Топонимика: обсуждаем новости с А. Рыжковым и Д. Петровым (2012 г.)

«Возвращение в Петербург». В Контакте vk.com/imenapeterburga

Обсуждаем последние топонимические новости нашего города

Андрей Рыжков, краевед, член Топонимической комиссии Санкт-Петербурга
Даниил Петров, вице-президент фонда «Возвращение», кандидат юридических наук

Эфир: октябрь 2012 года

Марина Лобанова: Здравствуйте дорогие друзья. В студии радио «Град Петров» Марина Лобанова, сегодня в этой программе мы будем обсуждать последние события в топонимической сфере, топонимической жизни нашего города, может быть, страны, в связи с деятельностью программы «Возвращение в Петербург». Мы проявляем особый интерес к тому, что происходит в топонимической сфере. И для того, чтобы рассказать, что именно там происходит, сегодня в студию радио «Град Петров» пришел историк, топонимист, член Топонимической комиссии Санкт-Петербурга Андрей Борисович Рыжков. Андрей Борисович, здравствуйте.

Андрей Рыжков: Добрый вечер.

Марина Лобанова: А также кандидат юридических наук, вице-президент фонда «Возвращение» Даниил Викторович Петров. Здравствуйте.

Даниил Петров: Здравствуйте.

Марина Лобанова: Наверное, чтобы начать разговор, мы должны как-то войти в курс дела. Я надеюсь, Вы, Андрей Борисович, расскажете, что происходило на последнем заседании Топонимической комиссии, которое было 8 октября. В последнее время средства массовой информации стали освещать то, что происходит на заседаниях Топонимической комиссии. Средства массовой информации говорят: «На заседании Топонимической комиссии Санкт-Петербурга принято решение переименовать…», – как у нас в СМИ прошло, не возвратить, а переименовать улицу Ленина в улицу Церковную в Парголово. Мы знаем, что у нас есть Блохина — Церковная в Петербурге. А вот в Парголово? И, как сообщалось в СМИ, «поддержано предложение настоятеля и прихожан храма святителя Иоасафа». И, нам кажется, что всё – мы уже получили обратно Церковную улицу. Что ещё обсуждалось на Топонимической комиссии, и какие приняты решения, почему и что нам ждать в итоге?

Андрей Рыжков: Ну, сначала должен сказать, что, конечно, в стилистике наших СМИ такой немножко императивный стиль заголовков. Если какое-то событие может состояться, мы часто видим: пишут, что оно уже состоялось или что оно обязательно состоится. А в данном случае речь о том, что один из вопросов на последнем заседании действительно был вопрос о возможном возвращении исторического названия «Церковная улица» в Парголово, которая сейчас носит имя Ленина. И Топонимическая комиссия единодушно рекомендовала поддержать обращение прихожан и местных жителей по этому поводу. Многие, естественно, спрашивают, как это согласуется с объявленным весной этого года мораторием на возвращение исторических названий. Всё объясняется очень просто – мораторий подразумевает отсутствие каких-то действий по изменению названий, но ни в коей мере не подразумевает запрет на обсуждение различных вопросов, с этим связанных. И как раз Топонимическая комиссия, в общем-то, и планирует использовать это время, которое было озвучено в качестве действия моратория, с тем, чтобы собрать ещё какие-то возможные предложения от жителей города по возвращению исторических названий, которые в последнее время, надо сказать, она просто не могла рассматривать, потому что пребывала в состоянии неопределённости из-за вот того самого списка, возвращение которого было решено отложить весной этого года. Пока сей вопрос оставался неяным, Топонимическая комиссия не могла рассматривать другие подобные вопросы на своих заседаниях.

Марина Лобанова: А что это за список?

Андрей Рыжков: Ну, вот эти самые 30 с небольшим названий, речь о возвращении которых шла весной этого года. И, собственно, которые послужили поводом для введения моратория. Теперь мы можем спокойно собирать от граждан предложения по остальным улицам, не откладывая это дело на потом, чтобы к окончанию моратория этот список приобрёл более цельный, более полный характер.

Марина Лобанова: Я знаю, что есть список, который принят Топонимической комиссией и там 40 топонимов – они все имеют безусловно историческую ценность. И вот что-то об этих топонимах никто речи не ведёт. Хотя Топонимическая комиссия уже приняла решение, что их нужно возвращать. Как дальше-то вот с этим списком?

Андрей Рыжков: Сейчас как раз речь идёт о том, что он должен пополняться.

Марина Лобанова: Пополняться, больше чем 40 должно быть?

Андрей Рыжков: Конечно.

Марина Лобанова: Я напомню, что в том списке как раз, который тоже уже одобрила Топонимическая комиссия, есть 22 топонима по названиям храмов. И не все из этих храмов, далеко не все, сохранились, большая часть из них разрушены. По этим улицам кто должен написать обращение и куда? Там же нет храма, нет прихода. Если вот здесь, в Парголово написали прихожане и настоятель, а вот по этим что делать?

Андрей Рыжков: По тем улицам, которые в этом списке, извините Марина, Топонимическая комиссия уже приняла рекомендацию.

Марина Лобанова: Так, а что делать, чтобы они вернулись?

Андрей Рыжков: Дождаться окончания моратория.

Марина Лобанова: Так и до того, как мораторий был введён, много лет этот список не был реализован.

Андрей Рыжков: Давайте сейчас рассуждать о том, что у нас происходит в настоящем времени. Мне представляется, что сейчас как раз мы имеем удачный случай попытаться перенести всё-таки вопрос топонимический окончательно из плоскости политики, в которую его любят загонять политики различных уровней, в вопрос культурный. И, может быть, с такой точки зрения даже и не плохо, что у нас есть на это достаточно времени. Потому что, как показали последние телевизионные эфиры в том числе, конечно, политическое отношение к топонимике – это большой бич, от которого мы все страдаем. И, в конечном счёте, именно этот развес политико-идеологический и послужил причиной вот этого самого моратория, который был озвучен весной.

Марина Лобанова: Есть список из 40 топонимов – это исторические петербургские топонимы, которые Топонимическая комиссия уже подписала, чтобы их вернуть. Но их не возвращают, как Вы говорите, якобы из-за политизированности. Я назову некоторые. Это 10 Рождественских улиц, это Знаменская улица, Знаменская площадь, Воскресенская набережная, Благовещенская площадь, Благовещенская улица, Воздвиженская улица, Вознесенский переулок, Георгиевская улица, Киновиевский переулок, Матвеевская улица – по Матвеевской церкви, прихожанкой которой была Ксения Блаженная, Покровская площадь, Рождественский переулок, Сампсониевская набережная, Серафимовская улица – по церкви Серафима Саровского, Симеоновская улица – по церкви Симеона и Анны, Симеоновский мост, Большая Спасская, Тихвинская улица, Церковная улица – по Князь-Владимирскому собору, Монастырский переулок – по Троице-Сергиевой пустыни, и Троицкая улица. Ну, вот здесь-то какая политика? Непонятно.

Андрей Рыжков: Здесь никакой политики нет. Политика в самом отношении к топонимике в целом, каковое весьма мешает вдумчивому и спокойному рассмотрению топонимических вопросов.

Марина Лобанова: Ну а почему, вот как Вы скажите, нельзя вот эти названия вернуть?

Андрей Рыжков: Почему нельзя вернуть? Я считаю, что можно вернуть и нужно.

Марина Лобанова: А кто стопорит процесс?

Андрей Рыжков: Марина, но мы все прекрасно помним, решение моратория было озвучено руководителем города. Но, Вы знаете, извините, может быть, я повторюсь, есть такое хорошее выражение: «Если вам дали лимон, попробуйте сделать из него лимонад». Мне кажется, из этого лимона, который вручили весной сторонникам возвращения исторических названий, как раз и можно извлечь какой-то выход, в том плане, что мы теперь можем спокойно рассматривать все остальные предложения, которые Топонимическая комиссия до того момента, повторюсь, просто-напросто вынуждена была откладывать и отказывать гражданам в рассмотрении. Те, которые находятся вне вот этого списка, уже утверждённого, это с одной стороны. А с другой стороны, вести разъяснительную работу, как в плане перевода топонимических вопросов в плоскость культурную, так и в плане вопросов практических, чтобы уже ни у кого из наших земляков не осталось сомнения в том, что никаких документов, никаких сверхзатрат процесс возвращения исторических названий ни для бюджета, ни для населения не влечёт.

Марина Лобанова: Ещё два дополнительных вопроса к Андрею Борисовичу. Потом я попрошу Даниила Викторовича прокомментировать всё, что Вы здесь слышите. В какой форме было написано и на чьё имя предложение настоятеля и прихожан храма Святителя Иоасафа в Парголово о возвращении улице Ленина названия Церковная?

Андрей Рыжков: Если не ошибаюсь, оно было написано на имя главы города, главы правительства Санкт-Петербурга, то есть на имя губернатора.

Марина Лобанова: А сколько там было подписей, не помните?

Андрей Рыжков: Сейчас я боюсь назвать точную цифру, но мне кажется, что там было несколько десятков подписей. И не только от прихожан, но и жителей улицы и сотрудников коммерческих организаций, которые находятся по соседнему адресу.

Марина Лобанова: И Топонимическая комиссия сразу, без дискуссий подписалась под этой просьбой?

Андрей Рыжков: Поскольку данное предложение полностью совпадает с концепцией, которой придерживается Топонимическая комиссия в области возвращения исторических названий – это то, что название должно быть неразрывно связано с историей этого места. Если нынешнее название носит шаблонный характер, было присвоено волюнтаристским образом по идеологическим соображениям – это является достаточным основанием для положительного решения о рекомендации возвращения исторического названия.

Марина Лобанова: Андрей Борисович, скажите, в качестве улицы Ленина эта улица сколько лет просуществовала?

Андрей Рыжков: Если не ошибаюсь, с 1923 года.

Марина Лобанова: Довольно много. А с названием Церковная – не помните, сколько?

Андрей Рыжков: Вот это я затрудняюсь сказать. Но я думаю, с того самого времени, как был возведён храм святого Иоасафа.

Марина Лобанова: Так когда же всё-таки эта улица Ленина станет называться Церковной?

Андрей Рыжков: На этот вопрос я не могу Вам ответить. Я очень надеюсь, что это произойдёт при нашей с Вами жизни.

Марина Лобанова: Вот так, да? Через три года или когда? Или не известно, будет ли это вообще?

Андрей Рыжков: Через три года мы получим возможность вернуться к рассмотрению этого вопроса, как и многих других вопросов. Я Вас уверяю, есть ещё достаточное количество предложений, которые будут рассматриваться на ближайших заседаниях Топонимической комиссии по аналогичному вопросу.

Марина Лобанова: Что ещё произошло важного, на Ваш взгляд, в топонимической сфере за последнее время?

Андрей Рыжков: Повестка заседания Топонимической комиссии была очень насыщенная, благодаря тому, что перед этим заседанием были подписаны все постановления за прошедший от предыдущего заседания комиссии период и даже немножечко из прошлого года по наименованиям новых улиц. Но здесь повестка состояла в основном из двух блоков, как это обычно и бывает. Вопросы о наименовании строящихся проездов или новых, но безымянных. И вопросы, с которыми обращаются многие наши земляки, и не только наши земляки, по поводу увековечивания памяти каких-то выдающихся деятелей. Среди первого блока могу назвать наименование строящейся улицы в промышленной зоне Ржевка – ее предложили назвать Зыбинская улица по протекающему рядом Зыбину ручью. Как раз иллюстрирует один из принципов по присвоению новых названий, которых придерживается Топонимическая комиссия – максимальная привязка к местности. Также, на мой взгляд, хорошее, интересное название появится в северной части Приморского района. Там прокладывается новая магистраль и ей предложено присвоить название Плесецкая улица – подчеркиваю, это от космодрома Плесецк, поскольку многие названия в этой части связаны с темой авиации и космонавтики, а непосредственно к улице подходит проспект Королева, который, как известно, вложил много труда и сил в создание этого нашего космодрома. Усть-Ижорское шоссе должны построить в ближайшие годы, это в Колпинском районе и немножечко даже в Пушкинском. От Софийской улицы оно пойдет в поселок Металлострой и дальше в Усть-Ижору. Но вот, как видите, наши принципы по наименованиям как раз и иллюстрируются наглядно такими примерами. То есть, мы имеем дело либо с местной привязкой, либо с привязкой к какой-то тематике конкретного квартала. Что же касается увековечивания выдающихся личностей, то поступило даже не одно обращение по поводу увековечивания памяти нашего замечательного ленинградского тренера Павла Федоровича Садырина, который в свое время привел «Зенит» к чемпионству Советского Союза, в связи с его юбилеем. Топонимическая комиссия предложила рассмотреть этот вопрос и вместе с увековечиванием памяти Павла Федоровича Садырина и увековечить память Юрия Андреевича Морозова, который тоже много сил и труда вложил в становление нашей любимой команды в те годы. В результате, на границе Удельного парка и базы «Зенита» появится аллея Павла Садырина и аллея Юрия Морозова.

Марина Лобанова: Ну, вот смотрите, про эти топонимы – Садырина, Морозова, Плесецкая, Зыбинская – Вы говорите «появится улица». Появится. А про на таком же уровне принятое решение о возвращении улице Ленина названия Церковная Вы сказали «может быть, когда-нибудь, через много лет».

Андрей Рыжков: Так ведь на наименование новых улиц у нас нет моратория.

Марина Лобанова: То есть все дело в моратории.

Андрей Рыжков: Ну, конечно.

Марина Лобанова: Я, честно говоря, когда в СМИ прочитала об этом (еще нет протокола, не выложен на сайте комитета по культуре протокол заседания Топонимической комиссии от 8 октября), то в СМИ эта информация подавалась так: на заседании Топонимической комиссии рассматривался вопрос об увековечении памяти Павла Садырина, об увековечении памяти бывшего директора Кировского завода Семененко, затем вот это обращение прихожан удовлетворено – о возвращении улице Ленина названия Церковная – вот я здесь, может быть, я такой человек – совершенно некультурный, но кто такой Садырин и Семененко впервые услышала – то есть вот настолько для меня это не важно… и настолько важны другие вещи. Ну, а теперь я попрошу все, что мы слышали из уст члена Топонимической комиссии, из новостей в сфере топонимии, прокомментировать Вас, Даниил Викторович.

Даниил Петров: Во-первых, я хочу согласиться с Андреем Борисовичем в том, что, действительно, можно против ветра возникшего защищаться зонтиком. А можно строить ветряные мельницы, использовать его на пользу делу. И я согласен с тем, что – и вот хочу на это внимание обратить, – может быть, таким образом частично ответить на Ваш вопрос, Марина – что этот мораторий на самом деле можно использовать на благо того дела, по поводу которого мы который раз собираемся в Вашей студии. То есть сегодня мы говорим о том, что есть большое количество невозвращенных исторических названий, по которым даже нет рекомендательного решения Топонимической комиссии. И, конечно же, нужно воспользоваться тем, что губернатор сказал: «Пожалуйста, Топонимическая комиссия, принимайте решения о возвращении, рекомендательно принимайте. А вот потом – либо когда меня переизберут, либо когда другой руководитель в государстве будет, вот тогда мы уже этот вопрос рассмотрим».

Марина Лобанова: Извините, пожалуйста, можно я скажу – но это в качестве шутки, не поймите меня как-то зло, но хочется пошутить по этому поводу: «а потом кто-нибудь другой вам откажет».

Даниил Петров: Это будет намного сложнее сделать при наличии рекомендательного решения комиссии, в котором у нас, по-моему, десяток профессоров и три академика. Это будет очень сложно. Я с трудом представляю губернатора культурной столицы России, который сможет своим авторитетом, знанием, интеллигентностью перевесить тех людей, которые в Петербургской Топонимической комиссии. Я это много раз говорил и готов это повторять – наш фонд «Возвращение» работает с рядом топонимических комиссий регионов России, и, я считаю, это важно повторить, что Петербургская Топонимическая комиссия, по нашему мнению, является заслуженной преемницей таких людей, как Дмитрий Сергеевич Лихачев, которые не только говорили о необходимости сохранения, возрождения утраченных исторических ценностей, которые сами по себе представляют из себя людей более чем начитанных, интеллигентных и понимающих, куда страна должна двигаться в области истории, культуры и духовности. Поэтому, я действительно согласен с Андреем Борисовичем и готов здесь призвать и уважаемый «Град Петров», уважаемых слушателей к тому, чтобы воспользоваться – я сейчас приведу примеры конкретные, – воспользоваться вот этим доброжелательным отношением к позитивным решениям Топонимической комиссии по возвращению названий – доброжелательным со стороны власти, вышестоящей власти, и подать руководству города обращения по возвращению тех названий, которые пока еще не обсуждались. К примеру, насколько я знаю, в списке, который Вы прочитали, отсутствует, допустим, Воскресенская набережная, которая сегодня называется Робеспьера. Отсутствует проспект Чернышевского.

Марина Лобанова: Воскресенская есть. Чернышевского нет.

Даниил Петров: Я не уверен, что в этом списке принято решение было, допустим, по Архиерейской улице – это Льва Толстого у нас сегодня.

Марина Лобанова: Ну, вот видите, Чернышевского и Толстого почему-то Топонимическая комиссия решила не трогать. Хотя Тургенева вы тронули.

Даниил Петров: Можно ставить и этот вопрос. Наконец, есть вещи, не связанные прямо с церковной историей города Петербурга. Например, недавно мы праздновали лицейскую годовщину – у нас же есть Лицейская улица в Петербурге, сегодня это улица Рентгена. Рентген великий учёный, я не сомневаюсь в этом, но зачем же именем великого ученого уничтожать прекрасный топонимический памятник истории культуры на Петроградской стороне – Лицейскую улицу. Если я не ошибаюсь, пусть меня Андрей Борисович поправит, эта улица названа в честь того самого Лицея, где когда-то учился Пушкин, только он был перенесен в 1840-ые годы, при Николае I, на Петроградскую сторону из Царского Села. По-моему, история этого топонима связана и с Александром Сергеевичем Пушкиным. Здесь я тоже попытаюсь развить посыл, который Андрей Борисович дал нам – то, что это время обязательно нужно использовать, опять же, учитывая благожелательное отношение к этому руководства города, для разъяснения людям, которые не понимают, что это бесплатно, что не нужно менять документы, и третье, и, наверное, самое главное – разъяснение того, что это наша история, ее надо сохранять. И нельзя сохранять одну историю, уничтожая другую. И мы не против сохранения имени того же Чернышевского или Льва Толстого, пусть эти имена сохраняются и займут свое достойное место в анналах литературы, истории, но не надо именами этих великих людей уничтожать исторические названия.
Есть другой пример, который, кстати, связан с последним заседанием Топонимической комиссии. Обсуждался вопрос – не стоит ли открывающуюся в декабре текущего года станцию «Бухарестская» назвать, по предложению ректора Университета Профсоюзов, «Университет Профсоюзов», вот такое название предлагалось. Комиссия, насколько я знаю, отвергла это название. Я считаю, абсолютно правильное решение. Но, что интересно, в начале этого года была третья версия названия этой станции, которая откроется в Купчино в декабре – «Екатерининская», в честь годовщины, если не ошибаюсь, вступления на престол Екатерины Великой.

Марина Лобанова: И Топонимическая комиссия тоже мужественно отвергла.

Даниил Петров: Совершенно правильное решение. Но почему я об этом вспомнил? У нас в центре города есть канал Грибоедова. Грибоедов великий русский писатель, великий русский дипломат, но к этому каналу он не имеет отношения. Если вы хотели почтить память великой русской Императрицы, то верните историческое название каналу Грибоедова – Екатерининский канал. Если не ошибаюсь, этот канал был построен на месте речки Кривуши по решению самой Императрицы. И это прекрасный памятник ее заботе о столичном городе Святого Петра. Вот этот вопрос тоже можно и нужно поставить.
Другой вопрос – про просвещение. Фонд «Возвращение» с этим постоянно сталкивается, но не только Фонд, но, я думаю, и сама Топонимическая комиссия Петербурга периодически получает упреки якобы в ангажированности в политической области. Уж нашу Топонимическую комиссию в этом никак нельзя упрекнуть. Наоборот, уважаемые коллеги совершенно дистанцируются от любых политических окрасок. Но если мы посмотрим, какие точки зрения высказываются, когда предлагается вернуть название, то иногда волосы дыбом встают. С вашего позволения, дам две цитаты. Один документ 1966-го года, недавно рассекреченный в политическом архиве Петербурга, а другой документ – лета текущего года. Вы стилистику посмотрите. Так вот, мой тезис, что стилистика одна и та же. И, по сути, та проблема, которая была у нас с духовной культурой в советские годы, она в лице отдельных людей сохранилась. Так вот, мы знаем, что в советские годы у нас, к сожалению, Церковь была под строжайшим надзором государства. Государство не просто следило за Церковью, но делало все, чтобы Церковь развалилась. Это делалось в секретных документах, само собой. Там ничего такого радикального, может быть, нет – люди, интересовавшиеся историей Церкви в Советском Союзе это знают, но вот стилистика говорит о многом. Я потом дам документ 2012 года. Итак, в 1966 году в Ленинградский обком КПСС все райкомы пишут доклады о том, как они борются с религией, с Церковью, как они делают все, чтобы людей в церковь ходило меньше, чтобы обрядов совершалось меньше. На стиль внимание обратите: «Еще до сих пор медленно уменьшается число крещений. Нужно учесть, что в этом обряде участвует немало молодежи. Мы обязаны оберегать нашу молодежь от церковного дурмана, одного из идейных оружий империализма». И вот в этом стиле там целые дела, целые тома дел, многие из которых до сих пор засекречены. И вот теперь на деятельность Фонда «Возвращение», на деятельность Топонимической комиссии Петербурга и других топонимических комиссий преемники тех людей, которые в 1966 году писали такие «записки», пишут статью, которая называется «Стая буржуазных холуев». Сразу скажу – это все присутствующие сейчас в студии и, возможно, часть слушателей.

Марина Лобанова: Кто пишет-то?

Даниил Петров: Пишут представители коммунистической нашей, не скажу – молодежи, по всей видимости это не молодёжь. Но такие фразы! Просто несколько цитат, несколько эпитетов, из которых, мне кажется, многое будет ясно: «До сих пор не прекращается мышиная возня церковников-мракобесов и их интеллектуальных прихвостней вокруг мавзолея вождя мирового пролетариата Ленина». И дальше говорится, что некоторые хотят Ленина похоронить. «Подельник Мединского, президент Фонда «Возвращение» Бондаренко не скрывает своей лютой ненависти к Ленину», и так далее.

Марина Лобанова: Ну, раз Вы такое забавное читаете, я не удержусь, хотя вот мне всячески советовали эту ерунду не читать. Но уж позабавлю наших слушателей, я уже читала до передачи отзыв именно на Топонимическую комиссию некоего деятеля, который называет себя коммунистом, но от него вроде бы и коммунисты открещиваются. Но его, этого деятеля, по всем телеканалам показывают, где-то и печатают, называя «главой коммунистов Петербурга», но, видимо, это не совсем так. «Навязчивая идея монархистов из Топонимической комиссии улицу Ленина, к которой все привыкли и ради которой многие приезжают в Парголово покататься на лыжах, планируют обозвать неуместной Церковной. Никакой логики в этом решении нет, лишь обременительные для бюджета расходы. Ленин любил кататься на лыжах, гулял здесь, в Парголово, с Крупской, а ни одного священнослужителя в Парголово никогда не видели. Мы уважаем РПЦ, но у них и без того всего хватает. А улицу Ленина мы Церкви не отдадим». Вот такая цитата.

Андрей Рыжков: Я могу сказать, что за прошедшие годы – значительный прогресс, хотя бы в словах «мы уважаем РПЦ». Я думаю, что это стоит поставить в заслугу нашему уважаемому автору. Но под всем остальным мы бы не подписались. Особенно под «монархистами из Топонимической комиссии».

Марина Лобанова: Что радует: против положительной деятельности Фонда «Возвращение» и Топонимической комиссии по возвращению исторических названий возникают только абсолютно абсурдные и малокультурные возражения. А других нет. Это радует.

Даниил Петров: Бывают наукообразные доводы, которые на самом деле тоже нуждаются в объяснениях. К примеру, стандартный довод, опять же должен об этом сказать, потому что многие этот важный момент могут не услышать в предыдущих передачах или сообщениях: документы менять при смене названий нет необходимости. Когда наш город вернул себе историческое название в 1991 году, никого не заставляли менять никакие документы: ни документы о праве на имущество, ни паспорта. Все менялось в текущем порядке, то есть паспорт меняли только при достижении определенного возраста. Мало того, я напомню уважаемым горожанам о том, что в 1990-ые годы у нас несколько десятков исторических названий улицам было возвращено и ни один из жителей этих улиц не был обязан поменять документы, в которых могло находиться советское название соответствующей магистрали. То же самое и сегодня – законы не изменились. Закон обязывает менять документы в одном лишь случае – когда фактически организация или гражданин меняет место. И не когда место меняет название, а когда изменяется местонахождение юридического либо физического лица. И то же самое с расходами. Расходы на таблички уличные все равно производятся городом, даже если название не изменяется. На моей памяти за последние 20 лет таблички были заменены трижды.

Андрей Рыжков: А в некоторых местах и четырежды.

Даниил Петров: Последний раз это было сделано при губернаторе Матвиенко в 2010 году, и ряд организаций, в том числе Фонд «Возвращение», предлагали воспользоваться этим и сократить до нуля расходы по возвращению исторических названий. На новых табличках написать те названия, которые рекомендовала Топонимическая комиссия. К сожалению, губернатор Матвиенко не согласилась с этим, и в результате она у нас сегодня работает в столице, в Москве.

Марина Лобанова: Ну, не знаю, в результате или нет, а я бы хотела спросить о планах работы Топонимической комиссии. Вот сейчас Вы, допустим, откликнулись (я все на церковную тему) по поводу улицы Церковная в Парголово. У вас уже есть утвержденный список, который тоже будет лежать. Лежал 10 лет и еще три года полежит – как считается у нас, историческую память не надо спешить возвращать. Ну ладно. В дальнейшем у вас есть свой план какой-то работы в этом направлении или вы будете только откликаться на какие-то письма?

Андрей Рыжков: На самом деле, за то время, пока перед нашим носом, простите за грубое выражение, висела морковка неопределенности с возвращением этого списка, Топонимическая комиссия откладывала и не принимала к рассмотрению достаточно большое количество обращений граждан, которые сейчас будут актуализированы и планируются к рассмотрению. Очень хорошо, что Даниил упомянул Лицейскую улицу, потому что обращение такое было и оно было непосредственно от учебной организации, которая является преемницей последнего по месту. Было обращение по Исаакиевской улице –это улица Якубовича. По Заротной улице – 13-ая Красноармейская.

Марина Лобанова: Эти обращения уже были, но почему-то не были рассмотрены.

Андрей Рыжков: Они отложены именно по той причине, что была полная неопределенность с текущим состоянием вот того самого большого списка.

Марина Лобанова: А теперь определенность какая? Что ничего возвращаться не будет три года?

Андрей Рыжков: На три года мы эту определенность получили и теперь мы можем со спокойной совестью список этот пополнять. Чем и надо воспользоваться.

Марина Лобанова: То есть нужно писать письма именно сейчас. Пожалуйста, прихожане конкретных храмов, жители конкретных улиц, пишите письма именно сейчас, Топонимическая комиссия готова их активно рассматривать и подключать к этому списку. Что будет через три года – мы посмотрим, главное, чтобы мы не заснули за эти три года и вообще вспомнили, что через три года надо обязательно обратить на это внимание. Давайте не будем спать, будем эту тему внимательно для себя отмечать. А вот еще хочу про Царское Село спросить.

Даниил Петров: Марина, позвольте, я добавлю по вопросу, какие еще улицы у нас, возможно, не нашли отражения в решениях Топонимической комиссии и что можно сегодня оформить в обращения граждан. Я оттолкнусь от найденного в архиве проекта решения по возвращению исторических названий в блокадном Ленинграде. Как мы не раз говорили, было возвращено 20 названий, включая Невский проспект, Дворцовую площадь и так далее. Но было несколько названий, которые в изначальном проекте были (возвращение названий в блокаду), но они не прошли. И те или иные советские начальники, чьи имена удалось частично установить, вычеркнули эти названия. Так вот, возможно, какие-то земляки согласятся в том, что можно возобновить, снова поднять этот вопрос, который в блокаду чуть не был решен. Я напомню, какие названия в 1943 году не попали в окончательное решение по возвращению названий: в 1943 году предлагалось вернуть проспекту Римского-Корсакова наименование Екатерингофский по Екатерингофу – дачи Екатерины I. Тогда же предлагалось убрать Социалистическую улицу, что может кого-то удивить, и вернуть историческое название Ивановская, по церкви Иоанна Предтечи. Свердловской набережной предлагалось вернуть её историческое наименование Полюстровская набережная. Наконец, предлагалось убрать проспект Обуховской обороны и вернуть его полное историческое название Шлиссельбургский проспект, сегодня под таким названием у нас существует лишь часть старой магистрали. Я считаю, что единственная сложность среди указанных названий есть с Ивановской улицей, потому что сегодня новая улица с таким названием существует в Невском районе. Однако, мне кажется, что специалисты из Топонимической комиссии могли бы эту несложную топонимическую задачку разрешить. Может быть, добавив, что в центре города у нас не Социалистическая улица, а Старо-Ивановская, либо сделать какое-то добавление, которое позволит Ивановскую улицу около Пяти углов отличать от Ивановской улицы около станции метро Ломоносовская. Но это уже технические вопросы. Я просто лишь обращаюсь с информацией, что вот есть те названия, которые наши с вами предки в блокаду, я подчеркиваю, обсуждали и они были в очереди на возвращение.

Марина Лобанова: То есть вам, в Топонимическую комиссию, Андрей Борисович, нужны письма от граждан. А вы сами не можете инициировать такие идеи?

Андрей Рыжков: Мы можем сейчас инициировать только те идеи, которые поступили в адрес Топонимической комиссии за последний период времени, то есть за последние 10 лет, со времени утверждения вот этого последнего расширенного списка.

Марина Лобанова: А почему сами не можете?

Андрей Рыжков: Вы знаете, потому что, в данном случае, когда речь идет об изменении городских названий, обязательно нужно, чтобы инициатива этого исходила от жителей города.

Марина Лобанова: Но вот сейчас, кстати, мы выслушали, какие все в Топонимической комиссии специалисты, представители культуры, профессионалы. Но почему-то они не могут сами…

Даниил Петров: Марина, неужели нам сложно с Вами написать очередное письмо, сделать новый список? Я уверен, что это несложно. Работая в госслужбе долго, я понимаю, почему не являющиеся госслужащими члены Топонимической комиссии все равно аккуратны – они обслуживают государственный аппарат, который очень аккуратен и (я сейчас не имею погон государственной службы, я прямо это скажу) госслужащие любят прикрываться обращениями граждан. Это с давних пор у нас идет: «по просьбам трудящихся…» Понять их можно, потому что, как только госслужащий что-либо делает по своей инициативе, сразу у народа, не верящего своей власти, возникает предположение: «Ох, коррупционер. А может быть, у него там есть какой-то корыстный мотив. Может быть, он названия меняет, чтобы отдать подряд своей организации». То есть не верят. И я считаю, это правильно, ничего страшного в этом нет, если жители улицы или прихожане ближайшей церкви обратятся с таким предложением.

Марина Лобанова: Дорогие наши слушатели, пожалуйста, и сами пишите письма, и инициируйте такие письма, где у вас есть возможность, в тех приходах, где вы состоите, где вы бываете. К своим знакомым обращайтесь с таким предложением, с просьбой писать такие письма. Вы видите, что сейчас есть отклик, сейчас такое время, когда такая работа пошла. Пишите, пожалуйста, письма на адрес Топонимической комиссии. Пишите по конкретным адресам. Это как раз сейчас очень нужно. Так все-таки про Царское Село. Такая новость прошла, что вроде бы вернут название железнодорожной станции Царское Село.

Даниил Петров: История следующая. На самом деле начало этой истории лучше знает Андрей Борисович, потому что именно из Петербурга было инициировано и через Топонимическую комиссию, насколько я знаю, проведено предложение со стороны губернатора в адрес Владимира Ивановича Якунина вернуть историческое название первой железнодорожной станции прибытия в России, станции Царское Село. Напомню, в 1837 году у нас первый пассажирский поезд, который был когда-либо создан в России и отправлен с одной станции на другую, прибыл на станцию Царское Село с Императорской семьей. И это вот была первая железнодорожная линия Петербург – Царское Село. И конечно же, очень горько, что сегодня эта станция носит безликое название, которое придумали коммунисты в 1918 году. Немногие слушатели, возможно, знают, но эта станция называется Детское Село, при том, что город сегодня называется Пушкин.

Марина Лобанова: А почему не «Станция Пушкин»?

Даниил Петров: Потому что в 1937 году Сталин решил использовать для пропаганды социалистических идей талант великого русского писателя и поэта Александра Пушкина. И был с помпой отпразднован юбилей, причем, по советской традиции, очень странной, праздновался юбилей смерти. Город Детское Село был переименован в Пушкин. А станцию забыли переименовать, поэтому с 1937 года у нас вот такая интересная ситуация – город Пушкин, музей-заповедник Царское Село, а станция Детское Село. Конечно же, это, во-первых, дезориентирует пассажиров. И в своем письме, адресованном Владимиру Ивановичу Якунину, губернатор Г.С. Полтавченко об этом написал. И, насколько я знаю, РЖД, согласившись с губернатором Полтавченко, переадресовало этот вопрос в Федеральную службу регистрации кадастра и картографии, которая и занимается созданием проектов постановлений правительства России по изменению названий станций. Маленькая консультация уважаемым радиослушателям: полномочия изменять названия железнодорожных станций по российским законам принадлежит председателю правительства России, то есть сегодня Дмитрию Анатольевичу Медведеву. Поэтому, при благополучном развитии событий, письмо Владимира Ивановича Якунина и письмо Георгия Сергеевича Полтавченко преобразится в ходатайство Федеральной службы регистрации, ходатайство в адрес Медведева – председателя правительства, и мы надеемся, что председатель правительства подпишет решение о возвращении названия первой железнодорожной станции.

Марина Лобанова: То есть идет пока процесс, не известно, будет или нет возвращено название?

Даниил Петров: Сегодня не известно. Вопрос сегодня находится в Росреестре федеральной службы регистрации. Мы надеемся, что он будет решен более оперативно, чем решался вопрос в 2009-2010 году с шестью станциями: три станции в Нижнем Новгороде и три в Екатеринбурге. Я напомню, тот вопрос решался больше года. Но я, как участник тех процессов, с ужасом их вспоминаю, потому что вопрос аппарат правительства России возвращал, по-моему, три раза. Министерство, куда Росреестр направлял проект постановления правительства по шести станциям в 2010 году, несколько раз возвращали с разными нелепыми вопросами и замечаниями. И сам Россреестр изначально не хотел возвращать исторические названия, то есть пришлось Российским Железным Дорогам попотеть в 2009-2010 году для того, чтобы те исторические названия были возвращены. Мы надеемся, такая же работа будет сделана и в текущем году применительно к Царскому Селу.

Марина Лобанова: То есть, мы надеемся, что, может быть, будет возвращено название железнодорожной станции Царское Село, а про город Пушкин, чтобы он стал Царским Селом, речи вообще не идет.

Андрей Рыжков: А город Пушкин в настоящий момент не является, с юридической точки зрения, отдельным населенным пунктом, поскольку мы живем сейчас все в городе федерального значения Санкт-Петербург. И название муниципального образования «город Пушкин» находится полностью в ведении муниципальной власти города Пушкин.

Даниил Петров: А Законодательное собрание?

Андрей Рыжков: Ну, естественно, если какие-то инициативы по изменению названия муниципальных образований имеются, они должны утверждаться Законодательным собранием для внесения соответствующих изменений в закон о территориальном устройстве Санкт-Петербурга. Но в последнее время это происходит сплошь и рядом, но только в том случае, если какой-то номерной городской муниципальный округ хочет обзавестись собственным названием. Вот, например, недавно ЗАКС подало на подпись губернатору очередную коррекцию закона о территориальном устройстве, который меняет название муниципального округа №53 на муниципальный округ Народный. Он находится на правом берегу Невы. Еще некоторое количество таких вот номерных округов с 1998 года у нас в городе сохраняется.

Марина Лобанова: То есть «Народный» вы ободряете или Топонимическую комиссию никто не спрашивает?

Андрей Рыжков: В данном случае юридического основания руководствоваться мнением Топонимической комиссии нет, поскольку данный вопрос регулируется законом Санкт-Петербурга, как я сказал, о его территориальном устройстве. А в порядке консультации к нам обращаются из профильной комиссии ЗАКСа, но в данном случае мнение Топонимической комиссии решающим не является. Для справки могу сказать, что для данного округа мы рекомендовали название Уткина Заводь – по названию наиболее значимого исторического района на ее территории.

Марина Лобанова: А они что?

Андрей Рыжков: Чтобы было понятно, речь идет как раз о самом краешке правого берега, который включает в себя и Народную улицу, и Уткину Заводь. Но здесь полностью решение было на стороне Муниципального совета данного округа.

Марина Лобанова: То есть им Уткина Заводь не нравится. Им нравится Народный.

Андрей Рыжков: Название Народный им больше приглянулось. Но здесь все зависит от местных муниципалов. Например, муниципалы Кировского района прислушались к нашему пожеланию о наименовании муниципального округа Княжево – он располагается на Ленинском проспекте, недалеко от соответствующей железнодорожной платформы. А вот где-то какие-то муниципалы к нам не прислушиваются.

Марина Лобанова: Да, мне слушатели сообщили, что у нас есть муниципальный округ Урицк. Я не поверила, а оказывается есть.

Андрей Рыжков: Есть, что ж теперь делать. Кстати, хочу сказать комплимент нашим уважаемым железнодорожникам – благодаря здоровому консерватизму которых мы имеем все-таки станцию Лигово и станцию Ораниенбаум, и станции Новый и Старый Петергоф.

Марина Лобанова: Это очень красиво.

Андрей Рыжков: И, в общем-то, благодаря этому здоровому консерватизму и станция Детское Село не превратилась в Пушкин. Ну, уж в 1918 году было не до консерватизма, когда с царскими названиями расправлялись. А станция Павловск никогда не переименовывалась, даже когда город назывался Слуцк.

Марина Лобанова: Что ж, да здравствуют Железные Дороги России. Благодарю моих собеседников: члена Топонимической комиссии Санкт-Петербурга Андрея Борисовича Рыжкова и вице-президента Фонда «Возвращение» Даниила Викторовича Петрова. Мы продолжим в следующих программах обсуждение топонимической жизни и нашего города, и страны. Про страну мы поговорить не успели, а процессы возвращения исторических названий идут и в других местах. Можно отметить долгожданный процесс, начавшийся в городе Кирове, но, к сожалению, не в том, чтобы вернуть ему название Вятка, а в возвращении исторических названий нескольким улицам. Но и это отрадно.

Текст: Александра Домоентова

	ВИДЕО: программа «Открытая студия» на 5 канале с участием Марины Лобановой, Андрея Рыжкова, Даниила Петрова >>
	«Вполне логично, что Ленин читает Чернышевского – это очень полезная для любого революционера литература, которая тоже проникнута ненавистью к окружающему обществу» >>

ТЕКСТ программы «Возвращение в Петербург», глава Администрации Фрунзенского района Т.В.Мещеряков: «Конечно, исторические названия, названия, которые связаны с историей нашего города, они ближе нам духовно. Но важно всё-таки не сеять вот такие семена конфликтов… У нас уже был период в нашей истории, когда руководители государственных или квазигосударственных структур определяли историю — что правильно, что хорошо. Надеюсь, мы в этот период больше не попадём» >>