Завершающий киноаккорд: две докудрамы об Александре Невском

Программа «Музейный калейдоскоп»

Тема: Всероссийский Музейно-исторический проект «Александр Невский: великий северный путь» (при поддержке компании «Норникель»). В рамках проекта выпущены фильмы об Александре Невском

Эфир: 18 декабря 2021 г.

АУДИО + ТЕКСТ

Ведущий:

В эфире программа «Музейный калейдоскоп», здравствуйте! Продолжается, а вернее уже близится к своему завершению Всероссийский музейно-исторический проект «Александр Невский: великий северный путь», приуроченный к 800-летию святого, полководца и государственного деятеля. Проект организован Санкт-Петербургским институтом истории РАН, Издательским домом РОССПЭН и компанией «Норникель». В рамках проекта были подготовлены два фильма: «Сергей и Александр» режиссера Валерия Рубцова и «Александр. Возвращение к Неве» Сергея Бондаренко. О том, как появилась идея выпустить эти два фильма, рассказывает координатор проекта «Александр Невский: великий северный путь» Юлия Кантор.

Юлия Кантор:

Когда только начинался проект «Александр Невский: великий северный путь», возникла идея, честно говоря, новая и не совсем типичная для музейно-исторического сообщества — создать не только выставки и провести научные симпозиумы, но и сделать художественный или не художественный, документальный или в формате «докудрама», фильм. Эта идея, я бы сказала, нашла понимание и у наших музейных коллег, и у журналистов, за что им большое спасибо. И получился даже не один фильм, а два, что очень хорошо обрамляет концепцию проекта. Первый фильм, который увидели в Петропавловской крепости участники проекта и гости, называется «Александр. Возвращение к Неве», и он на документальном материале повествует о перенесении мощей Александра Невского из Владимира в Санкт-Петербург. Как ни удивительно, но это первый в своем роде такой документальный фильм. Он великолепно и очень красиво снят и даже производит впечатление, так сказать, художественного, хотя, подчеркиваю, он был с научным консультированием и на очень серьезной документальной канве. Но он прекрасно визуализирует эту интереснейшую и с духовной, и с культурологической точки зрения историю. Второй фильм, снятый в абсолютно иной манере, как раз в стиле докудрамы, рассказывает о съемках фильма Сергея Эйзенштейна «Александр Невский», и называется он «Сергей и Александр». Название говорит само за себя. И вот там, с элементами игрового кино, очень динамично, очень метафорично рассказывается о съемках фильма: что в нем исторического, что в нем, так сказать, художественный домысел, и о том, как этот фильм бытовал в истории государства советского, и насколько он интересен тем, кто живет в постсоветское время. Таким образом, два фильма, рассказывающие об одном герое, являются завершающим аккордом огромному межмузейному историческому проекту.

Ведущий:

Сложно ли было найти команду для создания этих фильмов? Все-таки оба фильма созданы профессионалами.

Юлия Кантор:

Вы знаете, у нас был достаточно большой выбор, но все-таки мы остановились на наших партнерах из Петербурга и Новгорода. В случае с фильмом «Сергей и Александр» мы остановились на совсем не случайных партнерах во всех смыслах, а очень опытных киноведах, и конкретно на директоре Новгородского киномузея Валерии Рубцове, которому и предложили. Я просто уже знала, как работает этот музей, он великолепный, он очень интересный. Это тоже один из первых киномузеев в нашей стране и единственный негосударственный. Там интересные экспонаты, там очень хорошая творческая команда. Поскольку фильм изначально должен был быть создан в Новгороде, Сергей Эйзенштейн приезжал отсматривать новгородскую натуру. Потом все перенеслось в Москву, но, тем не менее, нам показалось это еще и с исторической, не только творческой точки зрения интересно. А что касается фильма о перенесении мощей, то мы ориентировались на петербургско-новгородскую группу, на петербургских журналистов и историков, занимающихся документальным кино, которые в содружестве, на протяжении нескольких месяцев, вместе со съемочной бригадой ездили по территориям, через которые путешествовали в новую столицу мощи Александра Невского. Получился совершенно замечательный фильм. Я уверена, что этот наш выбор — петербургско-новгородский — окажется удачным и для дальнейших музейных проектов.

Ведущий:

Премьерные показы обоих фильмов состоялись в Государственном музее истории Санкт-Петербурга. Рассказывает Сергей Бондаренко, режиссер фильма «Александр. Возвращение к Неве».

Сергей Бондаренко:

В этом году ко всему, что связано с именем Александра Невского, приковано большое внимание, это понятно. И много творческих групп, я знаю, работали над тематикой, связанной с Александром Невским. Нам досталась, казалось бы, не самая магистральная тема — это перенесение мощей святого благоверного князя из Владимира в Санкт-Петербург в 1723 году. На самом деле, эта тема — крайне интересная. Во-первых, потому, что она не сильно изучена, во-вторых, потому, что это была огромная и, возможно, уникальная для того времени PR-акция, целью которой было превращение действительно народного святого, очень почитаемого, в святого государственного, придание ему идеологического ореола. И, если посмотреть фильм, то за последовательным рассказом о событиях, которые тогда происходили, то постоянно, вторым слоем, присутствует мысль о технологии, каким образом происходила эта трансформация. Это крайне интересно нам как специалистам по медиа-технологиям.

Могу сказать, что мы не сильно ушли от петровских времен. Поражает, конечно, тщательность, с которой подходили тогда к этому вопросу, продуманность деталей. Очень сильно удивило и позабавило то, насколько глубоки традиции бюрократии в России. Мы в Российском государственном историческом архиве работали с подлинными документами, и мы читали тома синодальной переписки, связанной с перенесением мощей. Это огромный корпус документов, тоже очень подробный, где очень тщательно составленные предписания, доклады с мест, как все происходило, и т.д. Это тоже было очень интересно. И, безусловно, интересно, что, проследовав по этим местам, где 300 лет назад происходили эти события, мы обнаружили следы современного бытования этого культа.

Мы побывали в небольшом поселке Ворша под Владимиром, где, по преданию, перед процессией обрушился мост, потому что Владимирская земля не хотела отпускать своего святого. Есть такое предание, оно, правда, не подтверждается документами. Но мы обнаружили, как до сих пор почитают там Александра Невского: там хранится уникальная для православной иконографии деревянная статуя Александра Невского. Нам рассказывали вполне себе современную легенду о том, как человек, который осквернил в годы советского террора эту статую, отрубил якобы ей ногу и руку, с войны вернулся без руки и без ноги. И особо трогательно, нам местный священник говорил, что самое главное, что он вернулся, потому что Господь его простил. До сих пор традиция эта жива, она не является чисто историей, следы современного бытования есть.

Мы фильмом занимались с января. Понятно, что съемочный период приходился на лето, с перерывами. С июня по сентябрь, фактически, мы этим занимались. Мы побывали во Владимире, мы проехали через Москву, мы проехали, уже, разумеется, по современной трассе, из Москвы до Великого Новгорода, в Великом Новгороде мы, так же, как и процессия, переносившая мощи, пошли по воде и к Юрьеву монастырю мы проходили на соймах, которые до сих пор, как вы знаете, в Ильмене эксплуатируются — правда, уже не деревянные, а металлические. Дальше мы проследовали до Шлиссельбурга, мы были в Усть-Ижоре. Понятно, что мы были в Санкт-Петербурге, где хранится и рака святого, и, собственно, Александро-Невская лавра, где до сих пор находятся мощи. Весь этот путь мы его прошли, но не собственными ногами, собственными колесами мы его проследовали, нам было гораздо легче, чем тем, кто его проходил 300 лет назад.

Ведущий:

Вы сказали, что перенесение мощей — PR-акция по приданию Александру Невскому статуса государственного святого. На Ваш взгляд, он сейчас сохраняет этот статус? Вы посетили много мест, связанных с именем Александра Невского, много общались с людьми — в каком качестве они его почитают? В качестве святого, который принял монашество в конце жизни, более или менее праведную жизнь, мы полагаем, вел, или в качестве защитника страны?

Сергей Бондаренко:

А вот это очень интересная штука, потому что в определенный момент эти два статуса святого конфликтовали. Было очень много хромолитографий — это такие картиночки очень распространенные, которые покупались обывателем, вешались дома, это был такой способ украшения интерьера. И Александр Невский на них часто изображался, и при каждом новом государе он изображался, во-первых, в актуальной — парадной, безусловно, но в актуальной — одежде. И, поскольку фотографий не сохранилось, носил некоторые черты действующего императора всероссийского. Я говорю о XIX веке. А сохраняется или нет сейчас статус государственного святого, мы видим по тому масштабу празднований, по тому количеству событий, которые посвящены в этом году Александру Невскому. По-моему, это совершенно очевидно.

Мысль Петра как раз и состояла в том, чтобы человек, олицетворяющий государственность, был при этом еще и родным. Как мне рассказали историки, была у Петра идея придать такой статус, именно национально-государственный, святому апостолу Андрею, который, по преданию, посещал Русь, парился здесь в бане, поражался этому дикому, варварскому обычаю. Но потом от этой идеи отказались, потому что он не родной. Не прижилось бы. И как раз дальновидность Петра и его государственный ум, по-моему, и проявились в том, что он срежиссировал всю эту операцию, и, действительно, оказалось, что Александр Невский теперь, до сих пор продолжает быть нашим государственным святым. Дело в том, что он был почитаемым святым до этого, но до перенесения мощей не было, например, ни одного храма Александра Невского, не было популярно в великокняжеских кругах имя Александр. Дальше, мы знаем, что как минимум два действующих императора у нас были Александрами, это имя стало популярным в дворянских кругах. То есть — сработало, если говорить о PR. Если пробрасывать какие-то ниточки и параллели с нашим временем, мы часто ругаем государственную пропаганду, мы часто говорим о том, что нам что-то пытаются внедрить, внушить и т.д. Изучив документы, познакомившись со всей этой историей, могу сказать, что ничего не изменилось. Не сильно методы отличаются от того, что было в петровские времена. Строительство государства что тогда, что сейчас — это примерно одно и то же.

Ведущий:

О работе Сергея Эйзенштейна над фильмом «Александр Невский», а также о своем фильме «Сергей и Александр» рассказал его автор Валерий Рубцов.

Валерий Рубцов:

В то время, в 30-е годы, в принципе, об Александре Невском было достаточно немного информации. Потому что, понятно, что это был святой, поэтому и книг было немного о нем. Историки, скажем так, прекратили его изучать. Только-только начинали, я смотрел, как раз в это время, и больше уже после фильма стали выходить какие-то книги исторические о личности Александра, о том, что он делал. То есть этот фильм немножечко придал уже свободу историкам к нему обратиться. Поэтому, конечно, многое пришлось додумывать, доделывать, но очень важно было его общение с историками, которые его направили, скажем так, в нужное русло. Если почитать сценарий изначальный, там, конечно, было много придумок. Он все-таки, как человек творческий, художник, хотел сделать больше режиссерское. Все-таки человек авангардного кино, когда очень многое можно было допридумать, очень много использовать каких-то таких образов всевозможных для того, чтобы донести какую-то мысль до зрителя. Его знаменитый «монтаж аттракционов» всем известен. Поэтому он хотел как раз с помощью каких-то придумок, интересных идей сделать более яркой, наверное, ту мысль, которую он хотел донести. Но в итоге пришлось немножечко упростить все, до минимума, скажем так. Практически в два раза уменьшился фильм в итоге, очень многое не удалось. Но, может быть, и к лучшему, потому что фильм получился совсем другой. Иначе был бы более художественным, с исторической точки зрения он не был бы таким каноническим.

Ведущий:

Фильм об Александре Невском — это все-таки государственный заказ, а Эйзенштейн — творец. Его не смущало, что он вынужден работать на государство, участвовать в создании государственного культа? Его талант использовался в практических целях, его это не смущало?

Валерий Рубцов:

Дело в том, что до этого свой последний фильм он снял больше 10, по-моему, лет назад. То есть в 30-х годах он больше ничего не снимал. Если в 1920-е он снял несколько фильмов, пусть немых, но все равно это были грандиозные, масштабные полотна: «Броненосец Потемкин», «Октябрь», «Стачка». Это при огромном количестве народа. Действительно, были государственные заказы, но не только государственные заказы, он и сам этим проникался очень сильно, идеями революции и т.д. И хотел дальше все так продолжать. За границу поехал для того, чтобы напитаться, и там продолжал что-то снимать. Но, вернувшись сюда в 1930-е годы, понял, что здесь-то его не особо ждут, не особо ему рады. Он человек из той формации, который делал что хотел. Если раньше ему позволяли делать то, что он хотел, и он творил, был творцом, то в 30-е годы таких не очень жаловали, нужно было делать то, что нужно было советской власти в основном. Поэтому он просто ухватился, конечно, за это разрешение, но, самое главное, нужно было сделать фильм и показать, что он еще может что-то делать. Иначе бы ему не дали снимать вообще ничего.

Ведущий:

Всероссийский музейно-исторический проект «Александр Невский: великий северный путь», который был организован Санкт-Петербургским институтом истории РАН, Издательским домом РОССПЭН и компанией «Норникель», продолжался в этом году с апреля по декабрь. В рамках этого проекта, напомню, и были подготовлены два фильма — «Сергей и Александр» Валерия Рубцова и «Александр. Возвращение к Неве» Сергея Бондаренко. На этом программа «Музейный калейдоскоп» на сегодня завершена, до свидания.

Иллюстрации:

Кадр из фильма «Александр. Возвращение к Неве»

Кадр из фильма «Сергей и Александр»