«У них нет образа будущего, поэтому они легко отдают распоряжение уничтожать прошлое»

Программа Марины Лобановой

«Встреча»

Гость: Председатель общественной организации «Архивный дозор», основатель проекта «Военкомат», главный редактор альманаха «ГенЭкспо», историк и генеалог Виталий Викторович Семёнов

Тема: уничтожение архивов в России и попытка их спасения – проект «Архивного дозора» #СтопНожАрхив (остановим уничтожение архивов ЗАГС и ПФР)

Эфир: 19 июня 2021 г.

АУДИО

См. ранее:

Репрессировать посмертно

Марина Лобанова:

— Большой отклик у наших слушателей имела тема поиска пропавших без вести, вы объявили, что  научите всех искать пропавших без вести во время войны, и этому будет посвящён выпуск Альманаха «ГенЭкспо» №2. И вы выложили в свободный доступ уже «Тетрадь по военному поиску» и она вышла в обновлённом виде, её можно свободно, бесплатно скачивать на ваших ресурсах, ресурсах «Архивного дозора», «ГенЭкспо», и также смотрите информацию на личном сайте Виталия Викторовича Семёнова.

Я попрошу вас рассказать о новостях общественного движения «Архивный дозор», потому что я вижу, что идёт какая-то большая деятельность по спасению миллионов документов, то есть миллионы документов – это миллионы имён наших предков, миллионы биографий. И называется эта акция #стопножархив.

Виталий Семёнов:

— Я сам лично приношу альманахи «ГенЭкспо» в библиотеки и архивы, просто для просвещения народа, скачивайте нашу «Тетрадь по военному поиску» бесплатно – она получилась изумительная, очень классная, очень понятная. Альманах – это такая энциклопедия, Большая советская энциклопедия, 300 полос, а «Тетрадь» – это быстрый и легкий материал, ее можно самим распечатывать, раздавать, продавать – всё можно, можно использовать ее в школе, можно размещать на своих ресурсах – используйте ее и распространяйте! Это именно если вы хотите, чтобы быстро, вот эта «Тетрадь» – она есть уже сейчас и совершенно свободно распространяется.

Да, по поводу #стопножархив, слушайте, мы готовили очередные летние фестивали «ГенЭкспоЛето», которые планировались в конце июля … И я вообще был довольно далек от темы выплатных дел (пенсионных дел). Но меня буквально заставила заняться этим член «Архивного дозора» Наталья Сарченко, она 3 года раскручивала выплатное дело как источник: «Ребята! Это такой невероятный генеалогический источник!..». А я думал: «Что за источник? Что за выплатное дело?..». И тут я еду в то место, где будет проходить «ГенЭкспоЛето», там находится один из наших активистов Евгения Хворостянова, и она мне тоже говорит: «А у нас уже в мешках в Успенском районе стоят подготовленные на уничтожение дела. Мне тут дали три дела, чтобы я на своих предков унесла». И я впервые взял в руки эти дела. И вы знаете, вот в этот момент произошел электрический разряд. Потому что я, с 12-летним опытом в генеалогии, первый раз увидел, что такое выплатное дело. Ребят, это бомба! Такая штука была (сейчас уже, к сожалению, «была», а для многих – ещё до сих пор есть) на каждого жителя СССР.

Там, да, половина – это цифры, это то, что, условно, не очень интересно, но остальное – это первые заявления на работу, в оригинале, это, может быть, какие-то выписки из метрик тридцатых годов, это, соответственно, какие-то справки несуществующих предприятий, пятидесятых-шестидесятых годов, и это при том, что это ещё не на ветерана, это на обычного человека.

Вот нам говорится: а вы это всё можете по разным учреждениям набрать… А там это в одном месте! И меня так накрыло! Когда я представил, что вот в рамках всей России это всё просто копилось, а они сейчас это в мешки загружают и сдают в макулатуру.

Причём, я же тоже хочу сказать, это же ведь даже не их! В СССР не было никакого Пенсионного фонда, это были отделения при исполкомах, потом, в 90-х годах возникнет Пенсионный фонд России. А в 2003 году передали им дела ещё собесы, но не везде, половину они оставили себе… принцип, по какому они половину передали, половину  себе оставили (собесы – вот те, которые занимаются детьми-инвалидами, по потере кормильца и так далее), непонятен. То есть сейчас ПФР, получается, уничтожает и то, что, соответственно, тогда им собес передал, и что от Советского Союза досталось… просто разгребает всё! Причём, делается это просто… Слушайте, ну я много наглости видел, конечно, но такого ещё не видел.

И никто проконтролировать не может – что уничтожается, представляете? Всё это отправляется в макулатуру массово.

И поэтому мы запустили вот эту акцию #стопножархив. И на вашем радио я могу сказать, вы поймете: реально нам нужно чудо.

Да, я написал, что это просто уничтожение апологии нормальности. Потому что – в  рамках всей страны уничтожают миллионы дел, документы, в которых максимально доходчиво написано, что не все были алкоголиками в СССР, а что большая часть страны работала всю жизнь, училась, работала, вкалывала, и, в конце концов, выходила на пенсию – и вот вся эта «нормальная жизнь» сейчас массово уничтожается, и вы потом не докажете, что это было, понимаете? Это просто диверсия. Это последняя база на всех жителей СССР, на территории Российской Советской Федеративной Социалистической Республики.

Вот мы от себя делаем всё, чтобы эту архивную базу спасти.

Лобанова Марина:

— Я побеседовала с Натальей Сарченко, и, как я поняла, это в связи с каким-то новым законом?

Виталий Семёнов:

— Да, к сожалению, с новым законом, который в декабре ещё был… и мы, на самом деле, немножко опоздали. Ну потому что в школах не учат, как организовывать такие акции… Надо было это ещё раньше, в апреле начинать.

В декабре они приняли новый указ – о сокращении сроков хранения. Но никто не осознавал, не понимал, насколько беспардонно они будут поступать с тем, что уже, по новому закону, как бы они «не должны хранить».

Я работаю с этим архивным миром, я видел, я постоянно сталкиваюсь с таким беспределом, с таким ужасом, но даже я был шокирован, понимаете, что это будет именно так: это просто вот так, без разбора, всё скидывается мешок… Где-то, например, решили, что они там какие-то документы вырывают – что связано с войной. И никакого единого подхода, никакой единой инструкции по этому поводу нет! Вот это сохраняйте, это оставляйте, это уничтожайте – ничего, никакой методички, никакой подготовки, всё просто на свалку. Это просто шок, что это так происходит. Вот, соответственно, что мы пытаемся остановить.

Марина Лобанова:

— Вот этот хэштег #стопножархив существует в разных социальных сетях, но куда вы рекомендуете смотреть в первую очередь, чтобы узнавать новости вот этого процесса уничтожения миллионов дел, биографий граждан Советского Союза?

Виталий Семёнов:

— Я не всегда успеваю обновлять сайт, хотя бы раз в неделю стараюсь, но социальные сети «Архивного дозора» (Facebook, ВКонтакте) – в них прямо бьёт живой нерв того, что происходит.

Наше архивное сообщество – они же прекрасно знают, что есть такой момент, как вычленение новых источников, когда формируется новый источник. То, за чем вы сегодня пришли в архив – это не всегда было архивным источником, и это когда-то был «нестарый документ», и это когда-то был документ, в ценности которого сомневались.

Что далеко ходить? Я когда начинал проект «Военкомат» – военкоматовские документы в России массово уничтожались, времён войны, еще десять лет назад. Метрические книги, вторые экземпляры, массово уничтожали ещё 30 — 20 лет назад, из ЗАГСов их выкидывали. Мы сейчас разбираемся с такой коллекцией в 450 экземпляров, которую подобрали и приютили в Екатеринбургской семинарии. Там уникальные метрические книги! Реальный пример. И сейчас такая же штука происходит с книгами ЗАГС («вторыми экземплярами»), с документами ПФР и, частично, с документами собесов.

Понимаете, такое ощущение, что вся, вот вся архивная верхушка, огромное количество российского общества историков, архивистов – и у них наглухо просто выбило то, чему они учились в архивных вузах. Их вообще не интересует, что завтра будут изучать про историю СССР. Почему антисоветчикам больше всего нужна советская история? Вот это вообще я не понимаю. Это – временщичество. Они вообще не представляют: «Что, кто-то 30 лет спустя будет изучать семидесятые годы?» – и тут я в их глазах вижу пустоту просто.

Марина Лобанова:

— А как вы вообще узнали, что уничтожают документы? Обычно у нас это делают тайно…

Виталий Семёнов:

— ПФР – всё-таки, это такая организация, которая, как говорится, «на соседней улице» существует. Тоже не надо как бы монстрами представлять всех сотрудников ПФР. Да, это те люди, к которым мы приходим, часто получаем справку… Да, и они тоже, наверное, ощущают, что что-то не то происходит.

Марина Лобанова:

— То есть вы говорите, что сами сотрудники пенсионного фонда очень часто жалеют о том, что им приказано уничтожить эти личные дела миллионов граждан Советского Союза?

Виталий Семёнов:

— Есть такое отношение. А есть другое: «А мы всегда уничтожали». Слушайте, как вы «всегда уничтожали», когда вам всего от роду 30 лет – Пенсионному фонду России?

…

Полностью слушайте в АУДИО

См. также по теме: