«Среди русских писателей самый русский»

Программа Марины Лобановой

«Под знаменем России»

Гость: Светлана Всеволодовна Шешунова, доктор филологических наук, профессор университета «Дубна»

Тема: 150-летие Ивана Сергеевича Шмелева. Юбилейная конференция в Доме Русского Зарубежья имени Александра Солженицына

Эфир: 19 октября 2023 г.

АУДИО

Светлана Шешунова:

Конференция началась с литии у могилы Ивана Сергеевича Шмелёва в некрополе Донского монастыря. Участники конференции пришли помолиться к этой дорогой для всех могиле и обнаружили, что на могилу Ивана Сергеевича принесли не только цветы, но и табличку с текстом «Читайте книги Шмелёва». Мне кажется, этот девиз, обращённый к нашим современникам, соотечественникам, очень уместен. И, конечно же, мы положили цветы не только на могилу Ивана Сергеевича, у которой молились, но и на могилы Антона Ивановича Деникина и Ивана Александровича Ильина – самые близкие друзья Шмелёва, и могилы их рядом в Донском монастыре.

Потом началась собственно конференция в Музее Русского Зарубежья. Первым выступал на этой конференции со своим «Словом о Шмелёве» князь Дмитрий Михайлович Шаховской, профессор истории Русской Церкви и русской философии Свято-Сергиевского богословского института в Париже, профессор университета Верхней Бретани в городе Ренн, организатор группы потомков русской эмиграции во Франции под названием «Русский мост». Это легендарный историк литературы, он первым составил библиографию произведений Шмелёва, и каждый сейчас, кто начинает заниматься Шмелёвым, первым делом обращается к этой библиографии, составленной Шаховским. Так что же Дмитрий Михайлович говорил в своём «Слове о Шмелёве»? Говорил он о том, что его больше всего поразило при первом его знакомстве с творчеством Ивана Сергеевича – это контраст между дореволюционным творчеством Шмелёва и теми произведениями, которые он создал во Франции, начиная с «Солнца мёртвых». В чём этот контраст? Хорошим был писателем Шмелёв и до эмиграции, хорошим, но не так проникающим в душу, не таким глубоким, каким он стал в эмиграции. И что же его сделало таким? По мнению Дмитрия Михайловича, эта перемена произошла благодаря сыну писателя, Сергею Ивановичу Шмелёву, тому юноше, который совсем молодым был расстрелян, как знают все, в Крыму.

Так вот, Шаховской обратился к письмам, впервые он исследовал письма – переписку Сергея Шмелёва с его отцом. Сергей писал с фронта Ивану Сергеевичу о том, что России он не знает, народа, о котором он пишет в своих произведениях, он не знает. И впоследствии, действительно, по мнению Шаховского, Шмелёв убедился в правоте своего сына. И очень многое в его эмигрантском творчестве, то есть в лучших произведениях Шмелёва, написано так, чтобы как бы переписать своё прошлое творчество, перекрыть свои прошлые взгляды. Таков был первый доклад этой конференции.

И потом, надо сказать, ещё несколько докладов было посвящено переписке Шмелёва. Вот очень интересный был доклад Николая Александровича Карпова из Санкт-Петербургского государственного университета, который назывался «Сергей Шмелёв, сын писателя. Материалы для биографии в архивах РГБ и РГАЛИ». Построен этот доклад на новейших исследованиях автора в архивах. Сергей Иванович Шмелёв, сын писателя, предстаёт по этим материалам очень живым мальчиком, потом юношей, какие-то ситуации даже напоминают и поведение современных наших подростков, но видно, что уже с юности у него было стремление заступаться за несправедливо обиженных, помогать тем, на кого набрасываются какие-то агрессивные сверстники… Видимо, этот его нравственный потенциал и привёл его потом в Белую армию.

Конечно же, огромное значение имела выставка, которая открылась в дни этой конференции. Выставка под названием «Противостояние и примирение. К 100-летию выхода в свет эпопеи И.С. Шмелева «Солнце мёртвых». И там были представлены самые разные, тоже новые, письма, новые документы, связанные с историей Шмелёва, с историей создания «Солнца мёртвых». Эта выставка будет действовать ещё несколько месяцев, так что можно её будет посетить в Доме Русского Зарубежья.

…

Была презентация книги «Иван Шмелёв и Иван Деникин. Письма. Избранная проза», я не буду на ней останавливаться, поскольку мы с вами посвятили отдельные передачи этой книге.

Был доклад о переписке Шмелёва с Александром Ивановичем Куприным. Мы с вами когда-то делали передачи о Куприне, о его замечательном мемуарном произведении «Купол святого Исаакия Далматского». И вот новые были представлены слушателям письма: Куприна – Шмелёву и Шмелёва – Куприну. И видно, насколько эти люди тоже были душевно близки. Да, это не столь многолетняя переписка, не столь обширная переписка, как переписка Шмелёва с Деникиным или Ильиным, но, тем не менее, эта переписка тоже очень значимая. И именно Куприн был автором той формулы, которая часто применяется к творчеству Шмелёва, что Иван Сергеевич – среди русских писателей самый русский.

…

«Шмелев теперь последний и единственный из русских писателей, у которого еще можно учиться богатству, мощи и свободе русского языка. Шмелев изо всех русских самый распрерусский, да еще и коренной, прирожденный москвич, с московским говором, с московской независимостью и свободой духа». А.И. Куприн

Очень интересными были доклады нескольких экскурсоводов. Есть такой замечательный человек в Москве – Ирина Владимировна Чичкина, которая уже несколько лет проводит экскурсии по Шмелёвской Москве. По её свидетельству, множество людей приходит на эти экскурсии по Шмелёвскому Замоскворечью. Она нашла новые совершенно документы, связанные с домом, который любим всеми читателями и почитателями Шмелёва. Это дом, в котором происходит действие книги «Лето Господне», дом, в котором происходит действие романа «История любовная», вот тот самый дом, в котором вырос Иван Сергеевич Шмелёв, на Калужской улице, ныне это Ленинский проспект. Да, снесён этот дом. Но Ирина Владимировна нашла его подробный план. И мы можем очень хорошо представить, как выглядели все эти помещения, все эти здания, которые описаны у Ивана Сергеевича.

С помощью Ирины Владимировны Чичкиной к юбилею Шмелёва был снят фильм в виде экскурсии. Фильм был представлен на конференции, очень сердечное впечатление произвел. Если воспользоваться словами самого Ивана Сергеевича, он закончил свою небольшую заметку «Душа Москвы» словами «это свет из сердца»: вот этот фильм «Замоскворечье Ивана Шмелёва» – это тоже «свет из сердца». Его снимала команда молодых москвичей, в основном очень молодых, и с большой любовью.

Душа Москвы

Нет, не только «темное царство», как с легкого слова критика повелось у нас называть русского купца XIX века – излюбленного героя комедии А. Н. Островского в России – в Москве особенно – жило и делало государственное и, вообще, великое жизненное дело воистину именитое купечество – «светлое царство» русское. … Корни его глубоки: вспомните трогательный обзор Ключевского – «Добрые люди древней Руси». Великое древо жизни росло и крепло. Где оно, это древо, – ныне?.. Почтим, помянем. Эта заметка-памятка не притязает на полноту. … Много я ездил по России, бродил по глухим углам, и узнавал такое… – не поверишь. Ни в Питере, ни в Москве не знали. Знали на местах и не дивились: чему же удивляться, – «добрый человек» – и все. Иначе как же? … И это – «темное царство!» Нет: это свет из сердца. — Март, 1930 г.

И ещё один экскурсовод выступил на этой конференции – Александр Витальевич Пашков. Его доклад назывался «Герои произведений И.С. Шмелева в пространстве Москвы и Подмосковья: опыт проведения квест-экскурсий». Квест-экскурсии –  это, конечно, такое современное направление, и идея квеста, о котором рассказывал Александр Витальевич – найти некий условный портал в шмелёвское пространство в современной Москве и добиться эффекта присутствия в этом шмелёвском мире. Любой экскурсовод знает, как сложно бывает увлечь подростков, например, каким-то миром классической литературы. Одно дело – люди, которые давно Шмелёва читали и любят его, и готовы слушать что угодно, лишь бы это было связано со Шмелёвым и его художественным миром. А могут же быть люди на экскурсии и достаточно далёкие от этих увлечений. Вот как их увлечь? Он предложил детективную интригу, которой у Шмелёва не было, но экскурсовод рискнул её ввести. Что за детективная интрига? Все читатели «Лета…» помнят, как получает увечья и смертельную болезнь отец повествователя. За этим «папашенькой» стоит, конечно, личность реального отца писателя, Сергея Ивановича Шмелёва. Его реально сбросила лошадь и он умер от последствий этой травмы. Так вот, квест начинается с того, что сообщается туристам: лошадь понесла, сбросила седока – купца Сергея Ивановича Шмелёва. Вот появляется следственный пристав и допрашивает свидетелей, как могло такое случиться, что такой опытный ездок, такой мастер верховой езды не смог справиться с лошадью, точно ли это несчастный случай? Может быть, это убийство? Кому была выгодна смерть купца Сергея Шмелёва? Вот эта детективная интрига помогает организовать пространство экскурсии по Шмелёвской Москве. Там несколько локаций, на каждой локации останавливается группа у конкретного дома шмелёвской эпохи, и там – свой подозреваемый. Всё это подозреваемые из числа персонажей и книги «Лето Господне», и книги «Богомолье»: пять подозреваемых на пять локаций. Конечно же, на этих остановках рассматривается и биография самого Шмелёва, и какие-то особенности жизни Шмелёвской Москвы, которая так замечательно была описана.

…

Я боюсь обидеть кого-нибудь из выступавших, интересных докладов было очень-очень много и, в основном, это, конечно, доклады, построенные на каких-то архивных материалах, впервые вводимых в оборот. Вот, например, был доклад Александра Сергеевича Капусткина из Владимира, его доклад был посвящён замечательной женщине Русского Зарубежья Екатерине Сергеевне Фишер. Эта женщина очень много сделала для помощи русским эмигрантам, в первую очередь, белым воинам, поскольку два её брата были в Белой армии и они погибли. И она, располагая значительными денежными средствами, поскольку она была замужем за иностранцем достаточно обеспеченным, очень много сделала для того, чтобы каким-то бедствующим белым воинам помогать. И она же много помогала Ивану Сергеевичу Шмелёву, то есть она ему фактически высылала регулярно деньги, достаточную сумму, чтобы он не бедствовал, чтобы он мог не думать о хлебе насущном, а мог заниматься только творчеством.

…

Доклад Алексея Марковича Любомудрого, который представлял Пушкинский дом, был посвящён откликам на творчество Шмелёва в советской критике двадцатых годов. Это был подробный обзор самых разных статей, которые в советской печати 1920-х годов были посвящены произведениям Шмелёва разных лет. Конечно же, и «Солнцу мёртвых», и разным его произведениям тех времен. Понятно, что там не обсуждалось «Лето Господне», оно ещё не было написано. Но закончился этот доклад таким потрясающим мартирологом: это был список тех из литературных критиков, кто был расстрелян. И в этот список попали и те, кто писал о Шмелёве хорошо, как о художнике, конечно, чуждом советской стране, но всё-таки хорошем художнике, хорошем авторе, качественном писателе… и те, кто писали, что это «бессильный кликуша», и что Шмелёв совершенно потерял свой талант, попав за границу… И те, и другие – почти все – были расстреляны по каким-то безумным обвинениям в тридцатые годы. Это очень впечатляет.

…

Полностью слушайте в АУДИО.

См. также: