Программа Александра Крупинина «Неделя». Протоиерей Александр Рябков

Программа Александра Крупинина
«Неделя»

Прямой эфир: 23 ноября 2014 г., 16:30

Александр Крупинин: Сегодня у нас в гостях клирик храма во имя святого великомученика Димитрия Солунского в Коломягах отец Александр Рябков. Начнем с того, что с прошлой недели особенно актуальна остается тема межконфессиональных и межрелигиозных отношений, новости на эту тему: начиная с конференции в Санкт-Петербурге в «Водоканале», о событиях на Ближнем Востоке, в Азербайджане и так далее. Что спровоцировало эту тему, отец Александр, и как эта проблема должна решаться?

Протоиерей Александр Рябков: Все последние дни и годы столкновения людей на почве религиозной розни продолжают быть актуальными. Что касается попытки диалога, который прошел в нашем городе, то Петербург – многонациональный город, наш Невский проспект представляет собой памятник религиозной терпимости: армянская церковь, католический и лютеранский храмы, помимо православных, украшают его. И Петербург вполне может быть центром межконфессионального и межрелигиозного диалога.
В дореволюционный период была построена мечеть и буддийский дацан – все это появилось почти в одно время в столице Российской империи, то есть был и тогда такой диалог.
Мы задаемся вопросом – какие основания у нас есть для диалога, для общения, даже дружбы? Сегодняшнее Евангельское чтение о милосердном самарянине дает нам эту основу и начало этого межрелигиозного диалога, дает нам правильный ориентир и задает правильный тон для этого диалога. Мы видим, что в данном случае людей объединило элементарное человеческое горе, трагедия, боль. И, как всегда при катастрофах, не только социальных, но и техногенных, природных катаклизмах люди очень часто помогают друг другу, своим соседям, несмотря на разные религиозные убеждения. Если мы будем пытаться из года в год и из десятилетия в десятилетие упорно искать единства в догматике, в вероучении, то так и будем топтаться на месте. Когда же мы будем искать единства просто в человеческом гуманизме и помощи друг другу в социальном, благотворительном служении – результат проявится скорее. Мы можем говорить о свидетельстве верующих, религиозных людей сегодняшнему миру о ценностях духовных (у каждой религии они свои), но они именно духовные ценности. Вера, религия влияет на жизнь и смерть, семейные отношения, отношения к детям, к ближнему. К ближнему своему не только в религиозном плане, с которым ты един вероучительно, но и к ближнему, который разнится с тобой в религии и традициях, вере. Эта общность верующих людей вполне может свидетельствовать современному миру о необходимости, о важности духовных основ земного бытия человека. Религиозный взгляд у людей единый и между религиями, и между конфессиями. Если же мы ищем сведения согласия догматики и веры к какому-то единству, то мы ставим телегу впереди лошади.

АК: А почему так важна земная жизнь, почему нам так важно (при какой-то техногенной катастрофе) спасти кого-нибудь? Ведь, в конечном счете, земная жизнь, по сравнению с вечностью, ничтожна. И ведь спасение может быть только через Христа Иисуса, а остальные, получается, не спасутся? И какой смысл им помогать или не помогать?

АР: Разумеется, какие бы усилия мы ни предпринимали по исправлению общества (социального неравенства, проституции и прочего), эти усилия не построят рай на земле. Но те или иные гуманитарные проявления личности, проявления милосердия, любви к своему ближнему влияют не на то, что глобально меняется мир, но меняется сам тот, кто делает это добро. Блаженны не берущие, а дающие. Если ты что-то имеешь (даже в духовной сфере), но не хочешь ни с кем этим поделиться, и когда ты долго-долго держишь это в своей ладошке, то в какой-то момент – там уже ничего нет. А если у тебя ладонь открыта, чтобы с нее что-то постоянно брали, то эта ладонь открыта и для подаяния от Бога. Любое дело милосердия – это не только отдавание, устройство этого мира, улучшение его, но и постоянное принятие сверху от Бога новых и новых сил и возможностей для созидания своей, в том числе, христианской жизни и спасения. Какие критерии у Бога, у милосердного Судьи, чтобы нас судить? Это: сделал ли ты дела добра, только это. Наше правоверие должно нас вести к «правожитию»: обладание правильной верой должно проявиться в правильной жизни, милосердной жизни. И еще слова из Писания: «Дух дышит там, где хочет». И если человек родился в какой-то системе духовных координат, далекой от нас, но он на полную мощность использует то, что ему дано (ту религиозную традицию), то, я думаю, вполне возможно ему спастись, и бывает, что такие люди переходят в христианство. Родиться правоверным – это не гарантия спасения. А если у человека душа живая, то он понимает, что само по себе «правильное» рождение ничего не дает, он продолжает в этой материальной жизни искать ощущения, что Бог действительно рядом. Для этого существуют молитвенные практики. Но любая молитвенная практика требует моего выхода к ближнему. Не для того, чтобы сделать его адептом своей веры, но чтобы проявить свою веру в общении с ним, в милосердии, в добре, в любви.

АК: Я не думаю, что мусульмане, иудеи, буддисты и христиане собираются для того, чтобы объединить свои догматы, это невозможно. Здесь, конечно, идет разговор о человеческих отношениях. Конференции проходят, иерархи всех религий прекрасно друг с другом общаются, а за окном этой конференции живет секулярный мир. Проблема не в том, что я, например, христианин, а он мусульманин, и я его за это ненавижу, а просто в том, что он – чужой. Ведет себя не так, другого цвета у него волосы, от него другой запах исходит, громко разговаривает на чужом, непонятном для меня языке.

АР: Мирная проповедь своей религии и своей культуры не страшна, а страшно то, что в общности зреет. Мы испытываем настороженность к тем, кто приехал. Но в этой общности приезжих зреет и пропагандируется вражда к «этим местным», потому что они «неправые», «неверные». Может быть, общество ошибается, но есть такое подозрение, что в этой общности зреет не план миссионерства по отношению к местным, а зреют планы по подчинению их. Ислам не столько силен в миссионерстве, сколько в подчинении.

АК: А вот президент Азербайджана на этой неделе выступил с такой мыслью, что злоязычные журналисты развивают теорию, что ислам – это религия войны, терактов, а на самом деле ислам – это мирная религия, и надо все это всем объяснять.

АР: В нашем дайджесте новостей, кроме озабоченного неправильной трактовкой ислама президента Азербайджана, есть новость об армянских мучениках и о теракте в Иерусалиме. Если обращаться к текстам ислама, мы, наверное, увидим религию мира и добра. Но когда мы обращаемся к истории, давнишней и сегодняшней – мы увидим много чего другого. Но нам, христианам, очень свойственно в какой-то мере искать компромисс. Да, ислам – религия довольно жесткая, строгая (при том, что она – религия мира и добра). У нас есть регионы, где уже многие века довольно мирно сосуществуют мусульмане и православные – это, например, Поволжье, Татарстан. У нас, русских, есть пословица: «Папа – турок, мама – грек, а я – русский человек». И в России сейчас, и в ее истории много таких людей, которых можно подвести под эту пословицу: от дореволюционных преподавателей петербургского университета до современных жителей. И если мы потеряем это умение воспринимать людей другой культуры, религии, то нам самим жить будет очень сложно. Возьмем Московию – это был центр, где финно-угорские, тюркские славянские народы создали такую общность, какую в истории трудно найти. Вообще, в русской провинции менталитет русского человека чужд межнациональной розни, а в городах, к сожалению, многое теряется.

АК: Теперь вопрос в связи со 100-летием митрополита Сурожского Антония, деятельность которого в последнее время стала почему-то темой дискуссий. Как Вы считаете, отец Александр, насколько значима его фигура?

АР: Я не знаю природу дискуссии, я могу выразить только свое мнение. На меня оказали влияние два Антония – это владыка Антоний Сурожский и Антон Чехов. Владыка Антоний – это оптимист, даже по отношению к природе человека. Я помню его слова: «Бог верит в нас, Бог верит в человека». Вот это на каком-то этапе мне было очень нужно. Я давно не перечитываю его, но на каком-то этапе жизни это было очень нужно мне: я читал все, что издавалось, что можно было прочесть. Первая моя церковная книга была книга митрополита Санкт-Петербургского Иоанна «Самодержавие духа», а вторая духовная книга – владыки Антония «О вере и Церкви». Через владыку я узнал даже имена святых отцов и стал их читать, чтобы найти «своего» святого отца, и нашел Исаака Сирина и Авву Дорофея. Благодаря владыке Антонию я двинулся вперед – к Святым Отцам, и потом уже нашел Нила Сорского, это для меня цитатник на все случаи жизни. Но вместе с тем, мне нужен был и какой-то противовес, какая-то взвешенность и трезвость, и Чехов меня уравновесил (в повести «Дуэль»). А книги владыки Антония (записи его выступлений) остаются актуальными и помогают людям своим оптимизмом найти путь к вере.

Вопрос слушателя: По поводу выступления Патриарха перед молодежью – очень печально непрощение женщин, выступивших в храме Христа Спасителя. Я надеюсь, что это не мнение Церкви, а личное мнение Патриарха.

АР: Там краткая цитата. Когда все это случилось в храме в Москве, говорили и о прощении, и о том, что самих этих людей прощает Церковь, но вердикт был вынесен государством на основании законов. Церковь не призывала к кострам инквизиции. Здесь разные плоскости – светская и религиозная, они смешиваются в сознании людей и возникает некий хаос. По поводу металлистов и этих женщин я скажу так: «Бог поругаем не бывает». Когда выступают какие-нибудь люди (казаки, монархические, военизированные, патриотические организации), они связывают себя с исторической Россией и пытаются ее отстаивать. Правильно или неправильно – как могут. Я не пошел бы какие-то выставки громить, даже не будучи священником. Но я не осуждаю людей, которые противостояли очень серьезно каким-то выставкам или какому-то другому культурному феномену антихристианскому, я их понять могу. Словесно, аргументировано, публицистически надо противостоять каким-то вещам всегда, и говорить, что это – зло. Пляски в храме – это зло.

Текст: Н.М.Лукьянова

	Протоиерей Вадим Онопченко, ведущий программы «Пастырский час», обратился к слушателям в Петербурге с просьбой поддержать инициативу сохранения могилы героя Отечественной войны 1812 года, первого министра полиции Российской империи, Санкт-Петербургского военного губернатора (1809-1812), сподвижника Александра I, генерал-адъютанта Александра Дмитриевича Балашова >>
	С 25 ноября в эфире радио «Град Петров» начинается новый цикл литературных программ под названием «Доктор Чехов ставит диагноз. Чтения с комментарием литературоведа и священника» >>
	Протоиерей Александр Дягилев в программе Александра Крупинина «Неделя» о подготовке к празднованиям в честь крестителя Руси святого князя Владимира: Господь посылает учеников не крестить, а учить, поэтому степень христианизации народа во многом зависит от его грамотности. Сначала научение, потом крещение, и только третьим шагом будет жизнь по Евангелию. Мы же пока только народ крещеный… >>
	30 октября – День памяти жертв политических репрессий: что может сделать «простой» человек в условиях тотального террора? Дискуссия по поводу интернета: запретить его совсем или воспитать такого человека, для которого этот контент не был бы столь опасен? Эволюция не противоречит сотворению мира Богом и Церковь вполне может признать теорию «большого взрыва»? В программе «Неделя» события прошедшей седмицы обсуждают Александр Крупинин и иерей Димитрий Симонов >>
	Протоиерей Александр Степанов в программе Александра Крупинина «Неделя»: «Новизна христианства по отношению к Ветхому Завету – это раскрытие свободы человека… Понимание христианства как набора каких-то запретов и указаний (чего не надо делать, что надо делать) – это, собственно говоря, непонимание того, что такое христианство… Христианство – это религия свободы и вытекающей из этой свободы любви. Если нет свободы, то нет любви – и ко Христу, и к окружающим людям» >>

	Протоиерей Александр Дягилев в программе Александра Крупинина «Неделя»: «Россия осталась одной из очень немногих стран мира, где у людей есть право сказать, что грех – это грех» >>
	Протоиерей Александр Рябков в программе Александрв Крупинина «Неделя»: «После выбора Адама и Евы, после их грехопадения уже невозможно прожить без искушений. Но снизить накал искушений – это долг христианина» >>
	Протоиерей Владимир Сорокин в программе Александра Крупинина «Неделя»: «Это очень опасная духовная болезнь, одинаковая что в России, что на Украине» >>
	Протоиерей Александр Рябков в программе Александра Крупинина «Неделя»: «Важно не то, что вы сегодня не прочитали правило, а страшно то, что вы не молитесь в течение дня» >>

	Протоиерей Александр Дягилев в программе Александра Крупинина «Неделя»: «Все секты – это неоплаченные долги Церкви» >>
	Протоиерей Владимир Сорокин в программе Александра Крупинина «Неделя»: «Это красивый, наглядный урок по «Основам православной культуры»: как нужно относиться к своим выдающимся предшественникам» >>

Слушать (64 мин.) Читать Антон Павлович Чехов – неверующий христианин Беседа протоиерея Александра Рябкова и Алексея Даниловича Сёмкина

Читать Герцен. Иов XIX века 6 апреля 2012 г. – 200 лет со дня рождения Александра Ивановича Герцена. Об авторе романа «Кто виноват?» и издателе «Колокола» (русской революции) в эфире нашего радио размышляет протоиерей Александр Рябков