Решения Собора 1917-1918 годов в жизни Урюпинска

Авторская программа Александра Мраморнова,

научного руководителя издания материалов Собора 1917-1918 гг.

«Великий Собор»

Гость: священник Евгений Агеев, клирик Урюпинской епархии

Тема: Усть-Медведицкий и Хоперский округа Донской области в период и после Великого Собора 1917-1918 гг.

Эфир 13 сентября 2017 г., 10:30

АУДИО

 

Александр Мраморнов:

Сегодня мы обсудим вопросы, связанные с реакцией на проведение Собора в южных регионах России. Часто Урюпинск даже называют столицей российской провинции, такой мифологический образ города, но, скорее – южной провинции, потому что на севере есть свои «столицы» — Сольвычегодск, Солигалич и прочие известные города.

Отец Евгений, в ваших местах была граница фронтов в момент завершения Собора и после него. Доходили сведения о том, что принял Собор, что постановил?

 

Священник Евгений Агеев:

Конечно, север Донской области стал ареной наиболее ожесточенных сражений, буквально с весны 1918 вплоть до начала 1920 года там продолжались бои постоянные, линия фронта менялась. И, тем не менее, урюпинцы участвовали в Соборе. Из станицы Урюпинской – целых два члена Собора: благочинный – священник Василий Кожин и преподаватель местного реального училища Федор Кошменский. Это были делегаты от Донской епархии, соответственно, Кожин от духовенства, а Кошменский от мирян. Они участвовали в Соборе. Сохранились сведения о том, что уже в 1918 году, весной, оба они выступали перед урюпинцами, перед духовенством, перед мирянами – с сообщениями о том, что решал Собор, что он обсуждает, какие принимаются решения.

Надо сказать, что церковная жизнь в те времена была очень активная. Весной 1917 года в Донской области прошел первый чрезвычайный Донской съезд духовенства и мирян, на котором были переизбраны правящий и викарный архиереи. Съезд был очень активный, на него очень активно всех избирали. Полномочия архиепископа Митрофана и его викария епископа Ермогена были подтверждены и они продолжили в условиях гражданской войны по мере сил руководить епархией, которая, конечно, постоянно разрывалась. В общем-то, можно сказать, что на юге России (север Донской области, юг Саратовской губернии) была полностью нарушена структура церковного управления. Остались благочиния. Буквально уже на рубеже 1917-1918 годов прекратилось сообщение, прекратились какие-либо указы.

 

Александр Мраморнов:

То есть фактически приходы связь с архиереем потеряли.

 

Священник Евгений Агеев:

Да. Единственный просвет – это конец весны и лето 1919 года, естественно, это максимальное продвижение белых войск, когда вся территория Донской области была освобождена, хотя на востоке, по линии железной дороги все равно шли бои.

И вот тогда уже епархиальное начальство озаботилось приведением дел в порядок. В частности, были разосланы опросные листы о том, что творится в храмах.

 

Александр Мраморнов:

А что творилось в храмах – что мы знаем по документам?

 

Священник Евгений Агеев:

Конечно, общее оскудение, с одной стороны.

 

Александр Мраморнов:

Из-за войны.

 

Священник Евгений Агеев:

Да, потому что постоянно забирали: красные забирали казаков, белые забирали казаков.

 

Александр Мраморнов:

И в сельском хозяйстве ситуация оскудения была?

 

Священник Евгений Агеев:

Сельское хозяйство вообще приходило в упадок. К концу 1919 года в этих районах наступила гуманитарная катастрофа, наступал голод.

А вот что касается 1917-1918 года – приходская жизнь была очень активной. Миряне очень активно участвовали в приходской жизни. Например, в Урюпинске в Христорождественской церкви был избран приходской совет  больше 50 человек (только в совет!) и они очень активно работали, было 15 разных секторов в этом совете.

 

 

Александр Мраморнов:

И благочиния тоже – в новом формате, с благочинническими советами.

 

Священник Евгений Агеев:

Да, тоже стали работать. Но потом, когда уже осенью 1918 года стали красные продвигаться на юг, то большинство духовенства в то время уходило с белой армией. Оставались буквально на благочиние 1 – 2 священника, часть оставшихся были расстреляны весной 1919 года – знаменитое расказачивание, когда у каждой станицы просто рыли огромные могилы. В Урюпинске было 11 огромных могил. Точных цифр у нас просто нет.

…

 

Конечно, у нас и после окончания гражданской войны – 20-21-22 год – это так называемая борьба с бандитизмом, советские документы называют это так, а на самом деле это остатки белой армии, которые прятались по лесам от расправы. Потому что были концлагеря, куда заключали всех пленных белых и там они умирали.

 

Александр Мраморнов:

Вы исследовали документы Особой комиссии по расследованию злодеяний большевиков. Что они показывают по ситуации позднего соборного и постсоборного периода?

 

Священник Евгений Агеев:

Очень тяжелая ситуация, были нарушены все средства коммуникации, население бедствует, нет рабочих рук, нет продуктов

 

Александр Мраморнов:

Можем ли мы говорить, что террор был безграничным, т.е. немотивированным?

 

Священник Евгений Агеев:

Террор был ужасный. И он практически не документировался, никто не писал списков – сколько расстреляли, сколько порубили, сколько и куда отправили.

 

Александр Мраморнов:

Что удалось узнать комиссии?

 

Священник Евгений Агеев:

Особая комиссия деникинская работала летом 1919 года. К сожалению, по нашему направлению (которое сейчас в Волгоградской области) не дошли, здесь еще шли бои. До станицы Казанской они дошли. Но поименных отчетов очень мало, в основном – численность.

 

Александр Мраморнов:

А потом уже об этих событиях молчали.

 

Священник Евгений Агеев:

Конечно. В советское время категорически об этом нельзя было говорить. Хотя, я сам из казаков, отец возил меня по нашим местам, по пескам и говорил – вот здесь уничтожили столько-то, здесь вот концлагерь был.

Надо сказать, после практически вся Донская область ушла в обновленчество. Но что значит «ушла»? Никто никуда не «уходил», люди были на своих местах и было нарушено сообщение с Москвой. Что творится в Москве? Никто не знал совершенно. Местные епископы уклонились в обновленчество, за ними – все духовенство. У нас сохранилась летопись одного степного хуторка: священник в 1924-25 году пишет «у нас появились какие-то тихоновцы, кто такие – не знаем, у нас, слава Богу, все по старому». То есть мы видим, священник не знает, что он – «обновленец» и кто такие «тихоновцы». Священники все были казачьи, молились за казаков, а лютая ненависть большевиков к казакам была известна.

…

 

Александр Мраморнов:

Известна судьба членов Собора 1917-1918 гг. из Урюпинска?

 

Священник Евгений Агеев:

Сейчас мы хотим установить судьбу Кошменского, все-таки преподаватель училища. Но, понимаете, 1919 год – это массовые расстрелы, потом – тиф, после тифа – голод. Другая возможность – эмиграция. Даже многие уходили во внутреннюю эмиграцию – уезжали в другие регионы и там не говорили, что они – казаки. Например, уезжали на Кавказ и в Закавказье – самые популярные регионы, там принимали русских без документов. Тифлис, Владикавказ, Баку. Второе направление – Средняя Азия, Таджикистан. Большинство русских, которые в начале 1990-х годов возвращались из Таджикистана – это потомки беженцев после гражданской войны.

 

Александр Мраморнов:

Новомученики у вас все-таки есть?

 

Священник Евгений Агеев:

Из канонизированных новомучеников у нас на территории области прославлен священномученик Николай Попов, расстрелян в станице Морозовской. В частности, почему он расстрелян – потому что он был родной брат генерала Попова, который потом был в эмиграции войсковым атаманом Донским.

 

У нас сейчас комиссия по канонизации работает, конечно, сейчас все сложнее и сложнее с архивом ФСБ, но удалось по крайней мере составить списки тех людей, которые были расстреляны. У нас к концу 1938 года духовенства практически не осталось.

 

…

 

Полностью слушайте в АУДИО.

 

 

 

Слушайте также:

«ЧТОБЫ ПОНЯТЬ СОБОР, НАДО ИЗУЧАТЬ ЕГО ИДЕИ»

 

 

Память Отцов Поместного Собора 1917-1918 гг. установлена 5 (18) ноября

 

О проекте издания деяний Собора 1917-1918 гг.

Великий Собор 1917-1918 годов – одно из важнейших событий, определивших судьбу нашей Родины, народов и Церкви. Научно-редакционная группа Новоспасского монастыря и НП «Спасское дело» представляют проект издания исторических архивных документов Священного Собора Российской православной Церкви.

Планируется издать 34 тома. На данный момент выпущены тома с первого по пятый, а также 14-й, на очереди в самое ближайшее время ожидается 6-й том. В первый том входят документы предсоборной работы, из которых можно извлечь плодотворный опыт организаторской практики. Второй и третий тома содержат протоколы Соборного Совета, в четвертый том вошли журналы совещаний епископов и Судной комиссии, с пятого тома публикуются Соборные Деяния, на которых обсуждались вопросы, актуальные для нас сегодня: об образовании, науке, сохранении семьи, обустройстве социальной и церковной жизни. Кроме того, Соборные Деяния отражают живую, пламенную речь живых людей того времени. Искренняя, добросовестная работа членов Собора вызывает глубокое уважение к этим умнейшим, выдающимся людям в нашей истории, – большинство из них могут быть примером для нас сегодня.

Большая часть публикуемых исторических документов впервые вводится в научный оборот. Эти материалы заинтересуют социологов, юристов, политологов, филологов, лингвистов, исследователей истории, богословов, служителей Церкви и всех, кому интересна история России. Купить книги можно в книжной лавке Новоспасского монастыря по адресу: г. Москва, Крестьянская площадь, дом 10 (метро «Пролетарская»). Изданные архивные документы Священного Собора продаются во многих крупных православных книжных магазинах. Книги можно приобрести в интернет-магазине: nsmbooks.ru.

Подробную информацию об издании и содержании исторических текстов вы найдете в группе в Контакте ProСобор1917 и на сайте sobor1917.ru.

 

Шестой том научно-академического издания документов Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. включает текс- ты деяний (стенограмм общих собраний) Собора с тридцать седьмого по шестьдесят пятое, т. е. за вторую половину первой сессии. За это время (ноябрь — начало декабря 1917 г.) в рамках соборных заседаний состоялась интронизация Патриарха Тихона, обсуждены вопросы церковно-государст- венных отношений и революционных изменений в российском общест- ве, разобраны и приняты соборные постановления по вопросам высшего церковного и епархиального управления, проповедничества, о правовом положении духовенства, произведены выборы членов Священного Синода и Высшего Церковного Совета.

 

Девятнадцатый том научно-академического издания документов Священного Собора Православной Российской Церкви 1917–1918 гг. содержит результаты работы соборного Отдела о монастырях и монашестве. В книгу вошли документы о создании Отдела, протоколы его заседаний, приложенные к ним материалы (в т. ч. письма с мест), проект положения о монастырях и монашествующих и другие итоговые документы Отдела, отчеты о его деятельности. Эти тексты дают ценный материал для воссоздания жизни монастырей революционной эпохи, показывают ее глазами самих монашествующих и мирян.