Протоиерей Александр Степанов об образе жизни современного христианина

М.Михайлова: Образ жизни сейчас – это понятие очень распространенное, почти расхожее. Мы все время слышим о здоровом образе жизни, о правильном образе жизни. Нам говорят, что образ жизни – это лучший товар. Недавно в одном журнале я прочитала, что лучшее, что можно предложить современному потребителю, – это образ жизни. Всегда ли образ жизни, который нам навязывается обществом, средствами массовой информации, соответствует христианскому взгляду на мир? Отец Александр Степанов согласился побеседовать с нами о том, что такое образ жизни и каковы проблемы современного образа жизни.

Прот.А.Степанов: Мне кажется, что заявленная тема очень актуальна. Действительно, мы видим, что многие люди (даже не обязательно верующие, православные) шокированы напором новых представлений, новых взглядов на те вещи, которые казались нам вполне естественными, устоявшимися. Я имею в виду нравственность, характер поведения. Например, засилье блатного жаргона в языке. Причем это проникает в средства массовой информации, политики начинают говорить, употребляя широко те слова, которые уместны на зоне. Я как тюремный священник много слышал этой лексики, и тем удивительнее для меня столь широкое ее использование людьми, напрямую с этим не связанными. Конечно, происходит криминализация общества, а вместе с этими словами в сознание входят и понятия (в специальном смысле этого слова), которые также предлагаются в СМИ. Это постепенно начинает овладевать людьми. Происходит процесс сползания мощных слоев нравственных представлений, нравственных устоев. Все это поползло в нашу жизнь. Примеров этого можно приводить очень много. Скажем, реалити-шоу, которые в большом количестве предлагает нам телевидение. Поначалу, как мне кажется, это воспринимается людьми как что-то шокирующее, сверхъестественное, ненормальное, но постепенно, когда это идет неделю за неделей, месяц за месяцем, год за годом, нас приучают к тому, что разговор в таком тоне, на такие темы возможен, что это бывает, что это нормально и можно так жить. Нам как бы говорят: «Взгляните, ваша жизнь такая и есть». В обществе отсутствует опора – в том числе на те же средства массовой информации, которые сейчас определяют очень много в представлении о нравственности, о культуре, о языке, о поведении. Когда никак не поддерживаются те взгляды и позиции, которые были людям свойственны до последнего времени, то оказывается, человеку очень трудно устоять под этим страшным напором. Мне кажется, смысл такой передачи в том, чтобы попытаться пока слабым голосом нашей радиостанции как-то этому противостоять. Не в том смысле, чтобы осуждать все, что говорится, но чтобы поддержать людей в представлении о том, что существует другая жизнь, что те нормы, к которым они привыкли, это действительно нормы, а не что-то, ушедшее с XX веком, уже несовременное и никому ненужное. Внушается также мысль о том, что христианство и вообще религиозная жизнь – это тоже что-то атавистическое, с прошлых времен, а сейчас ненужное нам, так как мы – современные люди и смотрим вперед, а не назад. В меру наших сил мы бы хотели поддержать людей, которые испытывают чувство неуверенности оттого, что мир меняется, и думают, не надо ли и им меняться. Я помню интересный эпизод из воспоминаний Надежды Яковлевны Мандельштам, где она пишет о том, что происходило в двадцатые годы в среде интеллигенции. Почему так обреченно интеллигенция (еще русская интеллигенция) смотрела на то, что происходит, понимая, что происходят страшные вещи, но в то же время не оказывая достаточно сильного сопротивления? По-настоящему сопротивлялись единицы, причем, как выяснилось, люди верующие, но в массе этого не было. Надежда Яковлевна пишет о том, что было широко распространено представление, которое, конечно, было воспитано революционной демократической средой еще дореволюционных лет. Представление это заключалось том, что есть некий неизбежный ход истории, что все (как в марксизме), в какой-то мере, предопределено: одна формация сменяет другую, как солнце, которое всходит и заходит, и против которого незачем восставать.

М.Михайлова: Да. Это тоже одна из иллюзий. Это стереотип, который совершенно не доказан.

Прот.А.Степанов: Но многим людям понятно, что все деление на формации имеет очень условное значение и сферу применения. Надежда Мандельштам говорит о том, что господствовало мнение, что даже бежать за границу большого смысла не имеет, потому что туда тоже придет мировая революция, что это совершенно неотвратимый надвигающийся фактор. Поэтому ты должен попасть под это кровавое колесо и тебя раздавит, если ты будешь держаться прежних представлений и ценностей, на которых был воспитан и жил всю жизнь. Что делать? Если это так неизбежно, то надо скорей перестраиваться. Эта иллюзия заставила огромное количество активных и, может быть, способных людей от сопротивления отказаться. Мне кажется, сейчас происходит (в другом смысле) продолжение Великой Октябрьской социалистической революции, которая продолжает разрушать (а тогда был разрушен очень мощный пласт жизни, нравственности, культуры, представлений). Сейчас идет разрушение следующего пласта, который может быть более глубоким. Это происходит не таким кровавым, воинственным способом, как это происходило в революционную эпоху, но мы видим, как порой жестко реагируют на самые слабые и невинные попытки что-то заметить, что-то уточнить. Сразу идет реакция отторжения: никаких деталей, если вы против этого в целом, то мы вас и слушать не будем. Наше радио могло бы послужить опорой человеку в ситуации, когда все говорят, что надо жить только так. А мы скажем, что можно и по-другому. Конечно, церковная жизнь и Церковь сама по себе – это уже некое противопоставление этой массовой культуре.

М.Михайлова: Мне хотелось бы сделать акцент не столько на противостоянии, сколько на альтернативе. Мне очень не хотелось бы, чтоб наша передача воспринималась, как агрессивное движение «против». Ведь дело не в том, что мы выступаем против чего-то, хотя в определенных ситуациях это так. Есть вещи, с которыми не только христианин, но любой порядочный человек не хотел бы смириться. Но чаще всего речь идет не о том, чтобы что-то опровергнуть или уничтожить, а о том, чтобы создать возможность другого образа жизни. Ведь на самом деле при всех декларациях свободы наше общество очень репрессивно. У нас есть огромное количество репрессивных механизмов, о которых мы будем говорить, потому что мода, реклама, само понятие современности – это именно репрессивные механизмы, которые человека постоянно ограничивают. Когда нам постоянно твердят, что надо быть современным, надо соответствовать требованиям времени, то это означает, что человек, который говорит на хорошем русском языке, заведомо будет считаться несовременным. Это какая-то ложная постановка вопроса: задать искусственный стандарт и требовать от всех ему соответствовать под угрозой отлучения от современности. Поэтому мне хотелось бы дело представить таким образом, что есть альтернатива. Если человек хочет, то он имеет полное право следовать тем стереотипам, которые нам предлагаются, но имеет право и не следовать им. Мы можем поставить вопросы, над которыми было бы небесполезно задуматься.

Прот.А.Степанов: Безусловно. Можно было бы перечислить те темы, вопросы, о которых можно было бы поговорить.

М.Михайлова: Ощущение одиночества нормального человека в современном мире очень распространено. Я помню, как однажды один из моих детей, который тогда учился в шестом классе, пришел и сказал: «Мама, а ты знаешь, что так, как мы, уже никто не живет?» Имелось в виду хождение в церковь, походы в филармонию, музеи. Другой из моих детей как-то сказал, что, когда он упомянул, что накануне был в филармонии, то ребята у него спросили: «Ты что – больной? Что там делать? Как можно туда ходить? Это место, куда ходят странные бабушки, а тебе-то зачем?» Такое ощущение, что мы – выпавшие из современности люди. Мне стоило большого труда воспитать в детях уверенность в том, что мы не одиноки. Мы, наши друзья, церковные знакомые – это довольно широкий круг людей. На самом деле христиане очень разобщены друг с другом, и поэтому нам трудно поддерживать свою позицию, свой образ жизни.

Прот.А.Степанов: С детьми – это особая тема, потому что дети по природе конформисты. Это люди, у которых еще не выработался свой независимый взгляд. Это психологические особенности детского возраста. Они подвержены стадному чувству, и они больше впитывают то, что принято в целом. Это естественно и нормально, так как ребенок таким образом воспитывается. Конечно, хорошо, если общество дает ему хорошую пищу для того, чтобы он ее употреблял и использовал в дальнейшей жизни. Если общество кормит ребенка суррогатами, то будет страдать как здоровье его, так и нравственное развитие. Поэтому очень важная церковная задача – создание детской, молодежной среды, чтобы дети в этом мире не чувствовали себя одинокими в своей вере, в своих правилах жизни.

М.Михайлова: Да и взрослые достаточно часто испытывают давление стереотипов, навязываемых нам обществом. Противостоять этому в одиночку очень трудно, хотя, конечно, возможно. Я вспоминаю детскую историю, которая мне очень понравилась, потому что она именно об этом. Волк идет по лесу со списком и ручкой. Встречает лису и говорит: «Лиса, приходишь ко мне в 9 часов, и я тебя ем на завтрак. Распишись». Лиса со слезами расписалась. Волк пошел дальше и встретил кабана: «Кабан, приходишь ко мне в 14 часов, и я тебя ем на обед. Распишись». Кабан расписался и, печальный, пошел дальше. Потом волк встретил зайца и говорит: «Заяц, приходи ко мне в 21 час, и я тебя ем на ужин. Распишись». Заяц отвечает: «А я не хочу». – «Не хочешь?.. Тогда тебя из списка вычеркиваем». На самом деле диктат – вещь очень условная. Это символическая тирания, и от нее можно освободиться.

Прот.А.Степанов: Тирания, которая была в советское время, совсем другого порядка, но она тоже требовала мужества от человека. Я думаю, что и там, и тут требуется определенное мужество.

М.Михайлова: Иногда требуется просто знание. Когда я стала профессионально заниматься философией, я была поражена тем, как умные люди уже давным-давно все механизмы подавления и униформирования описали. Это уже есть в мировой культурной традиции, но мы почему-то об этом не знаем – то ли по нашей лености, то ли по роковому стечению обстоятельств. Иногда достаточно просто взглянуть на какую-то ситуацию со стороны. Немецкий социолог и философ Элизабет Нойман написала книгу «Спираль молчания». Это исследование механизмов формирования общественного мнения. Например, как по какому-нибудь политическому вопросу выстроить благоприятное общественное мнение? Оказывается, это очень просто: надо непрерывно по телевидению об этом говорить. Причем, может быть, только оплаченный журналист и тот, кто ему заплатил, придерживаются этой концепции или поддерживают данного политического лидера. Но это совершенно неважно, потому что, если про это нам говорят каждый день со всех каналов телевидения, то у нас возникает ощущение, что уже все давно это знают и только я один – аутсайдер, неудачник и ненормальный. И человек, даже если он против, боится об этом сказать. Невозможно противостоять общепринятому. А наши СМИ присвоили себе статус голоса народа. Нам все время говорят: то, что написано в газете – правда. Можно считать этот устойчивый статус носителя истины рудиментом советского времени, но я так не думаю, потому что и на Западе ситуация такая же. По видимому, здесь работают более древние заклинательные механизмы, потому что телеведущий – это тот же самый шаман, который произносит некие формулы. Постепенно они становятся частью нашего сознания, и мы уже не можем разграничить то, чего я действительно хочу, и то, чему меня научили. Обратите внимание, что реклама строится между двумя полюсами: «будь, как все» и «не будь, как все». Нам все время вменяется какая-то необходимость самовыражения, которое строится на самых простых началах: быть не таким, как все, значит купить именно такую машину или пить именно такое пиво, как у всех. Например, слоган «пиво для сильных мужчин». И все мужчины думают: «А я-то кто?» И бегут покупать. Это действует.

Прот.А.Степанов: Самое успешное продвижение товара связано с тем, что рекламируется не просто его качество, что было бы нормально, а говорится о том, что приобретение этого товара тебя приобщает к какой-то особой избранной группе, оно определяет стиль жизни. Например, шестисотый «Мерседес» – это не просто хорошая машина, но стиль жизни. Все люди на таких машинах – это…

М.Михайлова: «Конкретные ребята».

Прот.А.Степанов: Да. Соответственно вокруг какого-то вида товара возникает определенная атмосфера, и вся реклама направлена на то, чтобы, по-разному его поворачивая, этот стиль жизни и предложить. Товар, какой-то маленький элемент, становится деталью цельного красивого образа, хотя на самом деле ни к чему такому покупка, например, порошка «Ариэль» не приобщает. Тем не менее, такая иллюзия создается. Более того, те люди, которые продвигают товар, и формулируют модели жизни, которые нам активно предлагаются и которые входят все больше и больше в нашу жизнь.

М.Михайлова: Здесь уместно поговорить о том, что, когда мы называли нашу будущую передачу, то имелась в виду игра двух значений слова «образ», потому что образ – это, с одной стороны, процесс, а с другой стороны, имидж, картинка. Эти вещи всегда взаимосвязаны. Способ жить и изображение жизни всегда глубоко связаны, потому что человек в своей жизни опирается на какие-то образцы. Поэтому, мне кажется, ответственность христианства перед миром заключается не в том, чтобы создавать образцы для подражания, но в том, чтобы артикулировать свою точку зрения на мир, увидеть современность в свете Евангелия, и тогда каждый сможет строить собственный образ жизни, опираясь на свою Богом данную свободу и на прочное евангельское основание. Зная жизнь церковного народа, попытаюсь выделить два основных типа православного русского человека сегодня. Первый – это люди, которые очень-очень интересуются разными богословскими сочинениями, которые виртуозно уже освоили всю традицию, которые способны цитировать святых отцов, но, к сожалению, это очень тонкое знание никак не влияет на быт. А быт – это очень мощная вещь. Ведь мы живем не только тогда, когда читаем хорошие книги, но и во все остальное время. Такое очень изысканное богословие часто не имеет никакого отношения к быту. Второй вариант тоже достаточно распространен, и даже, может быть, больше, чем первый, когда Православие понимается как историческая экзотика. Эти люди начинают реанимировать домострой, организовывать свою жизнь по заветам отцов, и при этом совершенно не заботятся о том, что отцы жили в другие времена и тогда были другие условия жизни, другие черты реальности. Где и как нам найти эту середину, чтобы не жить в историческом заповеднике и не пребывать на высоте отвлеченного тончайшего богословия, а создать образ жизни: с одной стороны, евангельское понимание жизни, а с другой стороны, предложить варианты подхода к проблемам современности. Читая «Дневники» Александра Шмемана, я поняла, что многие видят дистанцию между жизнью церковной и той, которая течет в повседневности. Нам задали вопрос: как поднять русскую деревню. И действительно, никто не хочет жить в деревне, но все хотят работать на дачном участке. Как быть с этим парадоксом? Современный образ жизни навязывает нам стереотип горожанина, ведь из современного журнала следует, что единственное место, где следует жить, это мегаполис или коттеджный поселок рядом с Москвой. Почему нельзя жить в деревне? Потому что это несовременно. Или спрашивает слушатель, как увеличить рождаемость. И снова нам предлагают колоссальное количество ложных идей относительно всего, что касается семейной жизни, любви, отношений между людьми.

Прот.А.Степанов: Это до некоторой степени естественно, потому что органичное воплощение церковного идеала, христианского идеала, евангельского идеала в жизни – очень сложная задача. По-моему, тот же отец Александр пишет о том, когда христианство было адекватно самому себе в реальном историческом воплощении. Где? В эпоху гонения? В Византии? В Средневековье? В Новое время? Трудно сказать. Христианство всегда не от мира сего. Поэтому в мире сем всегда будет некоторое напряжение. Но в то же время человек по природе своей стремится к некой органичности, к цельности жизни. Мне кажется, опасно выдумывать себе церковную жизнь, создавать заповедник, в который православные сейчас пытаются уйти, выйти за пределы этого мира, не находя здесь, в современной культуре совершенно ничего, что отвечало бы евангельскому идеалу. Здесь есть определенная невнимательность, нетонкость подхода. Легко сказать, что все плохо, что мир во зле лежит, поэтому давайте спасаться в лесах, не принимать ИНН… Мир глобализуется, и в этом проявляется зло, черты апокалиптических времен, и остается только одно – бежать от этого мира, так как в нем все плохо. Я думаю, что это неправильная позиция. Христос говорит: «Идите в мир, но не будьте от мира». Поэтому вопрос не в том, чтобы уйти, механически отделить себя от массы людей, а в том, чтобы увидеть в том, что происходит вокруг, что-то положительное. Это во всех смыслах (и в смысле свидетельства о Христе в этом мире) очень правильный ход. По опыту общения с людьми можно сказать, что нет ничего хуже, чем на высказанное суждение, пусть и далекое от христианского, сказать сразу: «Нет». В этом смысле очень хорош был владыка Антоний. Как-то издали его беседы с Марганитом Ласки. Марганит – человек абсолютно неверующий – высказывает какое-то суждение, крайне нехристианское. Что же делает владыка Антоний? Он не отрицает, а говорит: «Вы очень правы». Потом он начинает разворачивать ситуацию и честно обнаруживает правду, пытается ее увидеть, но затем пытается показать и ее недостаточность, неполноту. В этом смысле нам всем необходимо увидеть хоть какую-то, хоть относительную, правду в мире сем. Крупицы этой правды существуют и рассеяны повсюду. Но они именно рассеяны, как крупицы, и в сознании людей они не собраны вместе. Наша задача – попытаться увидеть то доброе, что в этом мире все-таки есть, не отмести его вместе со всем злом, а попытаться, на это опираясь, показать и что-то другое, лучшее.

М.Михайлова: Противоположная процедура тоже была бы небесполезна. Честертон сказал, что христианин – это противоядие против того вида зла, которое отравляет мир в его время. Сама христианская закваска обладает свойством нейтрализовать яды, постоянно продуцируемые всеми культурами в процессе их жизни. Увидеть все доброе и открыться навстречу, а с другой стороны – увидеть какие-то опасности и предостеречь самих себя, чтобы туда не попадать, – это наша задача. Христианство всегда живет в естественной среде. У отца Александра Меня в одной из его бесед с прихожанами есть замечательное высказывание. Он говорит, что мы все время идеализируем раннее христианство, а на самом деле христианин выходит из дома, идет по улице, где какое-нибудь ристалище с одной стороны, цирк с другой стороны, а дальше еще что-нибудь. Проблемы, которые мы переживаем, всегда одни и те же. Задача Церкви состоит в том, чтобы говорить на языке своего времени.

Прот.А.Степанов: Такие темы, как смысл жизни, смысл христианской жизни, цели, которые стоят перед человеком, к чему он призван Богом в этот мир, безусловно, могут быть обсуждаемы и в этих передачах, но в контексте того, что нам предлагает сегодняшний мир. Какие ответы он дает на эти вопросы? Или полное отсутствие ответов? Или молчание? Или подмена ответа каким-то способом?

М.Михайлова: На эти вопросы нам отвечают все уровни массовой информации, вплоть до рекламы. Мне попался недавно журнал, в котором много рекламы и статьи обо всем. Кстати, это тоже тема для обсуждения: что такое современный глянцевый журнал, ведь раньше мы читали такие журналы, как «Вокруг света», «Новый мир», где были первоисточники, публиковались серьезные тексты. А сейчас это обзоры и, как писал Гоголь, «легкость в мыслях необыкновенная». Везде «мнение экспертов», а когда начинаешь над этим думать, так непонятно, где таких экспертов набрали. Так вот, я открываю этот журнал, а там написано: «Конечно, богатство лучше, чем слава». Нам сразу говорят, что хорошо быть знаменитым, но богатым быть еще лучше. Тогда получается, что цель жизни человека – заработать много-много денег, все хорошее купить и радоваться. Стоит ли что-нибудь за этим? Хорошо ли быть богатым? Все эти вопросы во все времена были актуальны. Все люди хотели понимать, какова жизнь и каково наше место в ней. Современная цивилизация – это цивилизация неврозов. Сейчас самая распространенная болезнь – это всякого рода нервные расстройства. Почему это так? Потому что у нас у всех есть ощущение, что…

Прот.А.Степанов: …Что мы все живем неправильной жизнью, которую нам всячески пытаются преподнести как ту самую, как самую правильную, как самую лучшую. В этом смысле христианство – некая альтернатива этому. Вот мы обозначили круг проблем, над которыми нам хотелось бы поразмышлять.

М.Михайлова: Большое спасибо за участие в нашей программе, отец Александр! Всего доброго!