«Все путешествия начинались из Санкт-Петербурга»

Программа Екатерины Степановой

«Русский Север»

Информационное обозрение. Выпуск 54

Эфир 7 февраля 2018 г., 10:45

АУДИО + ТЕКСТ

Несмотря на то, что каждая выставка проекта «НорНикеля» «Освоение Севера. Тысяча лет успеха» имеют свою самостоятельную отдельную программу, все они, конечно же, так или иначе связаны друг с другом, темы их пересекаются, пересекаются сюжеты, и рассказы о них друг друга дополняют.

Мы говорили о путешествиях и путях на север и в древние времена бесстрашными новгородцами, и о том, как пути на север и северные земли постепенно находили свое место на географических картах. Сегодня же поговорим о том, каким сложился образ северных экспедиций. Ведь их было так много и именно в имперский период. Об этом рассказывает куратор выставки в Петропавловской крепости «Образы севера» Ирина Карпенко.

«Путешествия это, конечно, очень интересная тема. Особенно, если учесть, что все путешествия, если мы говорим уже о XVIII веке и позже, начинались из Санкт-Петербурга, потому что здесь находилась Академия наук, которая как раз и занималась организацией экспедиций. Она отправляла ученых в самые разные экспедиции. Например, в самом конце XVIII века была экспедиция академика Палласа в Сибири, и он делал описание Сибири для Академии наук. Это был огромный труд, который сопровождался и зарисовками, и какими-то заметками. Это имело и практическое значение, потому что появились карты, появились сведения, чем конкретно богаты какие-то отдельные местности, какие там реки, какие там можно добывать полезные ископаемые, где можно жить. Т.е. это были такие экспедиции, имеющие важное научное значение. И здесь надо сказать, что очень много сделал наш флот, Адмиралтейство, которое отправляло большое количество экспедиций для того, чтобы исследовать Арктику. Исследовать вот эту самую территорию непонятную, где Баренцево море, где Белое море. Отправлялись же экспедиции еще в Антарктиду. Для нас с вами это все-таки очень «северная» территория, там холодно, там белые скалы, белые айсберги, но для полярных исследователей это все-таки, конечно, юг. Этими исследованиями также занимались военные моряки. И именно они открыли этот новый континент. Кстати, скоро будет юбилей этого открытия. Но мы об Антарктиде говорить не будем. Не будем говорить о том месте, где живут пингвины, мы говорим только о том месте, где живут белые медведи. Все-таки для нас север это то, что севернее Санкт-Петербурга.

В XIX столетии появляются и другие путешественники. Чем более исследованными становятся земли, чем более изученными, тем больше туда едет просто любопытствующих. В конце XIX века с развитием туризма, с развитием возможности передвигаться по России снова возвращаются к теме русского севера. Конечно, все знают, что есть город Архангельск, или появляется уже город Мурманск, или есть какая-то непонятная Кемь. Но как это выглядит? Туда едут художники по очень разным поводом. Например, Ивана Билибина отправил исследовать Русский север, русские северные города – музей, Императорский Русский музей. И для Русского музея была сделана серия зарисовок. Билибин сначала фотографировал деревянные церкви, погосты, деревни, через которые он проезжал, а потом по этим фотографиям он делал зарисовки. Точно также такое художественное путешествие совершил Игорь Грабарь и оставил после себя тоже коллекцию рисунков. И эти рисунки, что билибинские, что Грабаря, они стали открытыми письмами – открытками. Их использовала община св. Евгении, очень известное петербургское издательство. И это была такая пропаганда Севера. Во-первых, обратить внимание, что это совсем рядом с Петербургом. Можно же не ехать в Париж путешествовать, смотреть, а можно поехать значительно севернее и увидеть этот удивительный край, красивый, отличающийся от Петербурга, отличающийся от Москвы, с другой природой, с другой совершенно архитектурой, архитектурой, которая может исчезнуть, потому что она деревянная, она может просто пропасть в какой-то момент. Во-вторых, были созданы специальные общества по изучению Русского севера. В Архангельске появлялись такие общества, и они тоже выпускали открытые письма, только это уже были фотооткрытки участников этого общества. И эти открытые письма пропагандировали Русский север, позволяли жителю страны, любого города увидеть, как это выглядит. Среди этих открытых писем был особый вид – типы народностей Севера. Т.е. можно было посмотреть на различные народы, которые заселяют это Северный край. Увидеть, как они выглядят. Увидеть. Не нужно было читать описание, а можно было просто посмотреть на изображение. Надо сказать, что население страны-то в начале XX века было во многом неграмотным, не много кто умел читать или писать свое имя. Поэтому этот визуальный ряд, открытка, ничего не объясняя, позволяла человеку увидеть, как это выглядит, кто там живет, чем они там занимаются.

И кратко об истории самой открытки как массовой тиражированной графики. Считается, что она появилась во время франко-прусской войны, в XIX столетии, потому что солдаты и с той, и с другой стороны хотели сообщить домой, послать весточку о том, что с ними все в порядке. До этого уже предпринимались попытки несколько раз и в Великобритании, и во Франции, и в Германии принять некий стандарт того, что может пройти через почту. Это было связано даже не с цензурой, а с почтовым стандартом, потому что почта же берет деньги за то, чтобы какое-то письмо прошло через нее, чтобы обслужить клиента. Поэтому как раз во время франко-прусской войны удалось этот стандарт установить, а он должен был быть все-таки международным, потому что вы отправляете письмо, допустим,  из Франции в Великобританию. И вот этот стандарт был принят в этот период. А бум открытки начался уже в 90-е годы XIX века, когда на одной из сторон стали помещать изображение, и это изображение было интересным. Появилось огромное количество открыток специально для туристов, так называемый «Привет из…». И мы показываем на выставке эти специальные открытки, грюссы (от нем. «Gruss aus…» – «Привет из…»), приветы из Архангельска, приветы из Вологды, то, что можно было отправить своему родственнику тут же, находясь в этом городе, для того, чтобы он увидел – где я, собственно, сейчас нахожусь.

До 60-х годов XX века это было очень популярно, а потом появляется в широком доступе телефон, и можно было просто позвонить. Но сейчас интерес к открытке появляется снова. Честно сказать, те открытки, которые сейчас издаются в России, чаще всего совсем неинтересны, потому что это какие-то цветочки или фотошопом соединенные рисуночки, а вот открытки, нарисованные художником, это большая редкость сейчас. Когда по спецзаказу для какого-то издательства художник что-то рисует, что-то создает. В начале XX века была совершенно другая ситуация. Тогда художники нанимались, даже очень известные, художники с именем не брезговали сотрудничать с каким-нибудь издательством и нарисовать либо какой-то специальный сюжет, как это произошло с Билибиным и Грабарем, или нарисовать какую-то небольшую серию, которая, на первый взгляд, вообще не связана с нашей темой. Мы, например, показываем такую редкую открытку – «Полевые цветы» Марии Чемберс-Билибиной. Это Север, Русский север, северные цветы. У нас в коллекции есть три открытки, и мы их решили обязательно показать на выставке».

История открытки – это отдельная большая интересная тема, которая, к сожалению, не уместится в рамки нашего небольшого обозрения. С уверенностью можно сказать, что именно благодаря открыткам мы можем, например, увидеть, узнать, как выглядели многие города на рубеже XIX-XX веков, увидеть здания, которые уже не существуют.

И, конечно, опыт использования открытки как одного из инструментов благотворительности вполне может быть переосмыслен и преобразован для современных реалий.

В следующем выпуске мы продолжим беседу о выставке «Образы Севера».

Аудио, фото – Екатерина Степанова.