История Псковской православной миссии. Протоиерей Константин Шаховской (1)

М.Лобанова: Здравствуйте, дорогие друзья! В студии радио «Град Петров» Марина Лобанова и историк Константин Петрович Обозный. Здравствуйте, Константин Петрович!

К.Обозный: Здравствуйте, Марина! Здравствуйте, дорогие радиослушатели!

М.Лобанова: Мы продолжаем цикл программ, который посвящен 70-летию основания Псковской православной миссии. Цикл называется «Псковская православная миссия. Биографии». Я уже не раз говорила в наших программах, что чтобы понять какое-то явление, в особенности явление церковной жизни, нужно прежде всего познакомиться с людьми. Ведь люди – это самое ценное, что есть в нашей жизни, особенно, если мы встречаем людей Церкви. И Константин Петрович рассказывает о таких людях Церкви, с которых мы можем не просто брать пример, но и узнать через их жизнь историю Псковской миссии, как-то эмоционально пережить историю Русской Православной Церкви и, конечно, вдохновиться их примером для нашей сегодняшней жизни и деятельности.
Сегодня герой нашей программы – протоиерей Константин Шаховской. И прежде всего хочется Вас спросить, Константин Петрович: фамилия Шаховской – это ведь князь Шаховской?

К.Обозный: Да, совершенно верно. Константин Яковлевич Шаховской принадлежит к древнему русскому княжескому роду. Причем, когда видишь фотографии отца Константина, то сразу понимаешь это родословие, честь, «породистость», есть такое слово. Все это есть в его лице, и осталось даже после тяжелых лет советских лагерей и ссылок. Это благородство сохранялось в облике отца Константина.
Отец Константин стал мне более близок и понятен благодаря знакомству с псковским протоиереем Владимиром Поповым, который является его зятем. Причем отец Владимир неоднократно рассказывал о том, как он познакомился с отцом Константином, будучи совсем молодым человеком. В то время Владимир Попов учился в Томском университете на филологическом факультете, и у них среди студентов была небольшая группа, которая мечтала о будущем свободной России, читала запрещенные книги и вынашивала идеи о том, как приблизить этот желанный час освобождения. И однажды в местной томской комсомольской газетке вышла статья, которую написал диакон-апостат – то есть тот, кто отрекся от веры. Он написал скандальную статью, где изобличал томское духовенство. Причем он писал: вот этот пьяница, этот дебошир, этот такой, этот сякой – по именам называя всех.

М.Лобанова: Это какой год?

К.Обозный: Это 1961 год. Но в конце статьи он пишет так: но среди этих служителей культа есть настоящий враг Советского Союза и советского народа. Это князь Константин Шаховской, агент гестапо, священник, у которого руки по локоть в крови. И даже несмотря на то, что он отсидел заслуженные десять лет в лагере, но он до сих пор, как было там написано, «изливает антисоветский яд в своих проповедях». То есть он все равно остался врагом. И вот, Володя Попов, когда прочитал эту статью, понял, что если так пишут о человеке в советской газете, значит, с ним нужно обязательно познакомиться. И он нашел церковный дом, где жил отец Константин со своим семейством, а тогда он служил в Свято-Троицкой церкви на краю Томска, постучался и зашел в квартиру в отцу Константину. И представился как убежденный антисоветчик – и поэтому он пришел познакомиться с отцом Константином. Отец Владимир сам вспоминает, что это было с его стороны очень глупо и наивно. Но неожиданно отец Константин не выгнал его с порога, не отказал в общении, а пригласил зайти. И так завязалась крепкая дружба. Потом Володя Попов приходил к отцу Константину вместе со своими друзьями, они засиживались допоздна, и матушка их выпроваживала во втором, в третьем часу ночи. Причем это общение было важно и для самого отца Константина, потому что он видел, что и среди советской молодежи есть те, кому интересно слышать рассказы о прежней России, о русской философии, о русской культуре. А надо сказать, что отец Константин был чрезвычайно образованным человеком, тонким, интеллигентным, и поэтому, конечно, молодежь нашла в нем настоящего старшего товарища, друга и образец для подражания.
Затем будущий отец Владимир разглядел, что у отца Константина замечательная дочь Елена, которая и стала потом его женой. А сам отец Владимир неоднократно повторял, что его путь священника Православной Церкви он выбрал благодаря опыту общения с отцом Константином Шаховским.

М.Лобанова: То есть сначала он не собирался быть священником. Был просто антисоветчиком…

К.Обозный: Да, это так.

М.Лобанова: Давайте все же начнем рассказ о жизненном пути отца Константина с самого начала. Но прежде всего – может быть, немного об истории его семьи. Мы знаем, что Шаховские – это древний русский княжеский род, это Рюриковичи.

К.Обозный: Действительно, род Шаховских очень разветвленный. Часто спрашивают, имеет ли отношение отец Константин к своему знаменитому, конечно же, дальнему родственнику – владыке Иоанну (Шаховскому). Но близкого родства между ними нет.
Константин Яковлевич Шаховской родился в Псковской губернии в самом начале ХХ века, 29 октября 1905 года. Его отец Яков Михайлович Шаховской был директором Псковского сельскохозяйственного училища, и поэтому детство отца Константина прошло в Пскове. После Октябрьского переворота при начавшейся смуте в государстве Якова Михайловича Шаховского как главу Псковского Красного Креста арестовала Псковская ЧК. И, конечно же, ничего хорошего ждать не приходилось, ему грозила неминуемая расправа. Жена Якова Михайловича проявила хитрость – ей удалось подкупить одного из чекистов, который занимался делами арестованных, и поэтому расправу над Яковом Михайловичем удалось отложить до тех пор, пока город не был на короткое время освобожден от советской власти. И Яков Михайлович не погиб и был освобожден. Но будущий отец Константин, как он рассказывал Владимиру Попову, каждый день ходил к городской тюрьме, залезал на каменную ограду, чтобы посмотреть, жив ли отец. Когда выводили заключенных на прогулку, он мог видеть своего отца и с радостной вестью со всех ног бежал домой.
После того как Северо-Западная армия под командованием генерала Юденича потерпела поражение и отступала в Эстонию, вместе с этими отступающими частями эвакуировалось в Эстонию и семейство Шаховских. Далеко они не уехали и задержались в городе Печоры. Печоры – это такой уникальный уголок русской культуры на территории Эстонского государства. Вы прекрасно знаете, что там находится древняя обитель – Псково-Печерский Успенский мужской монастырь. Кроме того, довольно много русской интеллигенции оседало именно в Печорах, и в Печорах какое-то время жил Леонид Зуров, знаменитый русский писатель, который свою жизнь окончил в эмиграции, очень близок был семейству Буниных. В Печоры приезжали многие русские художники, поэты, философы. Дело в том, что именно в Печорах было довольно большое и активное отделение Русского Студенческого Христианского Движения. И это тоже, конечно, наложило свой отпечаток на формирование личности Константина Шаховского.
Будучи в Печорах, Константин Шаховской закончил гимназию, а потом поступил на Лесной факультет в Тартуский университет. И одновременно с этим Константин активно участвует в движенской деятельности, руководит одним из кружков РСХД и в это же время начинает учиться в духовной семинарии, которая действовала при Печерском монастыре. В 1935 году Константин заканчивает учебу в семинарии и продолжает учебу на теологическом факультете Варшавского университета. Он оставляет Тартуский университет, понимает, что учеба на Лесном отделении – это не его выбор. Уезжает в Варшаву и там получает богословское образование.
Варшавский факультет Константин Шаховской закончил накануне Второй мировой войны. В августе 1937 года Константин Яковлевич женился на учительнице английского языка Елизавете Петровне Нестеровой. В этом же году Константин Шаховской был рукоположен в пресвитерский сан. Это произошло в праздник Рождества Пресвятой Богородицы, а рукоположение осуществил епископ Николай (Лейсман). Свое первое направление отец Константин получил в церковь святого Георгия Победоносца в деревне Сенно Печорского района, которая находилась недалеко от Печор. Короткий период советской оккупации Прибалтики отец Константин встретил, будучи настоятелем Свято-Георгиевской церкви. Когда советская власть вошла в силу, Якова Михайловича арестовали и отправили в ссылку в Среднюю Азию, где он умер в первый год войны, в 1941 году, от голода в городе Ургенч.

М.Лобанова: Это отец Константина Шаховского…

К.Обозный: Да, Яков Михайлович. Второй раз он был арестован советской властью и уже не вернулся к своей семье. Конечно, и арест отца Константина был не за горами, это все понимали. И однажды отца Константина предупредили его прихожане, которым была доступна информация о деятельности карательных органов, и отец Константин какое-то время просто скрывался между Сенно и Печорами.
Война Советского Союза с нацистской Германией отложила арест отца Константина, он остался на свободе, но репрессии коснулись его близких родственников. Помимо его отца, Якова Михайловича, был расстрелян муж сестры отца Константина, бывший русский офицер, который был членом РОВСа – Русского Общевоинского Союза. Сестра отца Константина Зинаида Яковлевна Шаховская с годовалым ребенком была отправлена в Сибирь, где в ссылке провела и годы войны, и послевоенные годы.
Как только отец Константин узнал, что в городе Пскове начинается церковное возрождение, он по благословению епископа Петра (Пярхиля), который в то время находился в городе Печоры, отправляется в город Псков. В то время, в начале войны, в мае-июне 1941 года отец Константин находился в Печорах и служил в храме Сорока мучеников, в печорском приходском храме.
В Пскове отец Константин очень быстро входит в группу первых миссионеров, которые приехали из Риги. На тот момент он был единственным священнослужителем из Эстонской Православной Церкви. Встретившись с первым начальником миссии протоиереем Сергием Ефимовым, после проверки ставленнической грамоты о том, что отец Константин находится в каноническом общении с Московской Патриархией, он получает свое первое назначение в рамках Псковской миссии – в псковский храм, освященный во имя преподобного Варлаама Хутынского. До войны этот храм использовался как складское помещение, но не успел разрушиться и особенно пострадать, поэтому он начал действовать уже осенью 1941 года.
Отец Константин, имея блестящее образование – и Печорскую семинарию, и теологический факультет Варшавского университета, и опыт миссионерской работы с молодежью и детьми в РСХД, конечно, не ограничивался только богослужениями, проповедью, совершением таинств, треб. Уже в конце 1941 года при храме преподобного Варлаама Хутынского открывается церковная школа. Вместе с отцом Константином из Печор приехал и его надежный помощник Василий Васильевич Миротворский. Василий Васильевич – это очень светлая личность, он тоже был членом РСХД, он был воцерковленным мирянином, хорошо знающим Предание, историю и устав Церкви. Поэтому он был и псаломщиком, помогал отцу Константину в храме, и начал вокруг себя собирать будущих воспитанников школы, которую потом открыл отец Константин. Об этой школе довольно хорошо известно благодаря псковскому журналисту Мирре Федоровне Яковлевой, которая в эти годы была подростком и жила в оккупированном Пскове, и благодаря ее хорошей памяти и замечательному слогу – она псковский журналист, историк, краевед – сохранилось несколько очерков воспоминаний. В том числе один из очерков был посвящен школе, которая открылась в конце 1941 года в церковной сторожке. Поначалу ядром этой школы был небольшой кружок девочек – человек пятнадцать примерно, которым было от двенадцати до четырнадцати лет. Уроки в этой школе проводил и Василий Васильевич Миротворский, и отец Константин Шаховской. Мирра Федоровна вспоминает, как они впервые увидели отца Константина, когда он вошел в класс, очень спокойный, доброжелательно настроенный, и в то же время чувствовалась его выправка, его какая-то особая закалка, которая не могла укрыться. И даже советские дети почувствовали это. И в то же время, несмотря на внешнюю строгость, подтянутость, он был человеком очень открытым, обладающим прекрасными возможностями и навыками общения с детьми, поэтому дети к нему очень скоро потянулись, совсем не боялись его, задавали вопросы на его уроках и начали ходить в храм. Это тоже очень важно, потому что в школе были, с одной стороны, светские предметы, а, с другой стороны, они изучали и устав Церкви, какие-то дисциплины, которые помогали воцерковлению детей. И очень скоро Василий Васильевич Миротворский и отец Константин Шаховской стали лучшими друзьями воспитанников этой школы.

М.Лобанова: Здесь мне хотелось бы спросить: мы в предыдущих передачах, когда говорили о других деятелях Псковской миссии, почти все время говорим о том, что делали они, сами священники или миряне, которые приехали работать в Псковскую миссию, о том, что им самим дала Псковская миссия, об их жизни, в которой они совершили много добра и сами стали, наверное, лучше. А что Псковская миссия давала людям окружающим – вот об этом тоже стоит поговорить. И поскольку есть воспоминания об этой школе, можно просто представить себе, что это не просто четыре года войны, когда многие дети были часто лишены всякого развития, всякого образования. А что такое для ребенка, для подростка выпасть из образования? Это значит, что деградация целого поколения могла произойти. Псковская миссия не просто пришла и открыла школы, она открыла школы очень высокого уровня. И это было то, что останется с людьми до конца их дней, что они смогут потом передать своим детям и внукам; то, что они никогда бы не узнали и не получили бы в советской школе. Ведь они открывали для себя совершенно невероятные реалии. Есть ли об этом сведения, воспоминания?

К.Обозный: Конечно, можно об этом поговорить. Два с половиной года длилась немецкая оккупация, это довольно большой срок. И уже в конце 1941 года открылись первые школы, школы светские, нецерковные, но это было начальное образование. Об этом в русскоязычных газетах оккупационного времени неоднократно помещались объявления с указом военного коменданта города Пскова, а власть осуществлялась именно военными на оккупированной территории, где очень жестко предписывалось родителям, опекунам отправлять детей в школу для того, чтобы получить начальное образование. Но естественно, те, кому нужно было двигаться дальше, получать курс гимназического образования, для них такой возможности не было. Поэтому церковные школы, которые появились и в Пскове – школа при храме преподобного Варлаама Хутынского, школа при храме святого великомученика Георгия Победоносца, – это была уникальная возможность продолжать обучение, получить очень хорошее, качественное образование и в то же время открыть для себя совершенно неизвестные страницы. Русская история, русская литература, поэзия – и, конечно же, церковная жизнь, духовная жизнь.
Мирра Федоровна Яковлева в своих воспоминаниях пишет, что они действительно открыли для себя совершенно новую Россию, совершенно новую историю. И это не могло не вдохновлять. Хотя она тоже отмечает, что в школе большей частью ходили девочки. Мальчишки – народ занятой, они целыми днями гуляли по улицам и «искали себе приключений», как она говорила. Девочки были более усидчивыми, поэтому, как правило, в церковных школах мальчиков было не так много.
Школа при храме преподобного Варлаама Хутынского, к сожалению, просуществовала не так долго – всего один учебный год. Это было связано с тем, что весной 1942 года отец Константин Шаховской получает новое назначение. Он уезжает в поселок Струги Красные, где начинает возрождение церковной жизни. А Василий Васильевич Миротворский летом 1942 года уехал в город Вильно, где с декабря 1942 года начали действовать богословские курсы по подготовке священников-миссионеров для церковной деятельности на оккупированных территориях России. К сожалению, жизнь Василия Васильевича Миротворского оборвалась весной 1944 года, когда он погиб во время бомбардировки советской авиации от осколочных ранений.
Но в конце школьного года, летом 1942 года, Василий Васильевич Миротворский вместе с ядром церковной школы, кружком наиболее близких учеников, отправился в паломничество в город Печоры. Это было окончание учебного года, с одной стороны, и его нужно было завершить на высокой ноте, а, с другой стороны, Василий Васильевич приобщал этих девочек, выросших в условиях советской действительности, к опыту Русского Студенческого Христианского Движения. Движенцы в городе Печоры построили свой дом, который существует до сих пор, и я надеюсь, у нас будет специальная передача, в которой мы поговорим об этом подробнее. И в Печорах оставались друзья, близкие по духу Василию Васильевичу Миротворскому. Паломники шли пешком, как и положено паломникам. За два дня они пришли в Печоры, причем останавливались по пути недалеко от Изборска, тоже в семье движенцев. И потом пришли в Печоры как раз в канун праздника Успения Пресвятой Богородицы. Были на празднике, а возвращались домой уже по железной дороге. Этот праздник и паломничество в монастырь, конечно, для воспитанников школы, для подопечных Василия Васильевича Миротворского были чудом и откровением, которое надолго им запомнилось. И действительно, многие воспитанники школы этот духовный опыт, опыт воцерковления, который был очень кратким, они пронесли через всю жизнь. Мирра Федоровна Яковлева неоднократно рассказывала и в своих статьях отмечала, что самое лучшее время в ее жизни было время немецкой оккупации, которое стало для нее временем воцерковления, временем учебы в церковной школе, знакомства с глубокими, тонкими, духовными людьми, такими, как отец Константин Шаховской, Василий Васильевич Миротворский, отец Георгий Бенигсен и многие другие.
Но вернемся к отцу Константину. Он начал служить в поселке Струги Красные, а там был храм, освященный в честь равноапостольной княгини Ольги, в 1943 году, поскольку линия фронта стала двигаться от Ленинграда на запад, и в этих районах особенно активно начинают действовать партизанские отряды, и отец Константин возвращается в Печоры. Там он начинает служить в храме Сорока мучеников. В это время у него уже две дочери – старшая Елена, младшая Татьяна. И в период тотальной эвакуации, который начался в марте 1944 года, когда Псковская миссия покидала пределы Северо-Запада России, отец Константин служил в городе Печоры.

М.Лобанова: Может быть, мы напомним слушателям о том, в чем еще состояла деятельность Псковской миссии, и в чем принимал участие отец Константин Шаховской? Это открытие и восстановление храмов, открытие как можно большего числа храмов, потому что один священник обычно служил не в одном храме, а разъезжал по окрестностям; это, конечно, богослужения, проповедь, общение с местным населением, открытие школы. Но ведь было еще одно направление деятельности Псковской миссии – это помощь военнопленным. Как в этом участвовал отец Константин? И еще – отношение Церкви и существующей власти. Мы знаем, что все-таки был конфликт Псковской миссии и оккупационных властей – как здесь действовал отец Константин?

К.Обозный: Действительно, отец Константин призывал своих прихожан, свою паству к тому, чтобы они собирали средства и продукты для военнопленных, которых довольно много находилось вокруг Пскова, даже на территории самого Пскова, в лагерях за рекой Великой. И отец Константин благодаря тому, что он блестяще знал немецкий язык, мог непосредственно общаться с комендантами лагерей для военнопленных и договариваться о том, чтобы помощь от Церкви поступала и поддерживала силы узников, военнопленных красноармейцев. Сам отец Константин рассказывал отцу Владимиру Попову о таком случае: отец Константин находился рядом с лагерем, и за колючей проволокой стояло несколько сот голодных людей. У отца Константина был хлеб, и он решил бросить этот хлеб за колючую проволоку, чтобы как-то этих людей поддержать. У него был такой сердечный порыв. Немецкий солдат, который охранял лагерь, ему запретил, закричал, что не нужно этого делать. Но отец Константин подумал: почему я должен слушать какого-то оккупанта? И все-таки бросил хлеб за колючую проволоку. То, что потом произошло, на всю жизнь осталось неизгладимой раной в сердце отца Константина. Несколько десятков человек набросились на этот хлеб, и несколько людей были просто задавлены насмерть. Хлеб был разорван на кусочки. Отец Константин очень переживал и пытался, насколько это возможно настоятелю храма, организовать сбор помощи для военнопленных, и в этом отношении много потрудился и в Пскове, и в Стругах Красных.
Отец Константин во время служения в Псковской миссии придерживался строгой церковной линии. Известен случай, когда он наотрез отказывался служить благодарственные молебны, например, в день рождения фюрера. Когда к нему обращались немецкие власти с вопросом, почему он так вызывающе себя ведет, отец Константин говорил: очень сложно собрать прихожан в будний день, поэтому будет некоторый конфуз – молебен такому человеку и в пустом храме…

М.Лобанова: То есть он шел на хитрость…

К.Обозный: Да, и, кстати говоря, отец Владимир Попов взял это на вооружение уже в советские годы, когда были подобные ситуации: уполномоченный приходил и отчитывал за то, что тот какие-то акты сервилизма не совершал, не отмечал в Церкви годовщины советской власти или юбилея рождения вождя всего мирового пролетариата Владимира Ильича Ленина и так далее. И тогда отец Владимир часто говорил: но ведь это будний день, прихожан не собрать, поэтому, к сожалению, ничего не получается.

М.Лобанова: Напомним, отец Владимир Попов – это зять отца Константина Шаховского.

К.Обозный: В 1944 году, когда немецкие войска оставили город Печоры, и этот город тоже подвергался бомбардировке советской авиации, и дом, в котором жили Шаховские, очень серьезно пострадал. Они вынуждены были жить в землянках, отец Константин работал у какого-то богатого эстонца, чтобы заработать на кусок хлеба. Нужно было браться за любую работу. Осенью 1944 года, когда начались аресты членов Псковской миссии, эта участь не миновала и отца Константина.

М.Лобанова: Вот об этом периоде, об окончании деятельности Псковской миссии, об аресте мы поговорим во второй части программы «История Псковской православной миссии. Биографии», посвященной протоиерею Константину Шаховскому. Передачу вела Марина Лобанова. Биографии участников Псковской миссии рассказывает историк Константин Петрович Обозный. До свидания!

К.Обозный: До свидания, Марина! До свидания, дорогие радиослушатели!