то должно разрушиться для того, чтобы получилось это удивительное вино и этот хлеб. Точно так же для того, чтобы благословить Бога, человек разрушает что-то в себе: свою гордыню и свою самодостаточность. Как мне кажется, благословение является первой необходимостью сегодня. Когда говорят: «С чего бы вы начали возрождение России?», я бы ответила: «С того, чтобы в людях воспитать желание благодарить и благословлять, а не тащить к себе».

Прот.А.Степанов: Да. Или не разделять, не ненавидеть, не проявлять агрессию в той или иной форме. Безусловно, так. Но если говорить именно о евхаристическом даре, то интересно, что в Ветхом Завете есть очень мощный прообраз Евхаристии. Это, если помните, тот момент, когда Аврам приходит к Мелхиседеку, царю Салима. Процитирую Бытие: «И Мелхиседек, царь Салимский, вынес хлеб и вино. Он был священник Бога Всевышнего. И благословил его и сказал: “Благословен Аврам (еще тогда с одним «а») от Бога Всевышнего, Владыки неба и земли. И благословен Бог Всевышний, который предал врагов твоих в руки твои”». Это обоюдное благословение, связанное уже с хлебом и вином, как образ еще в Ветхом Завете входит в отношения Бога и человека уже на самых первых его шагах.

М.Михайлова: Потому уже в традиции апостольской говорится, что Господь – это первосвященник по чину Мелхиседекову, пришедший из пустыни…

Прот.А.Степанов: Конечно, да. Апостол уже имел в виду Евхаристию, когда вспоминал Мелхиседека.

М.Михайлова: Это важный момент: Евхаристия как благословение. На самом деле, самое главное, что мы приносим, – это не материя хлебная, винная, а те слова благодарности и любви, которые человек произносит перед лицом Божьим. Это измерение благословения и благодарения очень важно. Я недавно была свидетельницей у нас в церкви того, как человек стоит в очереди за свечками, а свечница отвлеклась, и он говорит: «Вы меня обслужите или нет?!» Оказывается, что современный падший, отпадший и забывший все на свете человек воспринимает церковь как еще одно учреждение, куда он принес свои пять рублей, и его должны обслужить. Это ведь абсолютное падение и в каком-то смысле конец человеческой природы. Оказывается, что человек является человеком именно и только тогда, когда он способен благословлять – говорить со страхом и трепетом слова любви, обращенные к Богу и к другому человеку тоже. Правда же?

Прот.А.Степанов: Да. Действительно, сейчас, наверное, не так часто можно встретить такие общины, такие приходы, где образ отношений между людьми – это образ благословения, образ именно евхаристический. К сожалению, чаще всего мы видим приходы, в которых люди друг друга не знают и приходят получить что-то свое, удовлетворить свои религиозные потребности. Здесь все устроено так, чтобы это наилучшим образом организовать. Иногда и сами храмы не слишком себя утруждают тем, чтобы как-то иначе построить жизнь прихожан и попытаться ввести их духовную жизнь в русло подлинной церковности. Но это, может быть, немножко уже отходит собственно от темы благословения. Она прослеживается, если мы взглянем на всю историю мира, от самых первых строк книги Бытия. Может быть, стоит вспомнить о том, как эта линия прочерчивается. Первое благословение, которое дает Бог людям…

М.Михайлова: Рыбам и птицам сначала: «И благословил их Бог, говоря: плодитесь и размножайтесь, и наполняйте воды в морях; и птицы да размножаются на земле». Во всяком случае, принять благословение может только живое.

Прот.А.Степанов: Да, безусловно. Хотя слово употреблено, тем не менее, встает вопрос, насколько животное может принять благословение вполне, оно не очень-то может благодарить. Впрочем, домашние животные до некоторой степени способны быть благодарными своим хозяевам за то, что те их кормят, правда? Поэтому, наверное, когда не было человека, действительно, эти отношения могли быть между Богом и животными. Насчет рыб и птиц уже сложнее, но Библия нам дает этот текст. Конечно, первое благословение, о котором обычно всегда мы говорим, это – очень сходное, кстати, по форме и по смыслу – благословение людей: «И благословил их Бог. И сказал им Бог: “Плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю”». Интересно, что еврейское слово барех – «благословлять» – имеет, с одной стороны, один корень со словом «колено» и «коленопреклонение» соответственно, а с другой стороны, с половой силой. Если мы взглянем на первые благословения рыбам, птицам и человеку, затем Ною и его сынам, то мы увидим, что повторяется практически то же самое: «Благословил Бог Ноя и сынов его и сказал им: “Плодитесь и размножайтесь”». То есть первая интуиция благоволения Божия к Cвоему творению – это способность просто физически умножаться и заполнять собой пространство, что тоже, кстати, очень важно в нашем самочувствии. И Аврааму Бог тоже говорит: «И благословятся в тебе все племена земли!» Опять-таки это умножение: благословение, распространенное уже не только на народ, перволюдей или Ноя, но вообще на всех людей, живущих на Земле.

М.Михайлова: И Богородица тоже: «Благословенна ты в женах…» Потому что уже вся вселенная через нее спасется.

Прот.А.Степанов: «Благословен плод чрева твоего». Благословение очень тесно связано всегда с воспроизведением рода, с рождением вообще.

М.Михайлова: Но и с жизненной силой духовной тоже.

Прот.А.Степанов: Да.

М.Михайлова: Извините, батюшка, я прервала вашу мысль. Благословение – прежде всего та жизненная сила, которая проявляется как физическое умножение жизни на земле, заселение земли живыми и радостными существами. В то же время это всегда некое духовное начало связи между Богом и Его творением.

Прот.А.Степанов: Конечно. Но дальше мы видим, что благословение может даваться и через кого-то, в частности, например, через священников. Уже в первых книгах, где речь идет о народе Божием, где выделяется священство, привилегия давать благословение от Бога дается левитам. Интересно, что первосвященник имел возможность благословлять народ по великим праздникам, а священник два раза в день давал благословение.

М.Михайлова: Это было связано с тем, что мощь благословения первосвященника распространяется на целый год? Или как это можно понять?

Прот.А.Степанов: Не обязательно на год, может быть, несколько меньше, потому что великих праздников было несколько в году: и Пасха, и Кущи и так далее. Во всяком случае, конечно, благословение первосвященника давалось существенно реже, чем благословение обычного священника в богослужебной жизни.

М.Михайлова: Есть у нас звонок. Здравствуйте, слушаем вас внимательно.

Слушательница: Здравствуйте! Я хочу сказать батюшке по поводу того, как животные благодарят Господа. Я наблюдала, как ворона трижды делала поклон на восток и утыкалась клювом в землю. Три раза каркнула, расширив крылья, и уткнулась. Затем покаркала на Восток и после этого, успокоенная, полетела спать. И лягушек тоже наблюдала. Они пели. Я много раз видела именно такое: животные благословляют и благодарят Господа, их поклоны.

Прот.А.Степанов: Спасибо. Что же, сказано: «Всякое дыхание да хвалит Господа». По-своему вся тварь, как может, так благодарит. Насколько в этом выражены какие-то личные чувства к Творцу, это для нас большой вопрос, я думаю.

М.Михайлова: Тайна такая…

Прот.А.Степанов: Можно сказать, тайна. Хотя мы говорим, что все-таки те свойства разума, свободы, которые подразумевает благодарение (потому что благодарение – это свободное проявление наше, оно не вынуждено ничем), свойственны человеку. Библия довольно ясно говорит, что эти свойства, которые отражают образ Божий, даны именно человеку. Вероятно, некоторое первичное переживание радости бытия присуще и животным. Поэтому мы не можем сказать, для нас действительно тайна, благодарят они Бога, имея в виду Творца, или они просто выражают свою радость от самого факта того, что они присутствуют в этом мире. Это тайна, но, во всяком случае, хорошо, что мы способны воспринимать всякое движение живого как проявление его благодарения Богу. Это прежде всего говорит о том, что мы сами способны к этому и потому способны усматривать в каких-то жизненных проявлениях прочей твари ее способность к благодарению.

М.Михайлова: Да. У нас же нет с ними общего языка. Говорят иногда, что Адам в раю слышал и понимал голоса всего творения, а мы в своем нынешнем состоянии утратили эту чудесную способность. С другой стороны, я понимаю, что красота и простота всего творения – деревьев, животных, птиц – очень осмысленная. Это язык, которого мы не знаем. Конечно, когда Библия говорит: «Всякое дыхание да хвалит Господа», то имеется в виду некоторая способность всего живого направленно обращаться к Творцу. Другой вопрос, как они это сознают, но что весь мир хвалит Бога, это так и есть. Мы отвлеклись немножечко. Вы говорили о том, что существует…

Прот.А.Степанов: …возможность передать благословение от Бога через человека. Это некоторая новая тема и страница. Действительно, в Ветхом завете это прежде всего присваивается священникам, но, вообще говоря, благословения сопровождают жизнь человека и в повседневности, и в Ветхом Завете мы видим множество благословений, обращенных от одного человека к другому. Например, просто как приветствие или прощание очень часто мы видим благословения. Когда пришел Самуил к Саулу царю, то сказал Саул ему: «Благословен ты у Господа!»

М.Михайлова: Да. Или история с царем Давидом и женщиной Авигеей, которая спасла своего мужа и потом стала женой Давида. Она узнала о том, что ее муж обидел царя Давида. Авигея вышла навстречу Давиду, принесла ему дары и сказала: «Вот тебе подарки». А Давид уже шел убивать, он сказал: «Не останется ни одного человека мужеского пола, который твердо стоит на ногах». Так вот, она говорит ему: «Вот тебе дары, и подумай: ты хочешь убить всех, но ты будешь царем. Хорошо ли быть царю жестоким?» И тогда Давид ей говорит: «Благословен Господь, который послал мне тебя, и благословенна ты за твои слова!» То есть мы благодарим человека, но в этом всегда есть благодарность Богу, Который послал нам этого человека, вложил в его сердце вот эти слова, единственно необходимые.

Прот.А.Степанов: Конечно, мы должны обязательно помнить всегда, что источник всякого благословения есть Господь. Если не иметь в виду, что есть Бог, благословение одного человека другим теряет всякий свой смысл и всякую сакральную силу.

М.Михайлова: У нас еще есть звонок. Здравствуйте, слушаем вас внимательно!

Слушательница: Батюшка, в Библии написано, что Господь одних людей благословил, других людей освятил, потом благословил и к себе приблизил, а третьих проклял. Вот кого это он проклял?

М.Михайлова: А где это написано?

Прот.А.Степанов: Господь, конечно, проклинал. Это действительно в Ветхом Завете есть, и довольно часто. Это пара довольно тесно связанных понятий: Божье благословение и Божье проклятие. Но мы должны ясно понимать, что Господь, Которого мы знаем как Бога любви, не проклинает в том смысле, в котором проклинает человек. Человек в падшем своем состоянии действительно способен на проклятие. Скажем, первое проклятие Божие падшему человеку – Адаму…

М.Михайлова: Змею. Человеку-то Он там не говорил все-таки, что проклял его.

Прот.А.Степанов: Во всяком случае, «в поте лица будешь добывать хлеб свой; терния и волчцы произрастит тебе земля. Проклята земля за тебя». В общем можно сказать, что это последовательность проклятий. Но мы должны ясно понимать, что все эти проклятия, включая и проклятие Змия, носят характер не желания уничтожить, а желания помочь. Да, те условия, которые Бог ставит человеку после грехопадения, человеком воспринимаются как проклятия, ибо условия эти тяжелы. Но на самом деле это единственные условия, которые дают возможность человеку вообще выжить в этой ситуации. Тяжелый труд, да…

М.Михайлова: То есть это во спасение в конце концов…

Прот.А.Степанов: Конечно.

М.Михайлова: Потому что если в этом состоянии падшем человека еще расслабить и дать ему уже не свободу, а вот эту вот возможность…

Прот.А.Степанов: Зависимость от греха. Он находится в этой зависимости, и если он не будет занят во многом просто своим выживанием, то его склонность к греху, которая является следствием грехопадения, повлечет его в совершенную погибель, гибель уже и души человека, не только физическую. Поэтому всегда, когда мы говорим о проклятиях Божьих, мы должны помнить о некоторой мере условности этих проклятий, даже в самой ясной форме сформулированных, когда проклятия адресуются людям нечестивым, например, жителям Содома и Гоморры или врагам народа Израильского, которые с точки зрения евреев нечестивы. Опять-таки, это скорее восприятие через призму людей. Божие проклятие – это на самом деле то, как человек воспринимает. Да, Он посылает какие-то наказания, кары на людей, которые того заслуживают, но на самом деле для людей, которым это посылается, это оказывается великим благом. Даже когда им посылается смерть.

М.Михайлова: То есть это благословение на самом деле.

Прот.А.Степанов: Смерть – это все равно благословение.

М.Михайлова: Самые суровые слова Божьи – это благословение.

Прот.А.Степанов: Да, совершенно верно. В отличие, к сожалению, от наших слов. Мы должны ясно понимать, что Бог всегда движим только любовью и ничем другим. Он Сам есть Любовь, и ничего другого от Него не может исходить. Эта любовь может быть для кого-то мукой. Для грешника она будет мукой, для праведника она будет высшим благом. А вот проклятия человеческие, конечно, совсем не всегда таковы, поскольку мы никак о себе не можем сказать, даже при всем желании быть таковыми, что мы воплощаем собою любовь. В какие-то моменты, может быть, нам что-то и удается, какой-то отблеск этой Божественной любви явить в себе и излить на другого человека, но ни в коем случае мы не можем сказать, что мы обладаем этим свойством всегда. Сказано, что солнце светит и на добрых, и на злых, и мы призваны: «Будьте…»

М.Михайлова: «Будьте совершенны, как Отец ваш небесный».

Прот.А.Степанов: Мы, к сожалению, до этой меры далеко не дотягиваем.

М.Михайлова: Это очень важно. Когда Господь говорит суровые слова, то это божественная педагогика, как я это понимаю. Не случайно, что в Новом Завете мы все-таки не увидим никаких проклятий. Там иногда бывают слова очень суровые, когда Он говорит: «Горе тебе!» Но это не значит: «Я тебя буду сейчас наказывать». Это значит: «Ты так себя ведешь, что добра не будет из этого». А что касается нас, людей, то психологи и педагоги говорят о том, что нельзя говорить злые, жестокие слова детям, даже если они кажутся нам справедливыми. Если мы говорим ребенку: «Ты лжец, ты такой, ты сякой!» – мы убиваем его тем самым. Мы можем сказать: «Ты сказал неправду. Ты взял чужое».

Прот.А.Степанов: То есть обличаем действие, а не самого человека.

М.Михайлова: Конечно. Это важно. Когда мы говорим человеку добрые слова, то он возрастает в любви и становится таким, каким он должен быть в глазах любви божественной. Если же мы говорим слова злые и жестокие, то мы тем самым не даем человеку возможности жить и чувствовать себя любимым на этой земле.

Прот.А.Степанов: Да, человек расцветает от любви и вянет от нелюбви. А когда мы фиксируем какой-то поступок человека как уже его собственное качество, в этом, естественно, присутствует момент нашего отторжения этого человека.

М.Михайлова: В этом смысле благословение – это то, что дает нам Господь, чтобы мы учились, как нужно вести себя по отношению к другому человеку: говорить добрые слова. Не можешь сказать ничего хорошего – тогда лучше промолчи. Лучше нести в себе эту боль, чем разрушать весь мир вокруг.

Прот.А.Степанов: Вы совершенно верно заметили, что Новый Завет терминологически, лексически очень отличается от Ветхого Завета. Это следствие просто того, что народ и человечество в целом доросло до более высокого понимания отношений человека и Бога. Как с ребенком надо говорить на простом языке, ему понятном, так и Бог говорит в Ветхом Завете на языке поощрения и наказания, благословения и проклятия. Это существенное огрубление необходимо для того, чтобы помочь человеку нравственно воспитаться, возрасти. Конечно, в Новом Завете мы видим и уже совсем другую лексику, и другой смысл. Слова: «Благословляйте проклинающих вас, гонящих вас, притесняющих вас» – это благословение. «Будьте совершенны, как Отец ваш небесный».

М.Михайлова: Кстати, в том евангельском отрывке, который Вы цитируете, благословение является синонимом любви: «Благословляйте проклинающих вас, молитесь за обижающих вас и любите ненавидящих вас». Получается, что благословение, молитва и любовь – это в корне одно и то же, это то поведение внутреннее и внешне выражаемое, к которому призван всякий христианин: испытывать любовь и выражать ее по отношению к ближнему и Богу.

Прот.А.Степанов: Да, безусловно, цель нашей нравственной жизни – к этому прийти. К сожалению, может быть, это не всегда так ясно осознается. Иногда встречаем мы в нашей среде некоторую агрессивность, это тоже свидетельство духовной неразвитости, если хотите. В каком-то смысле, мне кажется, что реально очень многие (и, конечно, о себе надо сказать прежде всего) из нас живут еще в Ветхом Завете. Это неплохо в каком отношении? Ветхий Завет есть детоводитель, закон есть детоводитель ко Христу. В жизни человеческой мы не всегда пребываем актуально во Христе, а в какие то моменты. Святые люди в какие-то моменты пребывают во Христе вполне, как апостол Павел: «Уже не я живу, но живет во мне Христос». Но, наверное, в те моменты, когда он не творит то, что хочет, а творит то, что не хочет, конечно, он не может сказать: «Во мне живет Христос!» Даже апостол Павел, восхищенный до третьего неба, свидетельствует о том, что его жизнь не такова, она не постоянно есть пребывание во Христе. И вот в те моменты, когда мы не чувствуем своего пребывания во Христе, закон есть опора, тот минимум, на который мы можем опереться, чтобы вообще не укатиться куда-то далеко. Он детоводитель не только для ветхозаветного человечества, но и для всех нас в равной степени. Будучи людьми еще во многом по своему мирочувствию ветхозаветными, то есть вполне способными ненавидеть, мстить…

М.Михайлова: …проклинать…

Прот.А.Степанов: …проклинать, мы, тем не менее, должны ясно помнить, к чему мы призваны. Цель всей нашей христианской церковной жизни, действительно, исключительно в том, чтобы благословлять, молиться и любить.

М.Михайлова: Да. Я полностью согласна с тем, что вы говорите, но хочу вот на что обратить внимание. Очень часто (это есть и во мне, и во многих людях, которых я знаю) эта позиция: «Я еще не дорос до любви, не дорос до свободы!» – оправдывает некоторую леность. Это как ученик, который уже освоил начальную школу, а в старшие классы не хочет, потому что там больше требуют, там надо как-то за себя отвечать, больше работать, между прочим. Поэтому нам очень удобно сказать: «О, мы новоначальные. Куда батюшка скажет, туда и пойду. Соображать сам я не хочу и не могу, я остаюсь там. Я еще не дорос до Нового Завета». Мне все-таки видится в этом некоторое послабление самому себе. Согласитесь, жить по закону, конечно, трудно, но в чем-то это легче, чем свобода и ответственность.

Прот.А.Степанов: Конечно, легче. Нет, я совсем не призываю к тому, чтобы жить по закону и оставаться в нем, а как раз и пытался сказать о том, что мы должны все время не упускать из виду цель. Не только умозрительно не упускать из виду, что где-то когда-то что-то такое будет светлое, а именно в своей повседневной жизни все время помнить, к чему мы призваны, и стремиться к этому, сегодня и сейчас делать усилие в этом направлении.

М.Михайлова: Ведь это есть. Мы же причащаемся, значит, у нас уже есть вся полнота бытия во Христе. Просто мы не видим этого и не хотим видеть по каким-то мистическим иногда причинам. А можно я еще в связи с этим спрошу одну вещь? Очень часто благословение становится режимным моментом. Я вспоминаю всегда историю из своей молодости. У меня была очень хорошая подруга. Она однажды собиралась к отцу Василию Лесняку и говорит: «Пойду, спрошу у батюшки благословение купить велосипед». Тогда я подумала: «Хорошо человеку. Все-то она делает по благословению». Прошло несколько лет, и я подумала: «Бедный батюшка! Если мы все будем спрашивать благословение на каждый велосипед, так он же не будет иметь времени хлеба поесть и воды попить». И еще: как Вы относитесь к тому, что часто благословение священника воспринимается как некоторая санкция? Я не знаю, что мне делать, но я пойду и спрошу благословение.

Прот.А.Степанов: Мы сегодня говорили о благословении как об испрошении у Бога какого-то дара, который через человека, через священников дается. В христианской Церкви это, в общем, в значительной степени повторяется по отношению к Ветхозаветной. Все-таки мы должны просить чего-то настоящего и большого. Не просто просить, чтобы нашу жизнь регламентировали во всех деталях, испрашивая благословение на очень частные, мелкие поступки. Какой такой дар особенный? У меня есть деньги, есть в магазине велосипед – иди купи! Правда? Так же и все другое, что связано с простыми житейскими действиями. Конечно, не нужно, я уверен, спрашивать благословение на мелкие вещи, на житейские, именно бытовые, я бы сказал, вещи. Под житейскими я не подразумеваю вступление в брак…

М.Михайлова: Нет, это серьезно!

Прот.А.Степанов: …или даже изменение, скажем, работы, то есть какие-то шаги, которые существенно меняют строй моей жизни. Велосипед вряд ли сильно меняет этот строй. Может быть, я ездил на метро, теперь буду ездить на велосипеде. Это меняет, но больше физически, наше самочувствие: крутим педали ногами, весело едем, ветерок дует. Впрочем, в наше время при езде на велосипеде по городу есть определенные опасности, связанные с количеством машин, но тем не менее, это явно не переменяет совсем нашу жизнь. Конечно, я думаю, разумно спрашивать благословение, имея в виду, что мы спрашиваем благословение Божие на этот шаг. Священник в данном случае оказывается, с одной стороны, передаточным звеном в этом благословении, он не от себя дает. Но с другой стороны, он представляет собой и некоторое разумное начало, он его дает в соответствии с тем, что просится, насколько оно соотносится действительно с возможностью Бога содействовать в том или ином деле. Уже Ветхий Завет пропитан мыслью о том, что благословение – это не магический акт, который существует сам по себе отдельно от Бога (языческие религии именно так воспринимают благословение). Уже в Ветхом Завете мы понимаем, что отнюдь не на все Господь может дать благословение. Здесь священник может только фиксировать в меру своего разумения, своей духоносности соотношение желания человека с волей Божьей как она выражена в Священном Писании, в Откровении Его.

М.Михайлова: Спасибо Вам, отец Александр, и благословите нас в конце нашей передачи.

Прот.А.Степанов: Благословение Господне на вас, Того благодатию и человеколюбием, всегда, ныне и присно, и во веки веков.

М.Михайлова: Аминь. До свидания. Ждем будущих встреч с вами, дорогие слушатели!

Прот.А.Степанов: До свидания, дорогие братья и сестры!