История Псковской православной миссии. Протоиерей Алексий Ионов (3)

М.Лобанова: Здравствуйте, дорогие друзья! В цикле программ «Псковская православная миссия. Биографии», который посвящен 70-летию основания Псковской православной миссии, мы рассказываем о протоиерее Алексие Ионове. Сегодня третья и заключительная часть программы. Передачу веду я, Марина Лобанова, а о жизни протоиерея Алексия Ионова рассказывает историк Псковской православной миссии Константин Петрович Обозный. Здравствуйте, Константин Петрович!

К.Обозный: Здравствуйте, Марина! Здравствуйте, дорогие радиослушатели!

М.Лобанова: Итак, 1943 год, протоиерей Алексий Ионов покидает Остров, место своего плодотворного служения в Псковской православной миссии, и направляется в Гдов.

К.Обозный: Да, отец Алексий направляется в Гдов, хотя это было серьезным испытанием для него. Мне хочется прочитать один важный документ, который был составлен начальником Островского района Аксеновым, как он пишет и свидетельствует о священнике Алексие Ионове: «Узнав о возможном переводе настоятеля нашего собора, глубокочтимого отца Алексия Ионова, решаюсь обратиться к Вам, Ваше Высокопреосвященство, с покорнейшей просьбой об оставлении отца Алексия Ионова в городе Острове. Отец Алексий своими проповедями, бескорыстностью и организацией широкой благотворительности приобрел большую и широкую популярность в народе. Им реставрированы почти все храмы нашего района; его богослужения привлекают массы молящихся. Пробуждение и укрепление православной веры в нашем районе неразрывно связаны с деятельностью отца Алексия Ионова. Около двух месяцев я жил под одной крышей с отцом Алексием и проникся уважением к отцу Алексию за сердечность, скромность и прямоту его характера. Личная жизнь отца Алексия является также большим положительным фактором в деле укрепления авторитета православного пастыря. Замена отца Алексия другим пастырем вряд ли послужит на пользу Православия в нашем районе. Принимая во внимание вышеизложенное, еще раз прошу Вас, Владыка, уважить мою просьбу как представителя местной общественности и широких слоев населения Островского района. Начальник района Аксенов». Это май 1943 года.
Но, как я уже говорил, несмотря на это, все-таки отца Алексия перевели в Гдов, и сначала он служит в Гдове, а осенью 1943 года он возвращается в город Псков, в центр церковного возрождения. И в городе Пскове он служит последние месяцы существования Псковской миссии, являясь настоятелем храма в честь преподобного Варлаамма Хутынского. Отец Алексий сразу же включается в Пскове в молодежную работу, потому что в 1943 году в колокольне Свято-Троицкого кафедрального собора в Пскове собираются молодежные кружки. Существовал кружок подростков-девочек, которыми занималась Раиса Ивановна Матвеева, тоже член Псковской миссии, движенка с большим стажем из города Нарвы. Были кружки для молодежи, на которых молодые люди читали Священное Писание, читали труды русских философов, разбирали важные вопросы церковной и российской истории, спорили, думали. Кстати, на эти собрания приглашали и начальника Псковской миссии, отца Кирилла Зайца и других священнослужителей. Приходили на эти собрания представители общественности, которые находились в городе Пскове. И даже на эти кружки приходили военнослужащие из подразделения Русской Освободительной Армии, которое находилось в пятнадцати километрах от города Пскова, в поселке Стремутка. Такое было интересное духовное, интеллектуальное собрание. И, конечно, отец Алексий Ионов был частым не только гостем, но и устроителем, и активным участником этих обсуждений, лекций, семинаров, которые проходили в оккупированном Пскове. Все эти молодые люди, священники, миряне были движимы одним – любовью к России, мечтой о том, что Россия будет освобождена от тоталитарного строя, какой бы он ни был, советский или немецкий.
Хочу еще сказать, что отец Алексий Ионов был удостоен церковных наград за свое важное служение. Может быть, самая главная, самая яркая награда была получена в августе 1942 года, когда отмечалась годовщина со дня начала деятельности Псковской миссии. Тогда отец Алексий получил орден миссии первой степени. Этот орден был учрежден лично экзархом Сергием (Воскресенским), и этот орден представляет собой крест, в центре которого образ Покрова Пресвятой Богородицы. Отец Георгий Тайлов вспоминает, что когда его арестовывали и нашли этот крест, то решили, что это немецкая награда, и чуть было «не пришили» еще дополнительную улику.

М.Лобанова: Странно, ведь на ордене русскими буквами написано: «ПМ»…

К.Обозный: Но поскольку экзарх Сергий был фигурой одиозной для советских спецслужб, то, наверное, были и такие подозрения… Отец Алексий в числе немногих – всего 13 или 14 человек, членов Псковской миссии получили этот орден. И это свидетельство о том, что действительно отец Алексий был одним из лучших миссионеров в этот период на Псковской земле.
Но когда начинается эвакуация Псковской миссии в феврале 1944 года, отец Алексий возвращается в Ригу, к своей семье, и возвращается к служению в храме святого Александра Невского. Кроме того, он опять-таки продолжает свое преподавание в школе и включается в активную деятельность внутренней православной миссии в Латвии, главной задачей которой было духовное и материальное окормление и помощь русским беженцам, которых в тот момент времени в Прибалтике было огромное множество. Отец Алексий читает лекции для беженцев, которые посвящены вопросам духовной истории, церковной истории, мировоззренческим вопросам, вопросам на стыке тем – культура и Церковь, наука и Церковь. Его лекции пользуются огромной популярностью. Эти лекции проводились при Рижском кафедральном соборе Рождества Христова. И кроме отца Алексия другие бывшие члены Псковской миссии, такие, как отец Иоанн Легкий, отец Георгий Бенигсен, тоже читали подобные лекции. Кроме того, отец Алексий Ионов по поручению епископа Рижского Иоанна (Гарклавса) посещал лагеря беженцев, где совершал богослужения специально для беженцев.
Летом 1944 года отец Алексий Ионов вместе со своим семейством присоединяется к группе духовенства под руководством епископа Иоанна (Гарклавса) и покидает Латвию. На пароходе они уплывают в Данциг, сначала в Польшу, потом в Германию. И начиная с осени 1944 года до февраля 1945 года служение отца Алексия Ионова проходит в Берлине. Здесь он встречается с отцом Александром Киселевым, и здесь отец Алексий Ионов продолжает свое миссионерское дело – он помогает отцу Александру Киселеву, знаменитому священнику, пастырю, который заботился о восточных рабочих, об «остовцах», которых было огромное множество в Германии, в Берлине в том числе; о беженцах, о семьях военнослужащих РОА. Известно, что он проводил благотворительные праздники для детей, рождественские елки. И отец Алексий Ионов тоже в этом активно участвовал. Но когда стало понятно, что война заканчивается, в феврале 1945 года отец Алексий Ионов вместе с несколькими другими священниками из Латвии перебираются в Австрию, и уже на территории Австрии на долгие три года он поселяется в лагере Ди-Пи, вместе со своими родными. В 1945 году рождается дочь у Ионовых, третий и последний ребенок, Татьяна. И с 1945 по 1948 год отец Алексий служит и живет в лагере перемещенных лиц, где живут в основном и эмигранты, и советские граждане, которые не захотели оставаться на территории Советского Союза, когда туда входила Красная армия. И, конечно же, время это было очень-очень трудное во всех отношениях. С одной стороны, полная неизвестность, что будет завтра или через неделю со всеми обитателями лагеря – то ли их выдадут советским репатриационным комиссиям, то ли еще что-то с ними произойдет; с другой стороны, голод, полная неустроенность. Но несмотря на это, почти все, по крайней мере, большая часть жителей этих лагерей обращались к Церкви. Те, с кем это не случилось во время немецкой оккупации, в годы войны, обращались к Церкви уже в этих лагерях. И, конечно, служение священников здесь тоже было крайне необходимо. Храмы устраивались в простых бараках; иконы рисовали сами на картоне или на каких-то подсобных материалах; вместо лампад использовали консервные банки, которые очищали, как-то украшали. По воспоминаниям жителей этих лагерей эти богослужения были очень проникновенными, глубокими и важными для того, чтобы сохранять присутствие духа, сохранять какую-то собранность и цельность. Потому что очень легко было впасть в уныние, в панику, в совершенную подавленность. И, конечно же, отец Алексий Ионов здесь запомнился многим.
Совершенно случайно несколько лет назад я познакомился с Марией Николаевной Благовещенской, псковитянкой, которая происходит из рода псковских священнослужителей, многие из которых были репрессированы в советские годы, и сама она жила в годы оккупации в Пскове, а в 1944 году покинула Псков, потеряла своих родных, они погибли во время бомбардировки, во время налета советской авиации, погибли ее мама и бабушка. А Мария Николаевна уже из Прибалтики переехала в Германию и оказалась в одном лагере для перемещенных лиц, где служил и жил отец Алексий Ионов. И она вспоминает, как отец Алексий проводил занятия с детьми по Закону Божьему и с подростками, такими, как она, по церковной истории. Мария Николаевна отмечает, что его лекции, его уроки были выше всяких похвал – это был какой-то новый уровень, откровение, которым он делился со всеми, кто готов был это принять.
В 1948 году отец Алексий Ионов вместе со своей семьей и некоторыми другими священнослужителями получил разрешение выехать из Австрии в Соединенные Штаты Америки. Его служение в этот период проходит в Казанском храме в городке Си-Клифф под Нью-Йорком. Это городок, который вырос вокруг университета, и отец Алексий служит в храме в этом городке с 1948 по февраль 1970 года. Довольно большой период времени.

М.Лобанова: К какой церковной юрисдикции принадлежал в этот период протоиерей Алексий Ионов?

К.Обозный: Отец Алексий Ионов служил в Американской Церкви, но тогда она еще не имела статуса автокефальной. Как Вы помните, в 1971 году, после Поместного Собора Русской Православной Церкви Московской Патриархии, было принято решение о даровании автокефалии Американской Православной Церкви. И, конечно, это решение кем-то воспринималось с радостью и воодушевлением, а для кого-то это было довольно тяжелым испытанием, потому что некоторые священнослужители (хотя таких было немного) потом перешли под омофор Русской Православной Церкви за границей. В числе этих священнослужителей был и отец Алексий Ионов.

М.Лобанова: А почему он так сделал?

К.Обозный: Для него это был очень тяжелый выбор, и сам он был близок к тем, кто оставался в автокефальной Церкви – к таким священнослужителям, членам миссии, как отец Георгий Бенигсен, отец Николай Вейглас, сам владыка Иоанн (Гарклавс), отец Феодор Михайлов. Но по свидетельству людей, которые знали отца Алексия, это был не столько знак протеста, как иногда говорят, что он был против автокефалии, поэтому он ушел в Зарубежную Церковь, но скорее это было решение его паствы. Большая часть его прихожан заявили о том, что они не согласны с этим решением и не хотят находится в юрисдикции автокефальной Церкви.

М.Лобанова: А почему?

К.Обозный: Об этом трудно сказать, по крайней мере, определенно. Мы можем о чем-то догадываться, о чем-то судить – может быть, потому что все-таки была некоторая часть эмиграции, которая видела, что церковное развитие в действительности должно было проходить в прикрепленности к Зарубежной Церкви, которая была еще до Второй мировой войны, когда этой Церковью руководил митрополит Антоний (Храповицкий). Понятно, что эта часть Церкви была более консервативной, более направленной на сохранение синодального устройства Церкви. Но как бы там ни было, некоторая часть эмиграции видела свое будущее именно в развитии этого направления. А другая часть, более настроенная, скажем, на литургическое возрождение, на обновление церковной жизни, которое происходило благодаря таким богословам как протопресвитер Николай Афанасьев, протопресвитер Александр Шмеман или отец Георгий Бенигсен. Но для кого-то этот путь выглядел соблазнительным и, может быть, «не очень православным».
Как бы там ни было, отец Алексий Ионов в 1971 году переходит в юрисдикцию Зарубежной Церкви.

М.Лобанова: А можно предположить, что эта автокефалия Американской Церкви предполагала ее развитие уже собственно в Америке, для тех, кто живет в Америке. А вот это чувство – Церковь для России, где же Церковь для России? Наверное, это чувство еще горело, и в том числе и в отце Алексие Ионове, который и пишет об этом: все, кто эвакуировались после невозможности продолжения работы Псковской миссии на территории России, до конца своих дней ждали, даже уже будучи пожилыми людьми, готовы были вернуться и продолжать свое дело, как только будет такая возможность. Это постоянный энтузиазм, оптимизм, который не покидал их. И они постоянно искали эту возможность возвращения. Автокефалия для них была неким знаком, что Церковь остается здесь, для тех, кто живет здесь, для американцев. Но Церковь для России была настолько дорогой деятельностью для этих людей, что они готовы были на такой, очень серьезный шаг – переход в другую юрисдикцию.

К.Обозный: Может быть, я не буду спорить. Отец Александр Шмеман или отец Георгий Бенигсен тоже думали о России, волновались за духовную ситуацию в России, молились за Россию.

М.Лобанова: Да, но ведь отец Александр Шмеман как раз очень много сделал, даже говорят, что больше всех сделал для получения автокефалии Американской Церкви, потому что он говорил, что Церковь – это прежде всего Церковь в литургии.

К.Обозный: Да, и кстати говоря, помощником отца Александра, вернее, вторым вдохновителем и пастырем, который готовил эту автокефалию, был отец Георгий Бенигсен. Об этом меньше известно, но он тоже много усилий приложил в этом направлении. И тут сложно говорить. Люди делали выбор: уходить на Запад с немцами, с меньшим злом – если это меньшее зло, то можно было делать такой выбор, и его сделали отец Алексий Ионов, отец Георгий Бенигсен, другие священники. Но в послевоенный период, кстати говоря, отец Алексий Ионов еще принимает участие во второй волне активизации жизни РСХД в Европе. В это время редактором журнала РСХД становится сначала отец Александр Киселев, потом отец Георгий Бенигсен, и отец Алексий Ионов принимает активное участие в конференциях. Есть замечательная фотография, которая как раз по линии Движения, это собрание духовенства. Там отец Александр Киселев, рядом с ним епископ Сербский Николай (Велимирович), отец Алексий Ионов, отец Георгий Бенигсен, профессор Арсеньев, профессор Федотов – то есть замечательное собрание светлых лиц, христиан, русских людей. И отец Алексий Ионов продолжает служение молодежи, даже находясь в Соединенных Штатах Америки.
В 1961 году отец Алексий Ионов был награжден митрой, он становится митрофорным протопресвитером. К сожалению, отец Алексий Ионов так и не дожил до времени, о котором он мечтал, которого он чаял. Даже в своих «Записках миссионера» он пишет, заканчивает свои «Записки» так: надеюсь, что и в России придет время, когда о членах Псковской миссии напишут в учебниках по церковной истории и напишут так, как это должно быть написано, отдадут им должное. Он жил этой памятью. И надо сказать, что хотя отец Алексий умер в январе 1977 года, в Калифорнии, он очень много сделал для того, чтобы это время наступило. Он очень много сделал в Латвии, когда служил там в межвоенный период, когда был членом РСХД, когда преподавал в школах Закон Божий, когда возрождал церковную жизнь в Пскове и в Острове, когда служил в лагерях для перемещенных лиц, когда занимался просвещением и церковным служением в эмиграции, тем самым тоже свидетельствовал западному миру, американским людям о силе и величии христианской православной веры.

М.Лобанова: Тем не менее, основательных воспоминаний отец Алексий Ионов не оставил, оставил только довольно краткие, но очень интересные по фактам и написанные хорошим языком, воспоминания о своем служении в Псковской миссии. В 1952 году, как Вы уже сказали, они вышли в журнале «По стопам Христа». И написал он эти воспоминания именно потому, что его попросили написать статью определенного объема – тогда он и написал эти заметки. И мне представляется, что всю последующую жизнь после Псковской миссии отец Алексий Ионов как раз не «жил воспоминаниями», а он жил той жизнью, которая была рядом, был также воодушевлен, и в его лице, в этих фотографиях мы также видим оптимизм, энтузиазм. При этом никакой идеологической затуманенности, он очень трезво смотрит на жизнь – удивительно…

К.Обозный: Да, и для меня тоже показательно, что несмотря на внутреннюю трудность этого шага, когда он переходит в юрисдикцию Зарубежной Церкви, все-таки он это делает ради своей паствы; он идет на этот шаг, на эту жертву, можно сказать, потому что эти люди для него дороги, и он должен остаться с ними.
Я еще один аспект жизни отца Алексия упустил, совсем кратко расскажу. Отец Алексий для нас – это еще и образец исследователя, историка. Кроме того, что он написал замечательные воспоминания, в 1944 году в Риге вышла его книжка, брошюра, посвященная блаженному монаху Корнилию, насельнику Крыпецкого монастыря, который находится в двадцати пяти километрах от Пскова. Дело в том, что когда этот монах умирал, а умер он в 1903 году, он оставил пророчество. Он был знаменит тем, что имел дар прозорливости, он юродствовал, и вот он оставил такое пророчество, что его похоронят не по православному обычаю – головой на север, и из-за этого в России начнутся всякие катаклизмы и трудности. Отец Алексий относится к этому сдержанно – может быть, это легенда, но сама по себе интересная. И когда экзарх Сергий встретился с отцом Алексием, он ему рассказал об этой легенде, об этом реально бывшем человеке, местночтимом святом, и поручил отцу Алексию исследовать эту проблему, и если возможно, найти могилу этого старца и произвести перезахоронение, которое в 1918 году монахи собрались было сделать, но чрезвычайная ситуация – красные отряды и партизанские отряды Булак-Булаховича, в общем, ситуация была напряженная. И отец Алексий собрал очень интересные сведения. Он встретился с людьми, которые лично знали блаженного старца – это были бывшие насельники монастыря, кто-то из духовных чад, кто жил во Пскове, в деревнях. И был собран очень интересный материал, как будущий материал агиографический.

М.Лобанова: Нашли его могилу?

К.Обозный: Отец Алексий не смог найти его могилу, потому что в 1943 году, когда он уже служил в Пскове и занимался сбором этого материала, поехать туда было невозможно, хотя это было только в двадцати пяти километрах от Пскова, потому что там были партизаны.

М.Лобанова: Еще раз о воспоминаниях отца Алексия Ионова – мы все-таки должны знакомиться с подлинными текстами. Сейчас где можно почитать эти воспоминания? Журнал 1952 года трудно доступен, тем более, что он выходил в Америке.

К.Обозный: Воспоминания протопресвитера Алексия Ионова можно прочесть в «Санкт-Петербургских епархиальных ведомостях». Это уже довольно давний журнал, который вышел десять лет назад. Это выпуск 26-27, и этот выпуск полностью посвящен Псковской православной миссии, 60-летию со дня основания. Причем в последней части журнала приведены несколько документов, свидетельств разных членов Псковской миссии. Это воспоминания протопресвитера Алексия Ионова «Записки миссионера», это воспоминания отца Георгия Тайлова, это воспоминания отца Георгия Бенигсена «Христос победитель», воспоминания Раисы Ионовны Матвеевой, воспоминания Ростислава Владимировича Полчанинова. Когда читаешь эти свидетельства, очень живые и яркие, принадлежащие разным людям по возрасту, по истории жизни, но начинаешь сердцем чувствовать, что тогда происходило. Одно дело сухие документы, монографии, другое дело – живое свидетельство, которое запечатлено. И очень хорошо, что эти воспоминания собраны под одной обложкой.

М.Лобанова: Да, сейчас можно и в Интернете найти, в том числе и материалы этого выпуска «Санкт-Петербургских епархиальных ведомостей».
На этом мы заканчиваем передачу в трех частях о жизни протопресвитера Алексия Ионова. Рассказывает нам биографии членов Псковской православной миссии историк Константин Петрович Обозный. Передачу вела Марина Лобанова. До свидания!

К.Обозный: До свидания, Марина! До свидания, дорогие радиослушатели!