«Зло и свобода несовместимы»

«Пастырский час»

Программу ведет протоиерей Александр Рябков

Прямой эфир 25 октября 2018 г., 20:30

АУДИО + ТЕКСТ

Выпуски программы «Пастырский час», которые ведет протоиерей Александр Рябков, традиционно уже начинаются духовным размышлением, которое предлагает слушателям ведущий. В этот раз отец Александр размышляет о любви и свободе, а также – о единстве.

Первостепенные проявления личностной жизни – любовь и свобода. Не может человек полноценно развить в себе то и другое, разделив эти два понятия. Не может быть любви без свободы, и не может быть свободы без любви, и то и другое будет тиранией и рабством.

Любовь должна основываться на жертвенности, иначе это человеческое чувство теряет божественный потенциал. Свобода также, как и любовь, благодатна только в Боге, иначе она пагубна для человека и человечества.

Нельзя подменять богоданную свободу человека борьбой за свободу внешнюю. Эта борьба, чем более она будет оторвана от Бога, тем более она будет порабощать человека и отменять те самые права личности, ради которых эта борьба начиналась.

«Свобода выбора в христианстве – это свобода выбора добра или зла».

Человек спрашивает себя: «В чем должна состоять моя свобода»? «От чего я должен быть свободным»? «Есть ли у меня хотя бы свобода выбора»? И человек не может не констатировать, что социальная свобода действий будет всегда ограничена.

Вопрос, касающийся свободы выбора более сложный. Известный французский писатель Альбер Камю об этом писал так: «Было бы явным заблуждением утверждать, что жизнь есть вечный выбор. Но точно также нельзя представить себе жизнь, лишенную всякого выбора».

Свобода выбора в христианстве – это свобода выбора добра или зла, выбора пути смерти или пути жизни. Свобода выбора должна быть основана на божественном идеале. Главным в этом идеале является свобода от греха, который порабощает человека множеству страстей.

Первый человек был свободен в своем выборе, чтобы не исказиться он был снабжен заповедями. Свобода человека реализуется как выбор образа своего бытия. Человек не был детерминирован своей природой, его душа должна была питаться духом, а дух Богом.

Нарушение заповедей разрушает любовь. С потерей духовной свободы в жизнь приходят противостояние и вражда. Грехопадение проявляется как воля к власти и желание преобладать. Отпав от Бога, человек отпал в земную свою природу, общую и с животными.

Нарушился иерархический строй души, когда дух, устремлённый к Творцу, питает душу человека и тем самым освящает и телесную его природу, через которую освящается все творение, врученное человеку Богом как Его наместнику на земле.

Вместо того, чтобы одухотворять тленное божественными энергиями, человек сам стал зависим от тленного. Вместо того, чтобы питаться Богом и Благодатью Его, человек стал питаться тленным, и не только в физическом смысле, но и в духовном, потребляя во грехе тление и смерть.

С грехопадением место любви занимает страсть обладания. Потребляя природу, человек идет путем приобретения власти над природой, но вместо благодатного руководства природой он получает смерть. В тирании и рабстве нет подлинной жизни.

Христос как Новый Адам пришел, чтобы восстановить единство людей и их единство с Богом. Русский философ Алексей Степанович Хомяков писал о Церкви, что она есть единство Божией Благодати во множестве личностей, поклоняющихся Божией Благодати.

Спасение совершается по доброй воле. Но оно не совершается автоматически. Мы спасены в надежде, говорил апостол Павел (Рим.8:24). В духовной жизни нет места гарантиям. Учение об обожении открывает нам смысл и содержание спасения как постоянный рост.

«С потерей духовной свободы в жизнь приходят противостояние и вражда».

Спасение динамично и связано со стремлением человека к усыновлению. Каждый по-разному и частично причислен к спасению, дарованному Христом. «Иная слава солнца, иная слава луны, иная звезд; и звезда от звезды разнится в славе» (1Кор. 15:37).

Это не значит, что нам надо смириться с тем, что мы не святые. Ученик архимандрита Софрония Сахарова архимандрит Захария Захару говорит: «Пример святых, прошедших путь очищения до конца, является для нас надежным ориентиром».

Апостол Павел призывает нас через века: «Ревнуйте же дарований больших» (1 Кор. 12:31). Из первоначальной причастности через Крещение дóлжно расти, переходя из силы в силу (Пс 83:8), принимая благодать на благодать (Ин. 1:16), преображаясь от славы в славу (2Кор. 3:18).

Архимандрит Захария Захару говорил по этому поводу: «Только в Церкви мы можем стать причастными Божественной Чистоты. Очищение не происходит автоматически. Это всегда совместный процесс. Воля человеческая должна сотрудничать с волей Божией».

В православной традиции нет механического причисления к спасенным. И статического пребывания в кругу предопределенных ко спасению тоже нет.

Исполнение заповедей привлекает благодать, а неисполнение заповедей выводит человека за пределы Церкви.

Падший мир является нам как совокупность страстей. Мало что делается в мире и жизни мира по чистой любви. В мире царит замкнутость в смертельном одиночестве. Жизнь во зле и грехе, который царствует в мире, есть парадоксальная жизнь в смерти.

Церковь основана Богом, чтобы снова вернуть человека от его схождения к животному уровню – к высшему достоинству чада Божия. Об этом превосходном человеческом звании говорит трехчастное существо человека, состоящего из духа, души и тела.

Но не только сам человек своим существом являет образ Святой Троицы, но и человечество само по себе состоит из множества ипостасей. Сама семья представляет собой лучшее описание и изложение тайны Троицы, насколько это подвластно нашему уму.

Первая человеческая семья в полной мере открывает глубокую связь людей и Троичного Бога. Преподобный Анастасий Синаит, видя в творении первых людей образ Пресвятой Троицы, писал: «Адам не рожден как Бог Отец, Ева изводится из Адама как Дух, а их сын образ Сына Божия».

«С грехопадением место любви занимает страсть обладания».

Бог един и Его благодать едина. Благодать все объединяет. Но, не принимая благодати в исполнении заповедей, человек разрушает единство. Отлучение человека от источника жизни привносит в него самого разделение всех сил души и разлад телесного состава.

Исполнение заповедей, христианское подвижничество и духовный героизм раскрывают человеку и человечеству всю широту свободы человеческой личности от животной природы. Возвращение к потаканию страстям делает человека снова рабом природы, но уже в худшем качестве.

«Зло и свобода несовместимы».

Зло и свобода несовместимы. В служении злу личность становится частью природы, искаженной грехом. Поэтому человек становится не добрым дикарем, выдуманным Жан Жаком Руссо, а монстром, поступки которого чужды даже звериной сущности животного.

Нравственность отдельного человека может показаться лишь индивидуальным выбором, который не касается человечества в целом. Но поведение отдельного человека неминуемо влияет на многих. Грех всегда выходит и за рамки семьи. Грешащий всегда влияет на общество.

«Истинное покаяние в начале болезненно – это мы начинаем чувствовать раны греха».

Поняв всю тяжесть греха, нам надо сформулировать и отношение к греховным болячкам личности. Мученик Михаил Новоселов писал об отношении ко греху разных типов личности. По его мнению, светский рационалист постоянно чистит сам себя от греха, не достигая в этом большого успеха. Протестант или евангелист утверждает, что Кровь Христа отменила грехи. А православный христианин постоянно взывает ко Господу: «Боже, буди милостив ко мне грешному». И это не просто слова.

Здесь мы вплотную приступили к теме покаяния. Архимандрит Захария Захару говорил: «Покаяние – это обращение к Богу всем существом, даже если это болезненно. Боль мы эту чувствуем в начале покаяния. Происходит она от наших ран греховных. Но по мере их исцеления, покаяние становится сладостным. Мед весьма сладок, но если на языке ранки, то чувствуешь не сладость, а боль. Именно таково истинное покаяние. Мы горько плачем при виде своей нищеты лишь до тех пор, пока слезы не станут слезами любви к Богу».